Он – лишь сосуд практичный для воды…
И обречен на вечность натюрморт
Единством их союза и вражды.
* * *
ВСТРЕЧА
На семинаре чудотворцев славно,
мудреную заслушивая речь,
приметить, как воздушные созданья
знакомиться вспорхнули
с наших плеч.
Мгновение – и ангелы печали
уже вздыхают вместе в уголке:
мой – пухлощекий негерой астральный,
твой – остроплечий,
с тушью на щеке.
И, не скрываясь, ангелы веселья
уже хохочут, угадав дружка:
один – самоуверенный и смелый,
другой – с морщиной теплой
у виска.
* * *
Как уберечь в толпе тысячеглазой
вздох призраков, фантазий, свое «я»? —
Уйдешь, чтобы спастись, остаться тайной,
единственною мерой бытия…
Но если станет пусто в пресыщеньи
дыханьем одиночества хмелеть, —
Идешь опять в толпу пылинкой, тенью,
желая раствориться, умереть.
* * *
Вот циркуляр бродячим псам:
запрещено бросаться вам
на безобидных чудаков,
заплывших в тихий переулок
с задумчивостью сомнамбулы
по курсу мусорных бачков.
Возможно это бодхисаттва
идет, едва земли касаясь,
в беседе с вечною душой?
Пусть даже непривычно светит
над головою человечьей, —
двоится иль троится что…
А может, здесь поэт какой
или, того чудней, философ —
принц Гамлет, Дон Кихот, Сократ?
И гениальная идея
его живое сердце греет…
Зачем же сапиенса драть?
Оно, конечно, экстремально,
паранормально, виртуально