Дорога в небо. Книга четвертая. Спокойствие космических дорог

Вот и сейчас порывы холодного ветра норовили сдуть девочку и ее брата, трепали волосы и разлохмачивали с таким старанием повязанный шарфик.

Хорошо хоть до дома было идти совсем близко. Всего два квартала мимо одинаковых серых двенадцатиэтажек военного городка.

А вот и теплый подъезд. Не новый, но опрятный лифт и родная дверь в квартиру номер 37.

– Папа, а ты будешь завтра на празднике, да?! – щебетала Кайри за общим столом.

Семья Нэди питалась в зале небольшой трехкомнатной квартиры. За столом собирались все. И дедушка с бабушкой, и родители, и Кайри с Кристо.

– Наверное, – как-то уклончиво ответил отец, не поднимая глаз от тарелки.

– Я хочу, чтобы ты меня увидел! – капризно заявила девочка. – Я, знаешь, как хорошо стихи читаю!

– Ты у нас настоящая актриса! – с улыбкой похвалила дочку мама.

– Противная и выпендрежная, – едва слышно добавил брат.

Кайри презрительно проигнорировала это замечание.

«Ну и пусть завидует! Самого его редко хвалят! Потому что не за что!»

Учится восьмиклассник Кристо так себе, особыми талантами не блещет. Не то что она! И поет, и танцует! И читает лучше всех в группе. А еще красавица и умница! Просто радость для родителей!

Но мама с папой сегодня какие-то напряженные и невеселые. Интересно, почему? Завтра же праздник! Второе марта. Победа при Адуа! Это, когда эфиопская армия разгромила итальянцев. В садике весь месяц об этом твердили и мультсериал про мальчика-барабанщика показывали. А завтра на общегородском митинге она, Кайри, будет вместе с другими детсадовцами стихи читать. В микрофон, перед огромной толпой народа! Ну чем ни слава и признание?!

Вот только девочке очень хотелось, чтобы и папа был там.

Все-таки подполковник военно-воздушных сил. Командир стратегического бомбардировщика. Участник войны. Нет, не той древней, после которой больше полутора веков прошло, а недавней. В сорок седьмом, когда соседей из Сомали и Эритреи утихомирили и помогли им союзниками Эфиопии стать. Старший лейтенант Танэл Нэди тогда бомбил врагов на стареньком Су-35. Хорошо бомбил, так что целых два ордена получил.

«Интересно, а сейчас папа тоже будет воевать? – подумала Кайри. – может быть он потому сегодня такой?»

Уже почти месяц со всех экранов рассказывают о войне в Танзании. Злые южноафриканцы напали на союзника Эфиопии и прорываются к океану. Страна Кайри, конечно же, сразу объявила Южно-Африканской Империи войну и послала войска на подмогу друзьям. Но пока что не очень много. И стратегическую авиацию не задействовала. Но, может, пришла пора и главе семейства Нэди сесть за пульт управления грозной боевой машины?

Так и оказалось.

Когда на следующий день Кайри звонким голосом читала с трибуны стишок, ее отец уже летел на высоте в семнадцать километров.

– Цели отмечены! – громко сообщил оператор вооружений.

– Приступай! – скомандовал Танэл Нэди.

И крылатые ракеты, вывалившись из бомболюка, одна за другой устремились в сторону неприятеля.

Вскоре они вышли на маршевый режим, легко обогнав сверхзвуковой бомбардировщик, пролетели так безопасный участок и, нырнув к самой поверхности, заметались на гиперзвуке по ломаной траектории, не давая себя сбить системам ПВО.

Но техника ЮАИ тоже была на высоте. И лишь четверть ракет смогла избежать огня лазерных зениток и оглушающих импульсов систем электронной борьбы. И танковому батальону, в котором воевал Квези Нгуэви, отец Ндамбы, повезло. Смерть на этот раз не упала сверху убийственными противотанковыми кассетами.

Но война в Африке только разгоралась. И кто знает, как ее огонь опалит жителей далеких друг от друга Дэбрэ-Зэйта и Умгунгундлову?

Глава 6. Генеральная репетиция

    12.05.2063
    Луна

К возвращению на Юпитер Роскосмос готовился предельно тщательно.

