Ретушёр

– Значит, не исключено, что там они и живут! – Гера вновь воодушевился. – Подвалы надо пошерстить, в гаражи подземные спуститься – тогда и будет чистота эксперимента.

– Ага, нашелся герой отважный. Посмотрел бы я на тебя ночью.

– Хорэ наезжать, я же ничего такого… – Гера возбужденно шмыгнул носом. – И помогать стопудово согласен. Надо будет – вместе пойдем.

– Куда пойдем-то?

– Да в подворотни потемнее. В подземелья какие-нибудь, в сарайчики заброшенные. Пробовал там снимать?

– Не успел еще.

– Вот видишь! Тут надо комплексно работать, чтобы, значит, полную картину получить. Тогда и рассуждать станет легче.

– Что ж, хочешь полной картинки, можно и прогуляться, – Севка нервно усмехнулся. – Только штанишки заранее сухие приготовь. С памперсами.

– Будь спок, фотограф! Штанишки у нас всегда сухие, – Гера вновь придвинулся к экрану, стремительно зашурудил мышью. – Да-а, красавы, ничего не скажешь. Из шестиствольника бы их!

– Это все, что ты можешь предложить?

– А что тут еще предложишь? Понятно, что это не игра-стрелялка. Узнать бы, что на них действует, кроме света. Если, конечно, предположить, что эти монстры существуют реально…

– Блин! – Севка рассердился. – Я ему битый час про фильтры с оптикой толкую, снимки выкладываю, а он все еще сомневается!

– А чего ты удивляешься! – Гера даже обиделся. – Это ж такой динамитище! Тут и самой близкой родне не поверишь. Дело-то явным керосином пахнет. Потому и будут все до последнего глаза щурить. Либо, значит, лажа и сказки, либо правда, что будет похуже водородной бомбы. Сам полюбуйся на эту рожу – он ведь реально тебя видел. Скажешь, нет?

– Конечно, видел. Тот, что на свадьбе, тоже на танцующих пялился. По взгляду ясно, что с удовольствием бы всех разметал.

– Да уж, такого запусти в наш мир – и впрямь пойдет крушить да ломать, как Годзилла какой. Но главное, если они заявились к тебе, выходит, есть на то серьезная причина.

– Какая причина?

– Да такая, что ты явно привлек их своим аппаратиком. Когда ты, значит, снимал все вокруг да объективом маячил, эти лохмачи тебя, конечно, унюхали. Они ведь знают, что люди их не видят, так?

– Ну, наверное…

– Во-от! А тут вся их безопасность полетела в тартарары. Ты же дырку в их мир провертел! Объективом своим навороченным.

– И что из этого следует?

– Да то, что лишний свидетель им без надобности, и дырку они намерены заткнуть.

– Свидетель – это я, что ли?

– А кто еще? Пушкин?

– Погоди, погоди! Ты всерьез полагаешь, что они разумны?

– А почему нет? Тут ведь много ума не требуется, чтобы понять, кто их берет на мушку. Раньше-то лохмачей никто не снимал, а тут вдруг сразу и оптика японская, и вспышка, – вот они и переполошились.

– Значит, они решили, что я…

– Да ничего они не решили. Ты, главное, лишнего не мудри, – Гера озабоченно потер лоб. – Тут главный вопрос в том, кто они такие. Если в этом разберемся, решим и главное уравнение.

Севка честно помотал головой.

– Что-то не очень тебя понимаю…

– А чего тут понимать, – Гера невольно перешел на шепот. – Утверждать, конечно, не берусь, но если говорить серьезно – первое, что приходит на ум, это мысль про йети.

– Про кого, про кого?

– Ну, про людей этих снежных, не слышал, что ли! Как там их еще называют – сасквачи, алмы, бигфуты и так далее…

– Да брось!

– Я на полном серьезе! Вампиры с оборотнями – это ладно, сказочки для младенцев, но снежные-то люди – миф посолиднее. И не миф даже, а хорошенькая такая сумма фактов. Сам посуди, их в отличие от прочей нечисти, действительно, повсюду встречают. Скажешь, нет?

– Ну… Вроде есть случаи, видят.

– Конечно, видят! И пленки есть, и фотографий – море! Понятно, большая часть – подделка, но что-то ведь и правда. И по всему выходит, что видеть их видят, а поймать никак не могут. Причем встречают этих горилл и в Америке, и в Австралии, и у нас, само собой – да практически повсюду, однако до сих пор ни одного почему-то не изловили. Веришь ты в такое?

Севка снова пожал плечами.

– И я не верю, – тряхнул головой Гера. – Это же полная фигня получается. Будь они материальными, люди давно бы всех перечпокали. Как зубров с мамонтами. А последних живых по зоопаркам бы распихали. Нам объясняют, будто бы они где-то в пещерах или горных расщелинах прячутся – тоже голимая туфта. Какие, на фиг, пещеры с расщелинами! Попробуй найди на Земле место, чтобы укрыться от спутников и нынешних экстремалов. Тут тебе альпинисты табунками бегают, там – диггерманы с аквалангистами. Сунься в любой лес: налево – шашлычники, направо – грибники с туристами. Короче, фиг, спрячешься. И все равно – встречают этих лохмачей там и тут. При этом ни убить, ни поймать не могут. Спрашивается – почему?

– И почему же?

Гера довольно ухмыльнулся.

– Тут, братец Сева, и кроется искомая разгадка. Ты сам прикинь, даже акул белых ловить научились, косаток с мантами, тигров с гепардами. Бедных китов вообще сотнями гарпунят, а с этими лохмачами – полный облом. Значит, вывод простейший: эти красавцы живут в другом измерении. И перемещаются не так, как мы.

– Ага, по нуль-переходам, – фыркнул Севка.

– Чего ты смеешься? Очень даже возможно! Тогда все разом встает на места. И понятно, отчего их видят то в саратовских садах, то в Калифорнии у дяди Сэма, то на ранчо какого-нибудь Данди-австралийца.

– Но я-то их через аппарат рассмотрел! Через линзы специальные! Другие-то люди как их видят?

– Видят, потому что лохмачи способны пробираться в наш мир.

– Но как?

– Ну… Может, условия для этого нужны какие-то особые – буря там магнитная, смена погоды или другая какая аномалия. Или есть какие-то тайные лазы, о которых мы ничего не знаем. Вот они и пролезают через них. Погуляют немного – и обратно.

– Больно уж фантастично, – проворчал Севка.

– Мир и есть сплошная фантастика. Стругацких-то с Крайтоном читал?

– Читал, и что?