Медиум. Явлинка

– Давно ли ты проявилась?

– Я не понимаю…

Послышался шорох. Ивири почувствовала, как что-то едва ощутимое, теплое скользнуло по ее волосам, и вздрогнула.

– Силы небесные! – приглушенно воскликнула Тия. – Какой у тебя дар, милая?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – она отодвинулась от решетки, насколько позволяли размеры клетки. Опять эти разговоры о каком-то даре. Она не ведьма!

– Что значит, ты не понимаешь?

– Она не понимает, Тия. Ее никто не проявил.

Ивири оглянулась. Рядом с ней за решеткой виднелось темное очертание головы мужчины – Мигорта. Женщина в соседней камере ахнула и замолчала.

– Проклятые вачаны! – воскликнул он.

– Не кляни их, Мигорт.

– Как могли проклятые вачаны проворонить явлинку?!

– Может быть… какой-то сбой… – в голосе Тии послышалась мольба.

– Не обманывай себя, женщина! Это дурной знак.

– Что бы ни случилось, не кляни их, Мигорт! У тебя помутился разум.

– А вы… ведьмы? – Ивири сглотнула.

Она не могла не задать этот вопрос. Мужчина опять хмыкнул. Черты его лица были не различимы во мраке.

– Ведьмы. Только, скорее всего, не те, о которых тебе рассказывали няньки. Ты откуда сама будешь?

– Из Кирана. Это деревня в предгорье Ашрум.

– Ну и как же попала сюда?

Ивири замешкалась. Как так вышло, что она здесь очутилась? За что?! Что она совершила? Ни единому человеку не причинила зла за всю свою жизнь и вот…

– Не доверяешь – не говори, – ей показалось, он ухмыльнулся, не так истолковав ее молчание.

Ивири испугалась в этой гробнице потерять собеседника. Женщина тоже молчала.

– Я выросла в Киране, – торопливо повторила она. – Это маленький поселок на берегу Удайского моря. Я никогда никому не делала зла. Как-то раз в деревню пришел медведь… Рыбаки хотели убить его, а я… У меня получилось отвести его от деревни. Он ушел и никого не тронул. Я думаю, он и не опасен был, люди просто испугались, а если бы не испугались, увидели бы, что он добрый. Но все решили, что я ведьма, раз медведь послушался меня и ушел. Меня схватили… Мантар решил изгнать из моего тела злые силы. Я почти умерла. Но меня чудом спасли. Два странника. Они привезли меня в Рукрин к целительнице Лане, она меня вылечила, а через несколько дней – сегодня – пришли стражи, спалили ее дом, убили всех, а меня привели сюда, – она замолчала, выдохнув.

– Лана… убита? – сдавленный голос женщины.

– Я не знаю, я видела убитыми ее слуг, но верну Лану – нет, – быстро ответила Ивири, – Я очень надеюсь, что ей удалось спастись! Вы ее знаете?

– Ох, милая Лана! – Женщина заплакала.

– Это ее кузина, – прохрипел Мигорт.

Ивири потрясенно замолчала.

– Я потеряла с ней связь сегодня утром, – сквозь рыдание донесся голос Тии, – Подумала, может… это я… до конца ослабела. Скажи, – женщина за решеткой зашевелилась и Ивири увидела, как толстые прутья решетки обняли белые худые пальцы, – Скажи мне! Там была девочка, маленькая Клина, что с ней?

– Клину я не видела утром, – Ивири покачала головой, – Я видела только тетушку Кару и ее сына Климуша. Мертвыми…

Послышались глухие всхлипы. Пальцы исчезли с решетки.

– Они начали брать целителей, – тихо сказал Мигорт.

– Но за что они так поступили с верной Ланой? – спросила Ивири. – Она же столько людей лечила! Тетушка Кара говорила, что к ней со всего Рукрина ходили.

– Лана была сильным медиумом, таким же, как когда-то был я, твоя соседка Тия, остальные наши невольные соседи. И ты могла стать такой же, девочка, но не успеешь, видимо. У всех нас была внутренняя сила, все мы были одарены природой. Правителю не нужны сильные медиумы. Но от нашей силы он не откажется, – послышался сухой смешок.

– М-медиумы, они что, делают что-то плохое?

– Медиумы – пусть и необычные, но люди, и вольны делать выбор между добром и злом. И все эти пытки, эта тюрьма – чтобы подтолкнуть нас сменить сделанный однажды выбор. Если бы ты задала мне этот вопрос год назад, я без колебаний ответил бы, что служу свету.

Он говорил загадками, Ивири не поняла ответа, но в ее голове возникло очень много других, более важных вопросов.

– Тут сидит много людей?

– Много – не много, я не считал. Сколько из них людей, а сколько рабов…

– Рабов?

– Мы быстро теряем свою силу в подземельях. Нас запугивают, ломают, пытают неволей. И несчастные становятся рабами, потому что счастье любит свободу.

– Я не понимаю…

– Позже поймешь, – Мигорт хрипло закашлялся.

Ивири задумалась.

– Рабами? То есть мы должны будем служить кому-то?

– Да, – вновь смешок, – служить бездумно и безупречно, Ивири, не как нанятые служки, а как пожизненные рабы. Эти подземелья рассчитаны на то, чтобы ломать людей и забирать силу медиумов. В стены подземелья замка Уорк вплетены черные заклинания его древних строителей. Ты медиум, а потому чувствуешь это – страх и бессилие. Рано или поздно медиумы сдаются и соглашаются добровольно отдать свой дар в обмен на жизнь раба. Те же, кто стоит до конца, лишаются всего – силы, дара, разума. Уорк сжирает их.

– Мы в подземельях Уорка? Это замок, в котором живут Верховные Правители Варрока?

– Он самый.

– Отсюда нельзя сбежать?

– Я не слышал, чтобы кому-то удавалось, – вздохнул Мигорт.