Тайны лабиринтов времени

Турки называют следопытов не народом, а оборотнями.

Пока идем к Черному морю, научу тебя боевому гопаку – это зажигательный танец. Я, когда выпью чарку водки, то танцую гопак со сложными трюками, ударами и вращениями для нападения на врага и уничтожения его, а танцевать могу среди тарелок и рюмок, прямо на столе. И если в быстром ритме и на пьяную голову, то не разобью ни одну тарелку, не опрокину ни одну рюмку.

Вскоре, в станицу Черноморская пришел караван с ценным грузом, и Омелько был принят на кругу в казаки-пластуны.

«Не тот казак, что на коне, а тот, что под конем», – шутили казаки. Умение обращаться с конем являлось одним из главных требований казаков. Омелько посадили на, пойманного в степи, дикого лошака. Казак должен сидеть на этом диком лошаке без седла, уздечки, да, еще и лицом к хвосту. Омелько должен был проскакать по степи – и вернуться живым, здоровым в станицу, только тогда его могли принять в пластуны.

Пластуны, в скорости, выбрали Омелько своим атаманом и, он со своим отрядом осадил небольшую крепость, занятую турками. Осада длилась неделю, но сегодня к туркам прибыло подкрепление, и они не сомневались в победе. Однако, когда небольшой отряд приблизился к лагерю, бусурмане с криком:

– Урус-шайтан! – кинулись бежать в степь.

Впереди казаков скакал Омелько с развевающимся чубом, заместо сабли, он, сжимая в руке, размахивал черной человеческой рукой со скрюченными пальцами. Эта мертвая рука и навела панику среди турок, она принадлежала атаману Онопко. Когда атаман помирал, то оставил завещание: «Пусть руку откопают и понесут перед войском – враги сами себя порубают. Где рука – там и удача казацкая».

В поле две воли: сильнее та, которая побеждает в решающей схватке, казаки называют ее ломовой волей. Разрубить врага одним ударом шашки – вот мастерство, иные рубаки могли ятаганом и всадника разрубить, и позвоночник лошади его перерубить. Чтобы не порубить своего брата казака, потому как в битве порой не всегда сможешь разглядеть, где чуб, казаки выкрикивали клич.

Омелько сидел на скале, дымил трубкой. Старый казак свесил ноги и, поглядывая на расстилающееся под ногами море, проговорил:

– А что вы, казачки, скажете о той высоте, что от меня и до воды?

– Что молодой тополь, диду, сажень десять, а може, и пятнадцать буде.

Омелько тут и уронил трубку в море. Из трех подростков, что Омелько отобрал для проверки к себе в ученики, только один, не задумываясь, прыгнул в море, чтоб достать люльку старика, упавшую в море.

* * *

Одесса XVIII век.

Станица Черноморская выросла, и на ее месте строился город Одесса адмиралом Де Рибасом. Пока жители будущего города были черноморские казаки станицы, оставшиеся вживых и иностранцы, которые рискнули приехать на бывшие земли казаков.

Екатерина, императрица России, перестреляла казаков Запорожской Сечи, но так и не смогла насадить русских помещиков на бывших вольных причерноморских землях казаков. Козаки и крестьяне не приняли крепостного права и, когда приходил помещик, объявлял землю своей, а крестьян обязал работать на него, то получал вилы в бок. Вот и ехали на земли казаков иностранцы, что скрывались от правосудия в своих странах. Таким офицером и был адмирал де Рибас, Решелье и многие другие, покрывшие себя славой в служении своему второму отечеству.

Казаки рыли ямы, чтобы, добравшись до пресной воды, провести ее к новому саду адмирала. Де Рибас сидел в тени экипажа, когда к нему подошел Афанасий Кес. Одет он был в офицерский мундир, только без аксельбантов и пояса с золотыми кистями, но все сразу признавали в нем генерала. Ни слова не говоря, генерал протянул руку адмиралу, на ладони у него лежали две серебряные монеты турецкого производства.

– Благодарю, – сказал адмирал. – Это твой вклад в будущий городской сад?

– Одна монета – фальшивая, – многозначительно ответил Кес.

– Ты готов даже фальшивыми монетами помогать городу?

– А, вы попробуйте определить, какая монета настоящая, а какая фальшивая.

Де Рибас и так, и этак сравнивал тускло поблескивающие монеты, подбрасывал их на ладони, стучал о поручни экипажа, всматривался в чеканку, но отличить поддельную не смог.

– У купцов в Одессе много фальшивого серебра, адмирал. Я предлагаю пройти к тебе в штаб, дело нешуточное.

