Звёздная раса. Сборник рассказов

– Аракси.

В голосе отца – чуть брезгливое недовольство, и мальчик, сидящий за столом, краснеет, старается не прятать глаза. Отец стоит по другую сторону стола, скрестив руки на груди – в полевом мундире, только без защиты (она аккуратно сложена на скамье справа от входа). И даже повязка на правой руке кажется какой-то необычной частью формы, не больше – она свежая и чистая, хотя вчера отец сражался, как и все…

…На столе – две чаши, прикрытые листами бумаги. В каждой – пол-зитта воды, дневная норма на сегодня. У Аракси норма, как и у отца, потому что он тоже сражается. Начал вчера, когда был второй земной штурм, и над предпольем, чёрным, сплошь вывороченным снарядами и минами, покрытом руинами передовых фортов, расчерченным математическими, выверенными от и до, линиями земных траншей и других укрепелний, страшно, звонко, с каким-то длинным шипением долбили земные барабаны, перемежая своим боем в перерывах стонущую, но в то же время угрожающую музыку ещё каких-то инструментов.

Земляне всегда ходят в атаки под эту музыку. Она бьёт из невидимых мощных динамиков – словно бы из-за горизонта. Отец говорит, что её транслирует живой оркестр…

…Вчера утром, ещё в темноте, земляне усилили огонь. Появились самолёты-штурмовики, поливавшие градом снарядов и мелких бомб и ракет оборонительные площадки. Рвались – глухо, словно бы ковёр выбивают – бомбы с газом, который вязко тёк в щели и трещины. Так продолжалось до рассвета. А потом над краем поля – там, где земные позиции – развернулось в пол-неба чудовищное алое знамя с золотым знаком, боевой штандарт Земли. Оно угрожающе, тяжко колыхалось – как будто ходили на небе кровавые волны. Ударили и заполнили всё пространство до самой крепостной скалы барабаны, взвилась музыка.

И началась атака. Вторая.

Первой атаки Аракси не видел, потому что был внизу, в подземельях. Но бойцов стало не хватать почти сразу, и он сперва стоял на подаче у одного из шаровиков – таскал четырёхзвеньевые тяжёлые кассеты к коротко, упруго бумкающему жерлу.. И замер от ужаса, когда увидел в бойницу – СКОЛЬКО землян. И СКОЛЬКО у них техники. Жуткая серо-зелёная лавина катилась на крепость, извергая потоки дымов, металла и пламени. Аракси даже не сразу понял, что земляне вооружили туземцев, а собственно их войска – это техника и похожие на наконечники выброшенных вперёд копий ударные группы. Он даже застыл на миг около бойницы, забранной подвижным прозрачным щитом – понадобилось усилие воли, чтобы сдвинуться с места…

…Земляне хорошо разведали оборону и умело составили план атаки. Они неожиданно быстро ворвались на нижний передний ярус. Как раз когда Аракси спустился туда на лифте за боеприпасами. Дверь открылась, и он увидел, что ниже галереи идёт свирепая драка. Дрались все и чем попало. Стреляли в упор, били друг друга клинками, обломками камня, складными станинами, ящиками, шлемами… В проломах клубились дым и пыль. Через них лезли и лезли полусогнутые чёрные фигуры – казалось, дым их и порождает, как неживых воинов злого хадди Маэр’гэзо – и не спешит на помощь своим бьющимся потомкам отважный удалец Асгерран… Мальчишке запомнилось одно – чёрные рты землян. Они были в шлемах, но рты почти свободны, и эти рты казались чёрными ямами, изрыгавшими жуткое «ырррааааа!» – то ли вой, то ли рёв.

Потом он увидел отца. Над лестницей справа отец – без шлема – дрался врукопашную с огромным – Аракси не просто показалось так, землянин был гигант даже для рослых сторков – землянином. Каждый сжимал левой рукой правую руку противника. В руках были тесаки. Ниже на лестнице недвижной жуткой грудой лежали оба отцовских адъютанта и пятеро землян – мёртвые.

Землянин хрипло, жутко рычал. Отец молча скалился. Лицо у него было таким страшным, что Аракси едва не побежал обратно в лифт – запереться, уехать, не видеть, не помнить!

Но отец проигрывал. Вздох за вздохом. Палец за пальцем. И это тоже было страшно, и от этого тоже надо было бежать, но…

…СТОЙ, вдруг сказал Аракси голос – тихий, но суровый и непреклонный, чем-то похожий на сухой, безразличный, необсуждаемый голос прадеда, умершего в прошлом году. И этого было достаточно. Он снова стал самим собой. Мужчиной рода Шаттард.

Он побежал. Но не в лифт, а вперёд. И прыгнул с последних шагов, крикнув: «Хадрра!» – чтобы убить остатки страха. И повис на землянине – на спине и руках – мёртвым грузом.

