Скорый поезд «Новосибирск – Адлер» (две книги в одной)

– Дамочку, позвольте вам кое-что пояснить… – отвечая Кате, Владимир вновь расплылся в слащавой улыбке. – …Кажется, все мы стремимся жить в правовом и цивилизованном обществе. Потому и не следует нам смешивать в одну кучу, различные судопроизводства. Чтоб вам было более понятно, о чём я сейчас толкую, попробую привести один показательный пример.

Давайте предположим… – прохаживаясь по вагонному коридору, принялся объяснять нефтедобытчик. – …Что некий маньяк изнасиловал несовершеннолетнюю девочку. Отец той девочки, в отместку отрубил насильнику член. Так вот. Как это ни прискорбно, но судить будут обоих. Одного, за членовредительство, второго за изнасилование. Которое, кстати, ещё требуется доказать. И, как правило, в нашей цивилизованной России, отец поруганной девочки получит приличный срок, в то время как насильник, наверняка, отделается условным наказанием. Ведь он, в большей степени пострадавшая сторона. Потому и в нашем случае, не стоит путать одно преступление с другим. Я вполне могу допустить, что Андрей с тем десантником несколько пострадали от моих дядек и старших братьев. Но причём здесь женщины и дети, на которых были направлены их стволы? К слову, мне тогда едва исполнилось шестнадцать. И этим головорезам, ворвавшимся в наш дом, а позже ещё и убившим моего отца, я (равно как и те несчастные, находившиеся на ту минуту в доме) никакого вреда не причинил.

А теперь мы вновь вернёмся к продолжению начатого мной рассказа.

Эти грёбаные налётчики, принялись громить всё подряд и рыскать по нашей хате в поисках ценностей. При этом вели они себя, как самые настоящие бандиты.

Пока ж незваные гости чинили свой беспредел, лишь я один, до определённого времени оставался ими не замечен. Укрывшись в одной из комнат, я тихо достал из отцовского шкафа ружьё и приготовился к встрече.

Сразу скажу, что ждать мне пришлось недолго. Уже через каких-то пару минут, занавеска моего укрытия приоткрылась, и я увидел харю этого самого Андрюши. В век её не забуду.

– То-то морда твоя, с самого начала показалась мне, как будто знакомой… – с сожалением покачал я головой. – …Вот значит, щенок, где мы с тобой виделись.

– Эх, как всё-таки жаль, что рука моя в тот момент чуть-чуть дрогнула… – с не меньшим сожалением, ответил нефтяник. – …Почитай, три года после того случая мы вас разыскивали. Кое-как смирились с вашим бегством. Надеялись, что и тебя, и твоего напарника забрало болото. Ведь по вашему поводу на хуторок так никто и не заявился. А тут… Захожу в вагон и вот он, красавчик. Повезло.

Определённые сомнения у меня, конечно имелись. Как не крути, а времени прошло предостаточно и все мы должны были порядком измениться. Потому и затеял я пьянку. А после, аккуратно переключил вас на «вечер ужасных историй». Разговорился и ты. Тогда-то и убедился я в том, что ты, именно тот, кто и был мне нужен. Отзвонился на хутор: дескать, встречайте дорогих гостей. А как иначе? Ведь только вам двоим удалось удрать с хуторка за всю историю нашего семейства, кто умудрился унести с собой тайну нашего рода.

Однако теперь, в эту тайну посвящены и иные люди. Имею в виду вас, остальных пассажиров данного вагона. Потому и разделят вы, одну с ним участь.

Мне вообще, нынче везёт. Вот, тебя встретил. Маршрут попутный. Вагон, опять же, последний. Да, и пассажиров немного.

– Вовка, кончай трепаться… – не выдержал один из подельников «бурильщика». – …Вернёмся домой, тогда и баклань ты с ними хоть до утра.

– И в правду. Чего это я?.. – наигранно сконфуженно произнёс Владимир. – …Ведь у нас с вами.… Впереди целая вечность… – после чего, он направился к выходу, по пути раздавая своим помощникам необходимые указания. – …Живенько грузим их в будку.… Потом соберите здесь все шмотки… Ах, да!.. Чуть не забыл… – как бы спохватившись, Владимир остановился. – …Там вояки везут какой-то тяжеленный ящик. Уж и не знаю, что в нём, но думаю в нашем кулацком хозяйстве, он для чего-нибудь сгодиться. На перегрузки этого гроба, подключите пленных. Пусть эти козлы, сами тащат своё добро.

