Таежный Робинзон

– Но больше деньги для этой цели расходовать нельзя, – одумавшись и наблюдая, как огонь разрастается, выругал себя Никита. – Возможно, деньги мне еще очень понадобятся, а для костра в сумке есть газеты… Но их тоже надо экономить, а для розжига лучше поискать березу, – вспомнил он случаи из прежней жизни. – Её кора лучше бумаги…

Когда огонь окреп, Никита осторожно положил сверху новую пищу для него – сначала сухие, тонкие ветки, затем более крупные, а, когда костер разгорелся, положил несколько толстых сыроватых веток и побежал собирать новый горючий материал. Натаскав его достаточно, открыл сумку и достал тренировочный костюм и полотенце.

Подержал их перед огнем, подогревая, быстро разделся до пояса, вытерся полотенцем и надел на голое тело кофту, а сразу сверху полушубок. Сменил одежду в нижней половине тела и натянул, на обмотанные портянками ноги, валенки.

Воткнув, в оттаявшую землю толстые ветки, развесил на них сырую одежду. Намокшие сапоги нанизал на палки вблизи огня. Стал перед костром и распахнул полушубок навстречу теплу.

– Полчаса на просушку хватит, – отвёл он себе минимальную дозу времени, – а потом пройти еще хотя бы километров пять. Там остановиться, развести костер, осмотреться, хорошо обсушиться, переночевать, а утром решить, что делать дальше…

Мысли вспыхивали в голове Никиты без всякого усилия с его стороны. Их зарождала окружающая обстановка. Она же задавала тему и направление. И наталкивала на правильное решение…

– Остановиться надо пораньше, – продолжал он разрабатывать тактику «бегства», чтобы засветло собрать достаточно дров на всю ночь… Пожалуй, завтра надо сделать еще один переход и там уже искать место для зимовки. Когда окончательно устроюсь, налегке сбегаю в посёлок, вдруг, там появились люди, а если нет, то, если что-нибудь ещё осталось из вещей или продуктов привезу на санях ещё порцию.

– А что делать сейчас? – Он посмотрел на часы – светлого времени еще часов пять.

Оглянулся назад. Показалось, что огонь полностью закрыл проход.

– Можно бы перекусить: время ещё есть. … Нет, еду надо беречь, пока не налажу добычу… Вначале есть придётся один раз в сутки: как многие хищники, и то понемногу… Сегодня я уже завтракал … Спешно проглоченные утром 3 яйца и банка тушенки с хлебом – порция приличная; её должно хватить на день. Во всяком случае, пока есть не хочется… Может быть сыграл роль моральный фактор, поэтому есть не хочется. – Пытался Никита как-нибудь подтвердить для себя установку на одноразовое питание…

– Ну ладно, не требует организм и не надо. Продуктов хватит на большее время…

Пить чай, несмотря на большую потерю влаги, тоже не стал.

– Пить воду пока не буду, – решил он, и объяснил себе – выпью воду, снова вспотею, а времени на остановки нет, тем более – на лишние … Вечером наверстаю.

Когда одежда высохла, снова надел сорочку и пиджак а кофту и подсохшие сапоги затолкал в свободные места на санях. Туда же пристроил сумку.

В усадьбе, когда взвешивал рюкзак и комплектовал поклажу для саней, совсем выпустил её из виду. А ведь это почти 10 килограммов. Получается, что сейчас на санях лежал уже центнер. На это, когда взвешивал поклажу, Никита не рассчитывал…

Перекинув связанную верёвку от саней на грудь, двинулся дальше. Посмотрел на часы – 12-40…

– Остановка «съела» сорок минут. Такая роскошь мне не подходит. –расстроился Никита.

Пройдя минут 30 с несколькими кратковременными остановками, снова вспотел. И вдруг почувствовал, что силы на исходе. Когда совсем недавно он решил, что питание будет одноразовым, калории, заложенные утром, ещё оставались. Сейчас они почти все сгорели и мышцы потребовали новое горючее. А когда его не дали, то они принялись за «подкожные запасы», которых было совсем немного… Но Никита упорно продолжал двигаться.

Ещё через полчаса он все же остановился, протащив от привала сани всего около двух километров (3 км. от усадьбы). Дальше идти уже не мог. Возможно это было просто от отсутствия тренировок, но скорее всего, от голода. До этого случая он почти всегда вовремя поставлял пищу желудку, не допуская длинных перерывов. Остановившись, подумал:

– Что же делать? Продолжать идти? Так скоро совсем промокну. А сил уже совсем нет.

