Не гневи морского бога

* * *

А уже через полгода свежеиспеченный лейтенант-инженер Вилков получил свое первое офицерское назначение – на Северный флот. Именно туда направлялось большинство выпускников. Этот флот был самым большим, мощным, боеспособным, оснащенным самой передовой техникой.

Вместе с Дэном в Североморский штаб отправились и оба его друга: Соловьев и Лысенко. В отделе кадров флота их постигло первое разочарование. Лейтенант-инженер Лысенко был назначен на подводную лодку, которая проходила средний ремонт на предприятии «Звездочка» в городе Северодвинске. Значит, предстояло расставание, как минимум, на два года. Это плановый срок среднего ремонта, но, учитывая складывающееся в стране положение, его никто бы не рискнул гарантировать.

Вечером трое друзей сидели в ресторане гостиницы «Ваенга». У Василия были уже куплены билеты на утренний авиарейс в Архангельск, а Вилков и Соловьев в это же время собирались отправиться на автобусе в гарнизон подводников Гаджиево. Оба получили назначение именно туда.

– Ну и по кому грустим, мужики?! – Балагур Лысенко пытался расшевелить приунывших друзей. – Разве это расстояние от Архангельска до Мурманска 40 минут на самолете, на выходные в гости можно мотаться. А закончится ремонт, и я таки в Гаджиево вернусь. Давайте лучше выпьем за нашу скорую встречу!

Они чокнулись и дружно осушили свои рюмки. При этом каждый из них хорошо понимал, какое это неблагодарное дело – строить любые прогнозы в отношении такой капризной и переменчивой субстанции, как жизнь офицера-подводника. Так оно в итоге и получилось.

Глава 6

Черт, черт, черт! Василий Лысенко давно при делах на Северодвинской «Звездочке». Генка так вообще уже месяц, как в морях, на своем родном «железе». А он, лейтенант Вилков, попал, как… Экипаж, твою… Одно название. И воспоминания о былых заслугах. А кто их видел? Он, например, не успел, не удостоился.

Рвущийся в бой молодой офицер к окончанию второго месяца своей «корабельной» службы и ногой не ступил на борт субмарины, ни разу не спустился в прочный корпус, а море видел только из окна береговой казармы! Зато, как здорово он теперь разбирался в тончайших нюансах гарнизонной караульной и патрульной служб; как элегантно научился носить белый халат и колпак дежурного по береговому комбинату питания; каким стал специалистом в строительных материалах, бетонных растворах и цементных смесях! Что уж говорить о виртуозном командовании дюжиной матросов при рытье котлованов и траншей, подметании строевого плаца, чистки газонов в жилом городке или посадке чахлых саженцев в зоне строгого режима.

Спокойно! Долой негатив. Пусть, хоть по бумагам, но лейтенант Вилков числится в штатном составе действующего экипажа. Вот только экипаж – «второй», а штат – «дополнительный». Ну и что? Ведь заверили же его в отделе кадров, что «практика наличия двух экипажей на одной подводной лодке прекрасно себя оправдала». А дополнительные штаты – это вообще «главный резерв командования», который позволяет в любой момент назначить на экстренно освободившееся место не «зелёного» лейтенанта-выпускника, а уже подготовленного к ответственной службе офицера! И случится это вот-вот, через пару месяцев. Надо только переждать, перетерпеть, пере…

Вилков с трудом протиснулся в малюсенькую каморку с табличкой на двери «Дежурный по комбинату питания», стянул с плеч перепачканный за сутки белый халат и плюхнулся на жесткий деревянный топчан. Сейчас придет его сменщик и можно будет пойти в казарму, выспаться. Он действительно очень устал от этой сумасшедшей нервотрепки: скандалов из-за гнилой картошки и капусты, из-за постоянной грязи в варочном цеху, из-за того, что на продскладе можно получить только два ящика сгущенки, а вместо еще двух – полмешка темного, слипшегося сахарного песка; из-за того, что один из «сгущенных» ящиков бесследно растворился на пути к двум котлам с готовящимся какао…

– Товарищ лейтенант! – Скрипучая дверь в каморку без стука распахнулась. – Вас командир срочно вызывает. – На пороге застыл молоденький матросик с повязкой «Дневальный» на руке. Он не был в составе камбузного наряда, а прибежал из казармы.

В другое время Денис бы встрепенулся, засуетился, но сейчас лишь устало кивнул:

– Хорошо. Доложи: как только сменюсь, приду. – И резко махнул рукой, заметив, что матрос собирается что-то возразить. – Топай!

Зачем это он мог понадобиться командиру своей подводной лодки? За все непродолжительное время службы Вилков лишь один раз говорил с командиром части лично: когда представлялся ему по случаю назначения на должность. В дальнейшем вполне достаточно было других, более низких и близких начальников, чтобы приказывать, распоряжаться, разносить и выговаривать.

Денис быстренько припомнил события последних суток. Определенно, ничего «криминального», достойного высокого внимания САМОГО, он не совершил. Впрочем, неисповедимы пути твои… Все равно, после смены в казарму возвращаться, нечего заморачиваться. Хотя… А вдруг что-то с его назначением?! Тогда было бы как раз логично, что именно командир корабля сообщит ему эту новость.

В казарме Вилков сначала все-таки заскочил в каюту, где располагались младшие офицеры. Там штурманенок с торпедистом играли в шахматы, а двое управленцев валялись на своих панцирных койках. Мгновенный опрос местного населения никак не прояснил ситуацию: никаких известий до лейтенантов не долетало, они даже не подозревали, что в столь позднее время командир еще не убыл, как обычно, домой. Дэн слегка расстроился, распрощавшись с радужными, но непродолжительными иллюзиями, и устало поплелся в командирскую каюту.