– Ну, и чего мы сидим? Слыхали, уроды, чего было велено?.. – тотчас бандит, успевший заглянуть в купе военных и вернувшийся на прежнее место, взял бразды командования в свои руки. – …Бабьё на выход. Мужичьё к ящику, – и видимо для пущего устрашения, ухватив Фаю за волосы, он выволок её в коридор.

Ещё двое нелюдей, забравшихся в вагон после ухода Владимира, перехватив проводницу, выпихнули её из вагона прямиком в свою будку, вплотную подъехавшую к вагонному выходу. Тем временем бандит уже успел ухватиться за локоны Светланы, Фаиной напарницы. Тем же маршрутом её «переправили» вслед за первой проводницей.

– Не прикасайся ко мне, животное!.. Я сама!.. – огрызнулась Катя, когда рука бандита в поисках очередной жертвы, только-только потянулась к ней.

– Ох, ты!.. Какая цаца… – усмехнулся тот. – …Ну, иди, коль сама вызвалась.

Закончив с перегрузкой женской части нашего «коллектива», вооружённые захватчики рассредоточились по вагонному коридору так, чтоб каждый наш шаг и каждое наше движение было им подконтрольно. Имея дело с пятерыми мужчинами, нелюди предпочли перестраховаться на предмет своей собственной безопасности.

Взявшись за металлический ящик с четырёх сторон, мы кое-как оторвали его от земли. В это же самое мгновение Генка хотел было, о чём-то заговорить, однако тотчас же получил прикладом автомата в челюсть.

– Тащим ящик молча! – пояснил бандит.

Труднее всего было перегружать тот металлический «саквояж» с вагонных ступенек, непосредственно в будку. То был самый узкий участок, где нам пришлось изворачиваться в неимоверных позах, дабы выпихнуть тот чёртов ящик из вагона. Тут-то один из наших солдатиков худощавой комплекции и умудрился проскочить в едва образовавшийся зазор между машиной и вагоном. Оказавшись на относительной свободе, парень моментально нырнул под вагон. И как будто бы, его побег остался для бандитов, совершенно не замечен.

«Молодец, парнишка!..» – мысленно я похвалил сообразительного солдатика. Вместе с остальными мужиками, я принялся создавать видимость бурной деятельности, дабы завуалировать своими беспорядочными перемещениями отсутствие одного из членов нашей общей команды.

Однако уже через пару минут, короткая автоматная очередь, прозвучавшая совсем уж рядом, моментально оборвала все наши надежды на хоть какое-то, пусть и весьма призрачное спасение.

– Чуть было не улизнул… – услышали мы чей-то голос, доносившийся снаружи будки. – …Вовремя заметил я этого ползущего по шпалам гадёныша.

– С перегрузкой уже закончили. Сейчас я отгоню машину от вагона, а вы закинете дохлое тело к остальным… – ответил ему уже знакомый нам голос Владимира. – …На зиму необходимы запасы. Так чего ж добру пропадать.

В конечном итоге, всем нам связали руки, и захлопнули за нами дверь. В том закрытом кузове и кромешной темноте, с металлическим ящиком и трупом солдата, мы просидели около получаса. Всё это время нелюди, очевидно заполняли вагонными матрасами, тряпками и нашими вещами, вынесенными из вагона, свой второй грузовик.

И вот, машина двинулась с места. Медленно набирая скорость, как и десять лет назад, наш транспорт помчался по кочкам и ухабам, периодически меня темп и направление своего движения. Похоже, людоеды вновь пытались запутать свои следы.

– Теперь-то я понимаю, Андрюха… Ты вовсе не врал, рассказывая нам о своих прошлых злоключениях, – первым нарушил долгое молчание Геннадий.

– А какой же сукой, оказался ваш грёбаный Вова… – вырвалось вдруг у Фаи.

Глава 12

– Тут дело, вовсе не в нефтянике… – с некоторым раздражением произнёс прапорщик. Похоже, он всё ещё не мог смириться с данной, весьма неприятной ситуацией, потому и говорили в нём преимущественно злость и отчаяние. – …Если бы не Андрей, со своей историей, глядишь, так и ехали мы в комфортных купейных условиях, а не тряслись бы в этом долбаном фургоне.

– А ведь ты, Василий, прав… – тотчас поддержал прапорщика Геннадий. – …Именно из-за него мы и попали в столь припоганую ситуацию.

– Ну, ладно вы… – тяжело вздохнула Марина. – …По крайней мере, большинство из вас было в курсе всего того, что сейчас происходит. В то время как мы с Татьяной, оказались и вовсе ни при делах.

– Люди, что же с нами теперь будет? – в темноте будки, вдруг запричитал чей-то женский голос.

