Сокровище Хранителя Запада

Я присела и медленно вытянула вперед руку с угощением, второй пытаясь поудобнее перехватить пиджак. И только в этот момент заметила, что дверь в кабинет приоткрыта.

Сердце ушло в пятки, затем я услышала голос ректора Барта.

– Старик Лассаль не должен узнать о девчонке. Лишние претенденты не нужны.

Холодный шершавый язык облизал мои пальцы. Но мне было уже не до этого. Ректор явно говорил обо мне.

Я вся обратилась в слух. Ректору ответил бархатный мужской голос:

– На ее курсе Адриан Лассаль. Мальчишка бредит наследством. Уверен, он сделает все, чтобы эту девчонку отчислили. Ему конкуренты не нужны, как и нам.

Обладатель голоса не был мне знаком, но я его уже невзлюбила.

– Этого мало, – проворчал Барт. – Вылететь отсюда она должна вместе с этим недоноском Бланко.

Его собеседник снисходительно пояснил:

– Бланко – ставленник герцога Скау. Он неспроста его сюда перевел. Нам понадобится очень весомая причина, чтобы убрать его с поста декана.

– Поэтому я и предложил отдать девчонку ему. Если с ней что-то случится… Герцог Скау спросит с Бланко. А уж если с этой белокурой головки упадет что-то покрупнее волоса… сам понимаешь. Дрязги между Лассалем и пигалицей с Севера нам на руку. Нужно придумать что-то еще…

Наверное, я должна была испугаться, но внутри меня крепли возмущение и досада. Не успела переступить порог, как влипла в неприятности. И мало мне сбежавшего льепхена, который в этот момент нагло ел из моих рук колбасу. Так еще и ректор использует меня, чтобы устранить неугодного коллегу. А новообретенный родственничек жаждет моего отчисления из-за наследства, о котором я ничего не знаю. И совершенно неясно, что с этим делать?

Незнакомец продолжил:

– Что ж, мне пора. Напишу вам, как пройдет следующая игра…

За дверью послышались шаги. Я тут же вскочила на ноги и нырнула под стол секретарши. Льепхен последовал за мной и недвусмысленно потянул из моих рук палку колбасы. Пришлось отдать. Незнакомец и ректор прошествовали мимо нас. Ящеропес в это время сосредоточенно жевал. После того как угощение кончилось, он тщательно обнюхал мои руки.

Когда шаги ректора затихли вдали, зверь вдруг решил, что хорошего понемножку, и снова дал деру. К счастью, убегать со всех ног он не спешил. То ли ждал, что я выдам еще колбасу, то ли устал. К счастью, ящеропес свернул в сторону от деканата. Сейчас он как никогда напоминал чешуйчатую собаку, которая вальяжной походкой прогуливается по коридорам вместе с хозяйкой.

Я шла вслед за ящеропсом, пытаясь осмыслить услышанное. Когда льепхен остановился и замер, широко раздувая ноздри, нужно было его хватать. Но я настолько была поглощена своими мыслями, что не сразу сообразила. Стоило мне раскрыть пиджак, как зверь сорвался с места.

Я рванула следом и тут же увидела его цель. Одно из окон впереди приоткрыто. В памяти тут же всплыли слова Симона: «Под луной у льепхена сработает магическая маскировка. Он не должен выбраться наружу». Это подстегнуло меня.

Ящеропес замер на подоконнике и аккуратно подцепил когтем створку. Я распахнула пиджак и прыгнула. Это мой шанс!

Но в этот момент позади раздался возмущенный голос декана Бланко:

– Марта?!

Я вздрогнула и выронила пиджак. Льепхен тоже вздрогнул и рванул в окно. Мне ничего не оставалось, кроме как в прыжке схватить зверя за хвост и попытаться втянуть обратно. Но чешуя под моими ладонями оказалась острой как бритва. Льепхен с силой рванулся вперед, когти клацнули, впиваясь в камни. Хвост выскользнул из моих рук, раздирая ладони. Похоже, зверь так же ловко бегал по каменным стенам, как и по полу. А я вдобавок оступилась и упала на локти. Теперь болели еще и они.

Сапоги декана загрохотали по коридору. Я медленно села и огляделась. Бланко в том же светлом костюме приближался ко мне с перекошенным лицом. А он что здесь делает? У всего руководства Академии Хранителей сегодня бессонница?

Я вытерла пот со лба и обнаружила, что на локте под белым рукавом расплывается алое пятно, и кровь капает с ободранных ладоней. Правда, боли я уже не чувствовала.