«Ожегшись на воде, дуют водку», – перефразировала пословицу Хана Хаякава, когда разговаривала об этом со Славиком.

Они, кстати, наконец-то познакомились и остались друг другом вполне довольны. Правда, Станислав относился к бывшей космолетчице с определенной опаской. Мало ли что эта озорная старушенция выкинет?! И как вообще воспринимать ее слова? Всерьез или нет?

Например, она пообещала, что после лунной тренировки украдет Станислава и запытает вусмерть, пока он не расскажет во всех подробностях, чем занимался вдали от молодой жены. А уж что ожидает пилота после Юпитера!

«Бойся, представляя это, когда на всякие там Ганимеды с Каллистами приземляться будешь!»

С «вдали от молодой жены» Хана Мисалова-Хаякава наступила Славику на больную мозоль. Перед отлетом космонавт еще раз подкатил к Майе с предложением руки и сердца. И опять услышал отказ.

– Нам и так неплохо! – вполне довольным тоном ответила эта монтажница-супервысотница.

– Мне коммунистическая совесть не позволяет жить во грехе, – с кривоватой улыбкой пошутил Славик и продолжил: – Я серьезно. У нас за аморалку, когда живут не расписанные, запросто из партии выгоняют.

– Сурово! – покачала головой Майка и с хитринкой осведомилась: – Кстати, товарищ коммунист, а почему я ни разу не видела, чтобы ты на какие-нибудь партсобрания ходил. Или наши товарищи тебе не товарищи?

– Именно так, – поморщился Станислав. – С точки зрения николаевцев ваши господа коммунисты даже на социал-демократов едва тянут.

– Почему это?! – обиделась за сограждан Майя. – Вон какая хорошая жизнь у нас при правящей партии! Интересная, правильная, честная.

– Не скажи, – покачал головой Славик. – Могла бы быть еще лучше, при ваших-то ресурсах и развитии! Но господа «коммунисты» отступили в самом главном вопросе. Может один человек эксплуатировать труд другого, или нет? У вас – запросто. Даже олигархи сохранились. А у нас и крошечной лавчонки не найти, где бы наемный продавец работал. И это правильно! Нельзя, чтобы один человек присваивал себе хотя бы частичку чужого труда. Это рабство.

– А если человек сам хочет, чтобы его использовали? Например, в семье, – с подковыркой в голосе спросила Майя.

– Семья – это совсем другое, – вздохнул Славик. – Или артели и кооперативы всякие. Это нормально. Но работать на хозяина – себя не уважать.

– Что-то мне от подобных разговоров скучно становится, – со вздохом пожаловалась Майя. – Давай лучше…

Разговор этот произошел четыре месяца назад, когда Майя вернулась из своей первой космической вахты и запоздало праздновала двадцать пять лет. Хана Миласова-Хаякава, кстати, специально ждала свою «старшую сестру» чтобы отметить вместе с ней скромные пятьдесят шесть.

Собрались тогда всем большим семейством. Приехал даже «лесной житель» Андрей. Жалко, что без жены Лены и сынишки Артема. Супруга лесничего вот-вот должна была произвести на свет второго ребенка, и врачи ее в дорогу не отпустили.

Дни рождения отставной и новоиспеченной космонавток отпраздновали замечательно. Так, что Славик на время позабыл грустить.

А грусть-печаль была у пилота не только из-за очередного отказа любимой стать ему женой, но и оттого, что всего через два месяца предстояло с ней расстаться на долгие полгода. А потом совсем чуть-чуть, и Майка улетит на вторую вахту.

Действительно, ну какая тут свадьба и семейная жизнь?!

Но такова судьба всех космонавтов, за исключением тех, кто умудрился, как Федор Мисалов, жениться на своей коллеге. И то они с Ханой в пару экспедиций летали порознь. А у Славика возможность оказаться с Майей на одном космическом корабле совершенно отсутствовала. Разве что возле Юпитера решат кольцеобразную станцию возводить. Но в ближайшие пару десятилетий этого не предвидится, а летать сорокадвухлетнему пилоту еще от силы лет десять-пятнадцать.

В общем: грусть и печаль.

И одно только может их побороть – его величество Космос!