– Да, причём здесь «при делах» или «не при делах»?.. – не обращая внимания на те стоны, возразила Марине проводница Фая. – …Все мы нынче в одной лодке, и нет у нас времени устраивать спор о справедливости и несправедливости нашего глобального мироздания. Давайте лучше думать о том, как нам выпутаться из этой хрени. Может для начала, попробуем освободиться от верёвок?

– Бессмысленно. Уж чего-чего, а узлы они вязать умеют, – ответил я почти вполголоса. Точнее, данная фраза вырвалась у меня как-то непроизвольно. С самого начала нашего заточения в фургон, я предпочёл сидеть тихо. Потому как любой разговор, должен был упереться в мою персону. И, по сути, Василий с Генкой были сейчас правы. Именно я и являлся причиной этого внезапного пленения; и именно на меня должна будет возложена основная ответственность за их жизни.

– Уж лучше бы ты помалкивал… – с некоторой озлобленностью ответил мне Генка. – …Если десять лет назад у вас не вышло избавиться от верёвок, это вовсе не означает, что и нам, данная задача будет не по силам… – немного подумав, Геннадий вдруг усмехнулся. – …А впрочем, к чему нам сейчас утруждаться? Ведь мы цивилизованные люди и я уверен, что нам под силу договориться даже с дикарями. И уж тем более со здравомыслящими людьми, пусть и людоедами. Главное, найти с ними общий язык, после чего мы и предложим им разумный компромисс.

К примеру, для всеобщего блага, мы можем пожертвовать Андреем, главным виновником наших нынешних бед. Ну, сами посудите: ведь им нужен был только он. В конце концов, мы можем сами его казнить под видеозапись на тот же мобильный телефон. И пусть то видео останется у них, как гарантия нашего безусловного молчания о том хуторе и его обитателях.

– Мамочки!.. Мне страшно!.. – откуда-то из глубины будки, продолжал поскуливать всё тот же женский голос.

– Генка, а может для начала, тебе стоит опуститься с небес на землю?.. – вступилась за меня Катя. – …Ещё раз вспомнить о том, что сейчас ты не в своём рабочем офисе. А так же о том, что ты вовсе не ведёшь переговоры со своими коммерческими партнёрами.

Нынче ты находишься в грузовике смерти, и везут тебя сейчас на убой. Потому и пора бы тебе протрезветь, осмотреться и включить наконец-то свои мозги. Авось, и предложишь ты нечто реальное.

А, кроме того, я бы не советовала кому-то из вас трогать Андрея. Сдаётся мне, что именно он один, и сможет нас всех спасти. За ним, какой никакой, а опыт побега. Кроме того, лишь он один знает тот урман и ту местность, куда нас очень скоро благополучно доставят.

– Если разобраться, то не так уж он много и знает… – в свою очередь огрызнулся Генка. – …К тому же, он успел посвятить нас во многие секреты той отдалённой заимки.

– Отчасти, твоя сестра права… – в диалог близких родственников осторожно вклинился Василий. У меня даже сложилось ощущение, что Катин призыв к разуму, воздействовал в первую очередь не на её брата, а именно на прапорщика. Потому как говорил он сейчас более рассудительно и менее эмоционально. – …Я не предлагаю нам молиться на Андрея. И, тем не менее, его мнение, его советы и возможные предложения, по-моему, должны быть в нашей компании главенствующими.

– То есть, ты предлагаешь назначить его боссом?.. – собрался было возразить Геннадий. Однако чуть подумав и кое-что, взвесив в своей голове, он тотчас согласился. – …А впрочем.… Пожалуй, я поддержу данное назначение.

– Помниться минутой ранее, ты предлагал его убить, – усмехнулась Катерина.

– Однако чуть позже я воспользовался добрым советом любимой сестрёнки, «включив свои мозги». После чего и понял, что живой Андрюха будет нам куда полезней мёртвого, – съёрничал Генка.

– Люди, мне плохо!.. Я задыхаюсь!.. У меня сердце прихватило!.. Я не могу находиться рядом с покойником!.. – вновь послышалось из тёмной глубины будки. Как позже выяснилось, то была одна из девушек, к которым ещё в вагоне «подъезжал» Владимир. Звалась та дама, Татьяной.

– Босс, ты бы распорядился, чтоб она заткнулась… – вдруг обратился ко мне Геннадий. – …Тут, и без какого-либо постороннего скуления, на душе погано.

Похоже, офисный работник из Новосибирска всё ещё не отдавал себе полного отчёта в том, в какой жуткой опасности все мы сейчас прибывали, потому и позволял он себе кое-какой юмор. А быть может, нынешнее поведение Генки являлось ничем иным, как своеобразным проявлением завуалированной истерии.