Янтарные бусы для Валентины

На моём земельном участке росли старые плодовые деревья, видно, наш дом построили на месте давно снесённого дома. А сад остался, деревья хоть и были старыми, но еще плодоносили, да и сорта хорошие были. Коля яблони и груши обрезал, омолодил. А вишня из поросли пошла. Образовался у меня в первую же весну хороший сад. Таня обожала играть в саду под яблоней в тени. Постелю одеяло на траву – и Таня целый день спокойно с куклами играет да дома из кубиков строит. И приглядывать за ней особо не надо. Осень настала – и в сад я дочку всё реже и реже стала выводить. А однажды Таня мне и говорит:

– Мамочка, а можно я свою подружку к нам домой позову? Мы ведь в саду уже не сможем скоро играть.

Я удивилась, спрашиваю:

– Доченька, а что же за подружка у тебя там? Как её зовут?

– Света, ей 5 лет и она там, в саду и живёт.

Я особо не встревожилась, настоящих подруг у неё в садике пока не было, девочкой она была стеснительной. Потому воображаемой подруге не удивилась и разрешила Свету позвать домой.

Зима настала, Таня в садик уходит – Свете желает не скучать, вечером домой возвращаемся – дочка скорее спешит в свой уголок и потихоньку со Светой шепчется, новости садишные «подружке» пересказывает. Показала я дочку детскому психиатру, та пожала плечами: ребёнок развитый, с речью и мышлением всё в порядке. Посоветовала приглашать почаще настоящих подружек в дом.

Говорю Танечке;

– А давай позовём в гости Машу и Катю Климовых, повеселимся. Эти девочки-погодки через стенку жили.

Таня плечами пожимает.

– Мама, мне и со Светой весело.

В апреле мы с Колей расписались, и Коля Таню удочерил. Решили мы жить у мужа, дом у него большой и просторный, мы там для Тани детскую обустроили. А квартирку колхозную я решила сдать обратно, зачем она мне? Тут-то всё и началось.

Сначала Таня сказала, что она не хочет идти жить к дяде Коле. А когда мы стали с мужем её уговаривать, убеждать, что в новом доме ей будет значительно лучше, она стала кричать, что Колю ненавидит, что из-за него она должна будет расстаться со Светой. Я предложила позвать Свету с собой, но Таня посмотрела на меня укоризненно и ответила, что Света не может пойти с ней, что ей нельзя отсюда уходить.

Полтора месяца я дочь уговаривала, все никак не могла к мужу в дом перебраться. А неделю назад кончилось моё терпение, собрала я дочкины вещи, подхватила на руки и потащила к Николаю в дом. Что тут началось!!! С Таней случилась истерика, она вырывалась, извиваясь как змея, орала, кусалась, царапалась. Кричала, что Света стоит в дверях квартиры и плачет.

Но я была тверда и непреклонна, принесла дочку в наше новое жилище и закрыла в детской, велев подумать о своем поведении. Но Таня никак не могла успокоиться, и когда я зашла к ней в детскую, принялась упрашивать меня позволить переночевать на старой квартире в самый последний разочек.

– Мамочка, я попрощаюсь со Светой, а завтра мы придем жить к дяде Коле.

Ну как устоять, когда дочка, сложив молитвенно ладошки, смотрит ангельскими глазами? Вернулись на квартиру, Коля разложил для девочки одну раскладушку, для меня- другую. Счастливая Таня стала просить разрешить Свете лечь с ней спать

– Мама, у Светы ножки замёрзли, ей холодно одной, пусть она ко мне под одеялко залезет.

Я вдруг увидела, что рядом с раскладушкой дочери колышется неясный силуэт маленькой девочки. Но после того, как я испуганно включила верхний свет, силуэт исчез.

– Таня, а где же живет твоя подружка, откуда она приходит.

– Мамочка, ну ты разве не знаешь? У нас в саду, под яблоней. Мама, ну разреши, пожалуйста! – в голосе дочери слышались слёзы.

– Ну, если ты так хочешь, пусть Света спит с тобой, я разрешаю, только не плачь.

Счастливая Таня тут же укуталась в одеяло и заснула.

Ночь я спала плохо, а утром дочка никак не хотела просыпаться, я потрогала лоб девочки – он был горячим. Решила отнести дочку к Николаю в дом, но та начала биться на руках как пойманная рыба, и я была вынуждена уложить Таню на прежнее место.

Позже я сбегала за фельдшером. Та послушала ребенка, посмотрела горло.

– Хрипов нет, дыхание мягкое, горло чистое.

– Но у девочки температура! – Люда была в отчаянии.

– У детей так бывает при нервном потрясении, дайте ей жаропонижающие и проследите за состоянием.

Температура у дочки спала, но она ничего не ела, была совершенно безучастна ко всему. И, – Люда понизила голос, – я снова видела призрачную девочку у Тани в изголовье.

Валя, что мне делать? Я боюсь наступления ночи. Коля сказал, что ты можешь подсказать, почему такое происходит с моим ребёнком, что это за воображаемая подруга?

Валентина задумалась.