В тот момент ко мне подлетел Бланко.

– Ты что, спятила?! – выпалил он. – Это же льепхен!

– И вы помешали мне его поймать! – возмутилась я. – А что сразу спятила? Надо было его тут оставить, что ли?

– Не надо было хватать его за хвост! – рыкнул декан, глядя на мои руки.

Я опустила глаза и вдруг осознала, что не чувствую уже не только боли, но и свои пальцы. Вместе с кровью на ранах проступила белая пена, и рот ни с того ни с сего наполнился горечью.

– Это… что? – пробормотала я и поняла, что язык тоже заплетается.

– Яд, разумеется, – ответил декан. – Льепхена нельзя трогать за хвост, там ядовитая чешуя. Чем ты думала?!

– Я не знала… На Севере они не водятся…

Язык продолжал заплетаться, и горечь не проходила. Испугаться я не успела, потому что дальше случилось еще кое-что неожиданное. Декан подхватил меня на руки. Я дернулась и пробормотала:

– Вы… что делаете?

– Все будет хорошо, – процедил Бланко. – Молчи.

Я послушно затихла и положила голову ему на плечо. Теперь мне стало страшно уже по-настоящему. Даже не знаю, что меня пугало больше: неизвестный яд или последствия моего проступка. Бланко видел льепхена, и зверь сбежал. Теперь придется объяснять, как он оказался на свободе и почему я ловила его на колбасу, а не пошла за помощью.

А еще – зачем я полезла в зверинец и как мне пришла в голову эта мысль. Симон упоминал отчисление… Адриан и ректор тоже хотят меня отчислить. Именно ректор Барт когда-то отчислил Анну, наследницу Севера, за какую-то глупую шутку. Что скажет дядя Вест, когда я появлюсь на пороге замка правителей через три дня, после того как отправилась на Запад?

При мысли об этом я застонала в голос. К счастью, декан подумал, что стонала я от боли, и успокаивающе пробормотал:

– Почти пришли.

Тут я обнаружила, что вместо лазарета мы стоим перед дверью в кабинет Бланко. Каким-то чудом он смог открыть дверь со мной на руках и вошел. Сидений для посетителей здесь по-прежнему не было, так что меня усадили в единственное кресло – на место декана. В комнате царил полумрак, только пламя из камина отбрасывало на стены золотистые отблески, и горела небольшая лампа на столе.

Бланко вытащил из ящика бинты и какое-то снадобье. Я хотела положить ладони на стол, чтобы ему было удобнее, но не смогла шевельнуться. Странное онемение дошло до плеч, поползло вверх и на спину. Но, вместо того чтобы заняться моими ранами, декан подошел к двери и запер ее. А затем сбросил светлый камзол и начал расстегивать рубашку.

Так, а зачем он это делает? Ранена же я, а не он!

Нужно было задать этот вопрос вслух, но язык словно прилип к небу. И теперь я оторопело таращилась на обнаженный торс Бланко. Посмотреть было на что… Теплый свет лампы очерчивал подтянутое тело и рельефные мышцы. Декан направился ко мне, и темные отсветы на его плечах зашевелились…

Отсветы? Нет, рисунок!

Бланко остановился рядом, и я изумленно наблюдала за тем, как переплетение черных линий переползает с его спины на плечо. Там оно ненадолго задержалось. А затем переползло на грудь декана, позволяя мне разглядеть его как следует. Разглядеть рисунок, разумеется! Я увидела знакомые мотивы: снова розы и молнии. Среди них мелькали крылья птиц и какие-то незнакомые цветы.

– Ничего не бойся, – сказал декан и подхватил мои запястья.

После этого он прижал мои ладони к своей груди. Туда, где расположились черные линии.

Рисунок оказался ледяным, а пальцы Бланко источали приятное тепло. Я вздрогнула и попыталась отдернуть руки, но этого мне не позволили. Только в следующий миг я вдруг ощутила, что онемение перестало расползаться по телу и ко мне возвращается способность двигаться и нормально говорить. Я перевела взгляд на черную татуировку и заметила, что в нее впитывается белая пена. Рисунок вытягивает яд?

Кровь тоже впитывалась в черные линии, и у меня мелькнуло смутное чувство неправильности происходящего. Удивительно, что его вызвало это. А не тот факт, что передо мной стоит полуголый декан боевого факультета. И ладно бы просто стоял, так я еще и трогаю его, пусть и не по своей инициативе!

Наконец, Бланко выпустил мои руки. Меня затрясло от холода. Но способность ясно соображать вернулась и требовала ответов.