– Ты сам-то сможешь определить, где – какая?

– Я, адмирал, с детства был представлен к тараб-хану в Константинополе.

– Что за служба?

– Монетный двор, адмирал. Я был на выучке у главного чеканщика, и он меня любил, как сына. Секретов я знаю столько, сколько сам хан не ведает.

От гордости за свое знание Кес важно вскинул голову, руки сложил на груди.

– Держитесь, иначе придется продолжать разговор в лазарете.

– Кес благодарен адмиралу, но генерал хочет предложить адмиралу свою помощь.

В адмиральской приемной стояла благословенная прохлада, и де Рибас велел дежурному принести воды.

– Принеси лучше вина, голубчик, да смотри, чтоб обязательно греческое, – проговорил Кес.

– Откуда же в городе, генерал, фальшивое серебро?

– Я думаю, из Тавриды. Замечал: когда оттуда приходят суда, у купцов появляются фальшивые монеты. А отличить настоящие от иных могу только я. Это – дело тонкое, не каждый справится, да, и зачем…

– Садись и пиши обо всем, а завтра пойдем – и станем проверять все корабли с Тавриды, да, предупреди офицеров таможни, что начнешь с ними занятия. Они должны разбирать, где фальшивое серебро, а где нет – не хуже твоего.

– Зачем, адмирал? От такого учения будет только хуже, один вред, да и только. Фальшивое серебро охотно принимают в Персии, Константинополе и в Басре, да, пожалуй, и по всей Аравии. Нигде из перечисленных мной стран не гнушаются за фальшивые монеты отдавать любой товар.

– К чему ты клонишь?

– Я могу начать чеканить фальшивую монету здесь. Мне необходимо двадцать ремесленников, я их научу – и дело в шляпе, как говорят русские. Сорок рабочих, обслуживающих мои цеха – это ремесленники и я, генерал Кес начнем чеканить турецкую монету в Одессе. Вы, со своим правом на торговлю, вывозите мешки таких монет в Аравию – и имеете любой товар.

– Значит, дело за малым?

– За серебром, конечно. У императрицы серебро дешевое и его много, а русская серебряная монета дешевле фальшивой турецкой – чуть ли не в два раза. Я считаю, что выгода колоссальная.

– Дело, стало быть, за малым: купить серебро, найти место для артели, найти ремесленников, набрать рабочих, и чтобы об этом в городе – ни гу-гу?

– Риск, конечно, есть, адмирал…

– Пей свое вино – и забудь об этой преступной затее. В городе об этом, все равно узнают, но мне хватит и одного смертного приговора, здесь, в России меня уже никто не помилует.

Адмирал еще долго сидел у себя в кабинете и никого не принимал.

Кес, выйдя из дома адмирала, отправился в свой загородный дом. В Одессе проживало сто двадцать греков, из них половина занималась торговлей, остальные были ремесленниками или моряками. Кес загодя пригласил греков, и они, расположившись в саду генерала, пили вино, ожидая хозяина.

Кес все обдумал: греки – народ надежный, а так хочется разбогатеть и, может, стать, наконец, хозяином города. Теперь и грекам выпала возможность прибрать город к рукам, Кес не станет у них над головой надсмотрщиком.

Влиятельных людей в городе двое, Кес и адмирал. Русских влиятельных особ в городе вообще нет. Евреи вне конкуренции, а военные… но, я их начальник, а адмирал сидит без денег, значит он просто никто.

У де Рибаса другая головная боль – это турки, и князь ему не поможет, если не возьмут Измаил. Екатерина только на словах помогает, а на деле она давно решила бросить свою затею с новороссией, ведь никто сюда ехать не желает, кроме евреев и греков. Казаков боится русский помещик. Торговля по уму только Кесу и грекам. Казакам – а бы шашкой помахать, ну, и пусть машут вместе с адмиралом.

Беседа с греками была недолгой, и Кес остался доволен собой: он нашел место, где сможет разместить артель, а адмирал пусть занимается проблемами города. Рибас вводит карантин, чтобы оградить катастрофически большое количество больных, живущих до сих пор в землянках; роет колодцы, потому, как речной воды нет в городе; строит дома и казармы, котельные и порт.

На берегу моря, вдалеке от пристани и от рыбацких артелей, генерал нашел пещеру. Температура в ней постоянная, влажность постоянная – и потому, проблем с хранением не будет. Было еще одно немаловажное обстоятельство: Кес не доверял никому, в том числе и своему характеру, он стал импульсивным в этой нерусской России, а от пещеры шли катакомбы под землю, вот там и намеревался прятать свои богатства горе генерал.