И этого было достаточно, чтобы отец, освободившись, оттолкнул и ударил противника – в рот наотмашь – тесаком. Почти отрубив верх головы вместе со шлемом. Чужой листовидный тесак вылетел из руки землянина, с упругим, до смешного ясным звоном запрыгал по металлическим ступенькам лестницы и упал на трупы.

Аракси оказался под заваливавшимся врагом – тот бы его покалечил своей тяжестью, не откатись мальчишка стремительно в сторону. Его обдало кровью – рухнувшее изувеченное тело обливалось ею. Отец схватил его за шкирку, поднял, бросил к лежавшему неподалёку телу сторка, вооружённого трёхствольным лазером-вертушкой, выкрикнул: «Стреляй, куда покажу! – и выкинул руку. – Туда!»

И Аракси – залёгший за вертушкой, как учили на недавно только начавшихся занятиях Рантшпайра – начал стрелять, куда указывала отцовская рука сбоку – окровавленная, каменно-твёрдая.

Эта же рука потом, после боя, после отбитой всё-таки атаки, хлестнула его по щеке – как посмел оставить место в расчёте?! И она же легла на плечо – будешь моим адъютантом…

…Вчера вечером он хотел отнести воду маме и трём младшим сёстрам – они ведь получали уже два дня по четверти зитта, в два раза меньше, чем он. Пить очень хотелось, но он думал: мама и сестрёнки хотят пить сильнее. И понёс, отпил только половину, хотя рот жил своей жизнью, жадной и тупой, старался впиться губами в край чаши и вытянуть всё до капли.

Понёс. Но мать встретила его на пороге. Увидела чашу и, скривив губы, сказала спокойно: «Пошёл вон, дурак.» Потом ушла в комнаты, и Аракси, стоявший с этой чашей на пороге, услышал её весёлый голос: «Ну что, разучим следующий куплет, дочки?!»…

… – Аракси, ты очень невнимателен, – в голосе отца снова недовольство.

– Прости, отец, – мальчик наклонил голову.

– Ты боишься? – в голосе отца не было насмешки. Аракси покачал головой:

– Нет. Я думаю о том, что происходит.

– Ничего не происходит, – усмехнулся комендант. Углом губ; землянин сказал бы «двинул ртом», но для сторка это была усмешка, даже почти смех. – Ты знаешь Историю Народа. Такое бывало – дикари на какое-то время ухитрялись победить на каком-то участке. Кончалось это всегда одинаково.

Аракси снова наклонил голову. Конечно, отец прав. Это обязательно будет. Придёт Флот. Появятся в небе тысячи десантных бауттов, прольют огонь на землю, с них сойдут сверкающие золотом и огнём соорды, и земляне побегут, разбитые, и не смогут убежать. Сторкад не может проиграть, отец прав.

Ему стало легче. Намного легче. И он только по-настоящему улыбнулся в ответ на голос отца:

– Аракси! Положительно так невозможно – ты совершенно ушёл в себя! Я накажу тебя, сын!

– Я тебя люблю, – вырвалось у мальчика. Джарран кен ло Фарья токк Шаттард ап мит Шаттард чуть прикрыл глаза и сокрушённо вздохнул. Ровно сказал:

– Болтливый глупый мальчишка.

Аракси потупился, чтобы скрыть новую улыбку. Отец указал ладонью: встань, и Аракси поднялся.

– Можешь быть свободен. Но сначала прочти заанк Творения Предков, – приказал Джарран кен ло Фарья токк Шаттард ап мит Шаттард. – Он наверняка помнится тебе лучше, чем уравнения.

Бледные щёки мальчика вспыхнули резким румянцем удовольствия. Он встал ещё прямей, хоть это и было, казалось, невозможно, и чистый, ясный голос (землянину он показался бы слишком монотонным и металлически-резким) зазвучал в каземате, перекрывая размеренный гул осадных орудий:

– Во имя древней славы

Мы строим новый мир.

Согреет солнце наше рощи и холмы.

Смех юных, забвения не зная,

С пеньем птиц сливаясь, будет там звучать.

Всю бесконечность лета. Все радости весны.

Глубины осени и тишину зимы

Подарим им.

И ты меня прими…[31 - На самом деле здесь и ниже – стихи С. Петренко.]

…Наверху, на открытых площадках стены, был ветер. Здесь находились только дозорные, да и те в бронеколпаках – но сейчас за зубцами с бойницами и даже между них, открыто, стояло немало сторков. Обстрел прекратился, а тут дул ветер, прохладный, от него меньше хотелось пить – и кроме того, увидев, сколько там собралось народу, Аракси забежал сюда, наверх, в надежде найти кого-нибудь из товарищей. Ему хотелось поиграть во что-нибудь, спуститься в один из внутренних дворов – и поиграть.