– Надо сначала выяснить, откуда могла взяться эта девочка. Ты говоришь, что сад возле вашего дома старый? Давай попробуем узнать, что было раньше там, где колхоз построил дома для молодых специалистов. С кем у тебя сейчас дочка?

– Я Анну Ивановну попросила за Таней приглядеть, нашу бывшую квартирную хозяйку.

– А вот у неё-то мы и попробуем узнать, чей это старый сад.

***

– Чей сад? – Анна Ивановна задумалась. – На этом месте раньше дом стоял, лет сорок назад здесь вдова Настасья Горюнова жила с сыном Степаном. Сын повоевать успел, пришёл с войны героем. Девки за ним табуном ходили, а он сироту Аниску с соседнего села привел, да еще с дочкой маленькой, Светланой. Уж как бушевала Настасья, как не хотела принимать Анисью. Кричала, что своих внуков хочет воспитывать, родных, а не приблудных. И угомонилась, только когда Стёпа пригрозил вместе с женой на Балхаш завербоваться работать. Года три молодые спокойно прожили, а тут Степана ещё с несколькими механизаторами отправили в длительную командировку за новой техникой на завод-изготовитель. А у Анисьи, как назло, воспалился аппендицит, но она в больницу никак ехать не хотела, боялась Свету с Настасьей оставить, та её успокоила: мол, не волнуйся, за девочкой пригляжу.

Анисья почти месяц в больнице провалялась, гнойный аппендицит у неё был, развился перитонит. Еле выходили, а когда Аниска вернулась домой – оказалось, что Света пропала почти сразу, как мать в больницу отвезли. Настасья каялась, в грудь себя била, просила прощения за то, что за девочкой не уследила. Почти месяц всем селом искали, и следов ребёнка не нашли. Решили, что утонула она в канале, а тело течением в реку унесло, а там коли сразу не нашли, то жди, может, где всплывёт. Не всплыла. Аниска на себя руки наложила, удавилась с горя в коровнике. Степан как раз на похороны из командировки попал. С того самого дня, как жену похоронил, запил Стёпка горькую, как мать не упрашивала перестать, как не убеждала, что девок молодых вон сколько, еще пять раз жениться можно, сын пил всё больше и больше, из шоферов выгнали, сторожить стал технопарк. И, в конце концов, так и замерз пьяный. А старую Настасью удар хватил. Так в один год все Горюновы и перевелись.

Дом на отшибе стоял, никто на него не позарился. Сначала шофера командировочные ночевали, а со временем и вовсе забросили домишко. Когда колхоз стал дома для молодых семей строить, старый дом Горюновых снесли, место расчистили. Только сад и остался, деревья еще не старые были, обильно плодоносили, да и сорта хорошие.

– Вот что, Люда, забирай девочку и уноси отсюда, немедленно. Произошло здесь что-то нехорошее, я пока не знаю, что. Но Тане в этом доме нельзя оставаться. Я попробую помочь, загадаю сон.

Люду уговаривать не надо было, подхватила она Танечку, а та как былиночка срезанная на руках матери повисла. Чуть ли не бегом заторопилась Люда домой к мужу, а Валентина поблагодарила Анну Ивановну и тоже поспешила домой

– Ты только помоги Танечке, – сказала ей в след пожилая женщина. – Жалко девчушку.

Поздним вечером, когда любимые племянницы, утомившись за день, уже сладко сопели в кровати, Валентина распустила косу и, расчесывая волосы перед тем, как лечь, загадала сон про Танечку и прислушалась к ощущениям: янтарь согрел шею, Валентина успокоилась. Сон будет.

***

Бледную Аниску на носилках заносят в машину скорой помощи. Беленькая худенькая девочка лет 5 заходится в плаче, цепляясь за мать.

– Идем, – оттаскивает ее бабка, – заболела мать твоя, операцию ей будут делать. А мы с тобой вдвоём будем домовничать и Анисью ожидать. Голос вроде добрый, ласковый, а глаза злые, с ненавистью на девчоночку бабка смотрит.

Видит Валентина, спит Светочка в кроватке, личико заплаканное. Настасья смотрит долгим взглядом на девочку, а потом, решившись, накрывает ей лицо большой подушкой и наваливается на ребёнка всем телом. Через несколько минут всё было кончено.

Старуха идет в сад, там уже вырыта яма, подле которой стоит заранее приготовленный саженец трехлетней яблоньки, осмотревшись, она возвращается домой, молится возле икон, шепчет:.

– Господи прости меня грешную, не ради себя убийство совершила, только ради сыночка своего грех на душу взяла. Мёртвую Свету бабка заворачивает в одеяло и выносит в сад, укладывает в яму, сверху ставит саженец и засыпает ямку землёй.

«Так вот в чём дело! – поняла Валентина, – убитая Светочка стала не упокоенным духом и тянет жизнь из Тани».

С самого раннего утра возле дома мотоцикл протарахтел и остановился. Валентина выглянула в окно: Колька Осипов возился с мотоциклом возле их двора, стесняясь зайти, а вдруг хозяева еще спят. Наскоро сполоснув лицо, Валентина надела платье и поспешила на улицу.