За это время он окончательно ощутил на себе тот вес, который тянул за верёвку. Последней каплей оказалась сумка, увеличивающая суммарный вес поклажи при отсутствии привычного обеда…

– Об одноразовом питании пока думать рано, – внёс он коррективы в свою новую программу жизни. – Надо остановиться, развести костер и снова хорошо обсушиться… Но день скоро закончится. Такими темпами я далеко не «убегу». … Сейчас варить ничего не стоит: уйдёт много времени. Перекушу чем-нибудь калорийным, потом пройду ещё часа три и остановлюсь на ночлег. … Хорошо, что взял сало и жир – это калории – они будут помогать мне «бежать».

Сбросив верёвку от саней, Никита из последних сил принялся собирать дрова. Потом, оторвав от газеты восьмую часть, а от неё ещё половину, разжёг костёр.

Достав сухое трико, кофту и импортную куртку с тёплой подслойкой, он снова переоделся, развесив на кольях взмокшие тренировочные брюки, сорочку, пиджак и, на короткое время, полушубок, а также верхние брюки. Только после этого потянулся к продуктам. Вытащил прихваченный в морозилке «гостиницы» кусок сала, весом около 600 граммов, достал охотничий нож и уже намеревался отхватить солидную порцию, но … замер. Медленно опустил на пласт сала нож и расчертил его на 12 равных частей. И только после этого отрезал одну дольку.

Также расчертил один «каравай» хлеба на десять равных долей и отрезал половину дольки. Медленно сжевал сало с хлебом, сопротивляясь желанию проглотить всю выделенную порцию сразу. Подумал:

– На 3 часа, надеюсь, хватит.

Вспоминая «бег», подумал, что весь этот груз при таком положении, ему далеко не увезти. От части его надо временно освобождаться. Но это, когда силы полностью иссякнут.

В 2-40, снова потеряв час времени, напружинившись, сдвинул сани и пошёл «мотать» километры.

– Как-нибудь довезу, – успокоил он себя.

Вскоре сани снова потяжелели, температура под полушубком повысилась, хотя градусник-брелок, привязанный к рюкзаку, показывал все те же 7 градусов мороза. Пот каплями стекал с лица, едва не образуя сосульки.

– Хорошо еще, что не идет снег, а то было бы совсем плохо… Пока его глубина в валенках не очень чувствуется, – нашел Никита первое приятное обстоятельство в новых условиях…

Стрелка на часах показывала 4-30. Прошло сто десять минут после предыдущей сушки, но силы покидали Никиту. Дальше он не мог двигаться. Одежда давно стало мокрой, но Никита на это уже не обращал внимания.

В это время он находился от усадьбы приблизительно в 6 километрах.

Остановился. Сбросил верёвку… Скорее костёр…

В таких условиях опыт приобретается быстро. Это был всего третий костёр, а Никите казалось, что он всю жизнь занимается только тем, что разводит в тайге костры.

Набрал валежника, наломал и нарубил крупных веток. Достал из сумки остаток газетной восьмушки, из четвёртой спички, которые он уже израсходовал с начала перехода, «добыл» огонь. Переоделся. Повесил мокрую одежду на колья и задумался о бытовых проблемах:

– Здесь будет ночевка. Времени достаточно: можно заняться ужином. Об одноразовом питании мечтать не следует, подтвердил он своё недавнее решение. Надо осваивать хотя бы двухразовое. Чтобы обсудить с собой вопрос питания, не требовалось раскладывать продукты: все было в памяти. Оставалось произвести более точный количественный учёт и определить на сколько и при каких порциях хватит имеющихся «запасов». В усадьбе он взял из продуктов то, что бросилось в глаза и столько, сколько можно было увезти выше «дозволенного» веса. Теперь всё надо было распределить на максимальное время.

– Что у меня есть, чтобы продержаться хотя бы до того, пока найду место зимовки? … Килограмм гречки, «много» тушёнки, – Никита сделал ироническое ударение на слове «много», – топлёное масло в стеклянной банке… Масло без хлеба или каши есть трудновато, хотя, если «сопроводителя» не будет, пойдёт и «голое» масло. Тушёнка тоже хороша с хлебом и кашей. Значит упор на них, пока есть хлеб и крупа… Надо выяснить насколько хватит гречки. И сколько можно съедать её за один раз.