Вместо этого он услышал голос. Голос со стороны врага – и сразу понял, почему тут так много народу и почему все неподвижны. И – застыл тоже, вслушиваясь…

– Отважные защитники крепости Хи‘т Хру’ан Фэст! – голос на сторкадском, настоящем сторкадском, старом, говорил без акцента. – Мы снова предлагаем вам почётную сдачу. Планета пала, и вы не можете этого не знать и не можете этого отрицать. Не умножайте страданий своего народа в этой войне, которая была не нужна нам с самого начала и стала бессмысленной для вас. Вы покинуты союзниками – флот нэйкельцев три дня назад даже не сделал попытки прорвать нашу блокаду и отступил вглубь их территорий. Наши эскадры преследуют трусливых головастиков и скоро выловят их и посадят в уютную баночку… В вашей защите нуждаются находящиеся у нас женщины и дети вашей крови – их много, нас мало и мы не можем успеть везде, туземцы обозлены. Не торопитесь на Мост, там большая очередь и очень тесно…

Аракси услышал, как рядом кто-то заскрипел зубами. Обернулся – но, конечно, ничьё лицо не выдало чувств. А ему самому хотелось или взвыть в бессмысленной тоске – или закричать, что всё это неправда! Но он мог лишь молчать. Надменно и спокойно, как и все остальные вокруг – взрослые, ровесники и те, кто даже младше его…

…Народ владел Арк-Сут‘Ир-ом почти сто вёсен. Небольшая, меньше Сторкада, неспешно вращавшаяся планета, в своих умеренных областях покрытая горными лесами, между которых лежали тут и там узкие длинные долины с густой травой; каждая долина – целый мир. Полярные области были почти безжизненны, южней (в северном полушарии) и северней (в южном) лежали раскалённые, мёртвые пустыни из крупного чёрного песка. Когда сторки пришли на Арк-Сут‘Ир – вершиной достижений здешних жителей были зачатки государственности у нескольких племён. Остальные ни о чём таком и не помышляли.

Сторки покорили планету легко. Построили на горных реках мощные каскады энергостанций, на горных плато – космодромы и аэродромы. Долины были распаханы, застроены и связаны пробитыми сквозными тоннелями. (Сторки не очень любили наземный транспорт, но тут он оказался выгодным, а значит – стоило потрудиться.) Сопротивлявшиеся – их нашлось много за первые двадцать или тридцать вёсен, но сопротивление было разрозненным и обречённым изначально – уничтожены. Лежавшая далеко от границ с другими сильными расами, вблизи от Медленной Зоны, планета считалась тихой и безопасной.

Она считалась таковой даже когда началась война с землянами…

…По сторкадской традиции оборону планеты возлагали на космическую эскадру прикрытия и сеть мощных крепостей на земле. Таких крепостей было двадцать две – по числу крупных поселений Народа; всего сторков жило на планете около пяти миллионов. Туземцев – раз в восемьдесят-девяносто больше. Земляне учли всё это. Их эскадра, которую возглавляли три линкора, вынырнувшая из подпространства, смяла корабли охранения. Не очень большой, но отлично оснащённый десант высадился на полюсах, которые практически не были прикрыты с земли. Словно по заказу на остальной территории вспыхнуло глобальное восстание, и поселения сторков вместе с крепостями превратились в островки в бушующем море. Может быть, и несокрушимые островки – но не имевшие возможности ни помочь друг другу толком, ни воспрепятствовать продвижению двух земных армий с полюсов. Собирая вокруг себя всё умножающихся повстанцев, перевооружая их и непрестанно атакуя узлы обороны с воздуха своей очень сильной атмосферной авиацией, земляне взяли под контроль всю планету и стали методично давить один очаг сопротивления за другим. Связи – никакой – не было не только у планеты с другими мирами – но и у отдельных частей, гарнизонов, поселений сторков на планете друг с другом, земляне прихлопнули Арк-Сут‘Ир «колпаком» полного подавления. При этом они лишились планетной аудио- и видеосвязи сами, но это лишь замедлило их действия – связь вестовыми у них была отработана до мелочей, а спешить им особо так и так оказалось некуда.

Сторки не были готовы к такой наземной войне. Значительная часть сил и очень много драгоценного времени ушли на то, чтобы собрать в относительно безопасных местах стариков, женщин и маленьких детей – и всё равно не успели спасти всех, тысячи были убиты туземцами, десятки тысяч – захвачены землянами (старались не говорить о том, что «захват» нередко был просто-напросто спасением, и со своими новыми союзниками, если их заставали за расправами, земляне не церемонились совершенно, отчего убийства быстро прекратились). Вставшие «под ружьё» двести тысяч сторков были раздроблены на тысячи изолированных узлов сопротивления, окружённых восставшими. Ни умение сражаться, ни храбрость, ни превосходство в вооружении не делись никуда – но удары по туземцам вязли в жаждущей крови массе тел и не достигали цели – прорыва на соединение. А потом неизбежно подходили земляне и довершали дело с каждым отрядом или гарнизоном в отдельности. Самым обидным, нестерпимо обидным было то, что Северная десантная армия насчитывала по данным разведки сорок пять тысяч, Южная – тридцать три тысячи бойцов. То есть, даже вместе они чуть ли не втрое уступали сторкам по численности. Уступали даже по количеству техники.