В дверь он постучал негромко и деловито, а порог переступил уже «бравым воякой», отпечатал два положенных строевых шага от порога и резко вскинул правую ладонь к виску:

– Товарищ капитан 1-го ранга, лейтенант Вилков по вашему приказанию прибыл!

За начальственным столом, спиной к двум большим окнам, выходящим прямо на сопки, и лицом к двери сидел командир их части. Если фамилия Воеводин происходила от славянского слова «воевода», то внешний облик капитана 1-го ранга поразительно точно соответствовал представлениям Вилкова о старорусских начальниках княжеской дружины или управителях целых провинций.

Владимир Иванович был высок ростом, грузен и большеголов. Кустистые брови нависали над глубокими глазными впадинами и едва не сходились на переносице. Нос и подбородок выглядели грубыми, мощными и наспех сотворенными несколькими ударами топора. Широкие покатые плечи переходили в огромные ручищи с пальцами-сардельками, покрытыми до самых ногтей рыжеватыми волосами. Сейчас командир был в одной желтой форменной рубашке с расстегнутым воротом, из которого обильно торчала такая же рыжая густая поросль. Дэну он казался безнадежно старым, хотя лишь недавно отметил свое 38-летие.

Воеводин оторвал взгляд от лежащих перед ним бумаг и глянул на вошедшего:

– Ждать себя заставляешь, лейтенант. – Голос капитана 1-го ранга был под стать его фигуре, грубый, с хрипотцой.

Фраза не была вопросительной, а оправдываться в чем-то Вилков не хотел. Поэтому он просто промолчал, застыв, не шевелясь, посреди каюты.

– Ладно, проходи. – Дэн приблизился к столу на два шага. – Разговор у нас совсем о другом будет. Ты, лейтенант, служить хочешь?

Это был уже вопрос, прямой и дурной. «А я что, по-вашему, делаю?»

– Так точно!

Командир сосредоточенно покивал:

– Ну да, ну да… Твой механик хорошо о тебе отзывается.

«Да я из-за этих чертовых внешних нарядов и с ним-то практически не вижусь. О специальности даже говорить не приходится. Невозможно же матчасть изучать “на кошечках”!»

Капитан 1-го ранга, казалось, услышал мысли Дениса.

– Правда, об освоении техники говорить пока не приходится…

«Ничего себе “пока”! Два месяца псу под хвост».

– …но, с дисциплиной у тебя все в порядке. Исполнительный, аккуратный. Замполит тоже не жалуется…

«Ага, еще один: два контакта за два месяца. Провел политинформацию для матросов и выпустил “Боевой листок” ко дню рождения части».

– …Такие офицеры нам нужны.

Вилков насторожился: разговор явно сворачивал в сторону его служебных перспектив.

– Ты, лейтенант, у нас единственный числишься на дополнительном штате. – Воеводин перебрал несколько лежащих перед ним бумажек, остановился на одной и удовлетворенно хмыкнул. – Но я думаю, что в самое ближайшее время можно будет назначить тебя на должность командира нашей электротехнической группы.

Это была штатная должность выпускника 2-го факультета Дзержинки лейтенанта-инженера Вилкова! Но как же быть с…

– Ты капитана Онищенко знаешь?

От охватившего его волнения Дэн смог только утвердительно кивнуть, хотя ни разу с этим офицером не встречался. Что с того? Ведь командир спросил: «знаешь?», а не «видел?». А Вилков знал, что должность командира ЭТГ на их экипаже занимает капитан-лейтенант Виктор Онищенко, который уже третий месяц бороздит просторы Мирового океана на дружеской субмарине.

– Хотя, вряд ли: его прикомандировали к экипажу Полосухина уже месяца три назад. Ну, неважно. Я сегодня в штабе дивизии узнал, что на Онищенко пришел приказ о назначении командиром 2-го дивизиона на 218-ю. То есть место для тебя освободилось.

Мысли лихорадочно метались в голове Дэна:

«Освободилось… Это еще не значит, что назначен. Хотя других соискателей на горизонте не наблюдается. Ну и что? В том же штабе дивизии запросто подсунут любого “левого”. А зачем же тогда наш Воевода вообще этот вопрос поднял? Мог бы известить меня, когда все окончательно решится».

– Я написал рапорт комдиву о твоем назначении. Думаю, никаких вопросов не возникнет. Понятно, что не сегодня и не завтра все решится. Лодка Полосухина лишь через десять дней в базу возвращается. И только тогда перевод Онищенко и твое назначение можно будет оформить официально, приказом.

«Ха! Десять дней. Да я уже третий месяц жду. Что такое 10 дней?! Воевода, дай я тебя поцелую!»

– Ну вот, с первым вопросом мы закончили. Да ты, Денис, проходи, присаживайся. – Капитан 1-го ранга кивнул своей большой головой на стоящий неподалеку от его письменного стола стул.

«Та-а-ак, – что-то неприятно засосало в желудке. – “Денис” – это уже переходит все границы!»

На ватных ногах Вилков приблизился к стулу и плюхнулся на него.

«Неужели, расстреляют или повесят? А всего-то килограмма три-четыре, ну, максимум, пять, отборного мяса. Так для своих же! Даром, что ли, кручусь, как бобик, дежурным по береговому комбинату питания?! Сейчас вон с лейтенантами сварим в чайнике и закусим. Ну, еще чуть-чуть сгущенки. 10 баночек. Селедочек пару штук. Да, я ж по совести, не ящиками хапал. Так, на пропитание. Ах да, еще пачка кофе и балычок… А шоколад не брал! Попробовал только. Не люблю я его, для Сереги плиточку притащил. Сладкоежка!»