Это был очень важный вопрос. И из своего предыдущего опыта, – ему приходилось часто самому варить кашу, – Никита мог ориентировочно его решить.

– Из одного килограмма гречки может получиться два – три килограмма каши, в зависимости от количества воды. По двести грамм за раз, получится около пятнадцати порций. Достал пакет с гречкой и быстро пересчитал столовой ложкой её количество. Оказалось – пятьдесят шесть полных ложек. Если на порцию брать четыре ложки, то хватит на четырнадцать приёмов, а если по пять, то на одиннадцать.

– Буду считать нормой четыре и три десятых ложки, тогда получится ровно тринадцать порций. – За это время найду постоянное место и попытаюсь организовать «подножный» корм. Два килограммовых каравая хлеба, если отводить на порцию пятьдесят, реже сто грамм, хватит на двадцать – тридцать порций. … Восемь яиц можно сжарить или сварить за три раза, когда надо быстро приготовить горячую еду. … Ну и второе «блюдо». Ни чай, ни кофе, ни, тем более, какао пока использовать не буду – эти деликатесы надо расходовать очень экономно, в «стационарных» условиях. Чаем будет чистая снеговая вода: пока я пью её без особого отвращения.

– Для пополнения сил нужна глюкоза – продолжал думать Никита, – но сахару у меня всего пол килограмма. Зато есть шоколад. Надеюсь, что с такими запасами я успею добраться до подходящего места и, в меру своих возможностей, кое-как устроиться… И научиться охотиться.

Следующим этапом Никита попытался оценить все имеющиеся продукты с точки зрения их двигательной способности, то есть определить количество содержащихся в них килокалорий. Посчитал и понял, что если расходовать в день продуктов на четыре тысячи килокалорий, то их хватит на одиннадцать дней, а если довольствоваться тремя тысячами, то – на пятнадцать. И тогда всё – конец. Если не освоить добычу еды, то жить останется только те дни, которые может человек продержаться на морозе без еды.

– Хорошо ещё, что воды – из снега – будет вволю – нашел Никита в этих условиях возможность пошутить… Но не буду паниковать, а использую эти килокалории, для налаживания нормальной жизни… Чтобы ежечасно знать состояние моего «банка» килокалорий, буду записывать каждую использованную крошку продуктов и их калорийную «цену».

И он начал с подсчёта израсходованных продуктов в завтрак и в обед.

– Завтрак в усадьбе из 3 яиц и одной банки тушенки с хлебом «стоит» 885 килокалорий. Обеденный «перекус» из пятидесяти граммов масла (четыреста пятьдесят килокалорий) и пятидесяти граммов хлеба (еще сотня килокалорий) «потянул» на 555 килокалорий… По моему самочувствию при такой затрате сил требуется на день не менее четырёх тысяч килокалорий. Одна тысяча четыреста сорок килокалорий маловато, в дальнейшем надеюсь всё наверстать охотой.

– Сейчас, чтобы двигаться с таким грузом, надо получать хотя бы тысячи три килокалорий.

– Что же делать? – задал Никита себе вопрос. – Груз тащить или продукты растягивать на продолжительное время? – Подумав немного, решил – Буду делать и то и другое, но с максимальной экономией.

– Сегодня я завтракал не из тех продуктов, которые везу, поэтому могу поужинать. – Сделал он основной вывод по результатам продуктовых исследований… – Сварю-ка я гречневую кашу с тушенкой. Отсыпав в кружку девять ложек крупы, заметил, какую часть кружки занимает эта порция, и высыпал гречку назад в пакет, а в кружку налил двойное количество воды. Вылил воду в ковш и пристроил его на огонь. Снова насыпал в кружку девять ложек крупы и, захватив большой топор, отправился заготавливать дрова на ночь. Сухой валежник понадобится утром, – подумал Никита, – на ночь он не подходит – сгорит быстро, а огонь нужен всю ночь.

Нарубил деревцев, отдавая предпочтение кривым, сухим, подгнивающим. Собрал, валявшиеся на земле ветки. Поддерживая огонь в костре, подкладывал в него сырой материал, который долго не сгорит.