Облом, или Желаемое торжество не состоялось

– Кто дал право проводить совещание? – зло выдохнула она в телефонную трубку.

– Добрый день, Зинаида Евдокимовна, – как всегда спокойно ответил Афанасьев, – как Ваше здоровье?

– Кто дал право проводить совещание? – не отвечая, повторила она.

– Вы.

– Я? – опешила она. – Когда?

– Вы в конце прошлого месяца утвердили план работы на текущий месяц, где были определены дата и тема совещания, а ответственным назначен я.

– Ну, и что? – она вспомнила: да, действительно утвердила.

– Подготовка совещания практически завершена, осталось его провести.

– Кто будет проводить?

– Я хотел бы, чтобы проводили Вы, если позволит Ваше здоровье.

– Не позволит, – по-прежнему зло отрезала она. – Отменяй совещание.

– Зинаида Евдокимовна, это невозможно.

– Что? Почему это? Отменяй.

– Зинаида Евдокимовна, участники совещания давно извещены, спланировали свое рабочее время, подтвердили участие и готовность выступить.

– Ну и что? Отменяй! – перебила она его.

– Зинаида Евдокимовна, Вы же знаете, что утвержденный Вами план работы на текущий месяц предоставлен Хорошилиной. Светлана Аркадьевна знает из него о совещании. Как мы объясним не выполнение плана?

Не найдя, что ответить, она задумалась. Действительно, как? Ее болезнью или болезнью Суховей? Отпуском Товарова? Хорошилина скажет, что надо было или не отпускать Товарова, или научиться правильно планировать работу. И, наверняка, спросит, почему не Афанасьев, если в плане он ответственный?

– Зинаида Евдокимовна, – услышала она голос Афанасьева в трубке, – Вас что-то смущает?

– Ничего, – раздраженно ответила она. – Проводите. Но только для участников назовите все это семинаром, а не совещанием.

– Хорошо. Спасибо. А как Вы?

– Проводите сами, – она бросила трубку.

Она знала, что он способен решать любые вопросы, в отличие от нее и Суховей, Товарова она не принимала в расчет – он просто не владел глубоко вопросами, никогда не боялся выступать в любой аудитории, умело организовывал ход обсуждения и четко формулировал решения.

Совещание, которое, как ей донесли ее информаторы, он постоянно называл семинаром, прошло успешно. Выйдя после болезни и прочитав принятое решение, она позавидовала: как четко, кратко и понятно все сформулировано и изложено…

День за днем Афанасьев по-прежнему добросовестно исполнял возложенные на него функции, не отказываясь от новых ее поручений. Ей даже стало казаться, что он получает удовольствие от их выполнения.

– Стожильный он, что ли? – все чаще задумывалась она. – Тянет и тянет, и даже не отказывается. Действительно, толстокожий …

X.

Однажды, как всегда, поздним вечером она вызвала в кабинет Карьерова.

– Где Афанасьев?

– Кирилл Петрович в командировке по Вашему заданию, – почтительно доложил Карьеров.

– А, ну, да, – вспомнила она.

– Вам что-то от него нужно? – заинтересованно, как показалось ей с прозвучавшими в его голосе нотками зависти, спросил Яшка. – Я могу ему позвонить на мобильный …

– Я и сама могу, – отрезала она, – ты лучше скажи как Афанасьев?

– Работает.

– Сама знаю, что работает! Как работает?

– Зинаида Евдокимовна, – было видно, что Яшка пытается сообразить, что она хочет от него услышать, – Вы же знаете, все выполняется в срок …

– Знаю, знаю, – заводясь из-за его недогадливости, передразнила она его. – Как работает, с кем?

– Со мной, с управлением, другими отделами.

– Ты, что? – не выдержала она. – Не понимаешь, о чем я спрашиваю?

– А, – сообразил Яшка, – Кирилл Петрович занимается только порученными вопросами. Я не видел, чтобы он делал в рабочее время что-то не связанное с ними.

– Ты, а другие?

– Н … не знаю, – выдавил из себя Карьеров.

– А ты узнай!

– Хорошо.

– Как узнаешь, сразу дай знать мне.

– Хорошо.

–Да, так кто к нему чаще всех обращается?

– Многие …

– Назови!

Карьеров начал перечислять. Действительно, не было ни одного управления, да, и отдела, сотрудников которого он бы, не назвал.

– Ладно, хватит, – оборвала она Яшку. – Иди, и помни, что я тебе сказала!