Далёкие и близкие

А наше путешествие в Крым! Малая земля под Новороссийском, красавица Ялта, домик Чехова, Ласточкино гнездо и Кучугуры, где теперь построен Крымский мост. Тогда, на выезде из посёлка, было огромное поле разнотравья – васильки, ромашки, кашка, иван-чай. Воздух от машины поднимает с его края стайки очень красивых бабочек с яркими сине-оранжевыми крылышками.

Игорь решает сделать несколько снимков. Бегу по траве, и сотни – тысячи бабочек взмывают вверх, образуя над цветами облака разноцветных трепещущих радуг! Снимки есть. И как же жаль, что на них не разглядеть поразительной красоты, которая предстала пред нами лишь раз в жизни. Если б можно было сделать видео на телефон…

Дорогие мои! Перелистала сегодня воспоминания, которые греют душу. Именно сегодня, потому что завтра восемнадцатое августа – день вашей свадьбы, да не простой, а Золотой.

Поздравляю от души и желаю здоровья, счастья! И любви! Вы пронесли это чувство через всю жизнь. Сменялись эпохи, рушились государства, бушевала природа, а ваш союз, выдержав невзгоды и испытания, и сегодня верный надёжный оплот семьи, уютный и добрый дом для родных, приветливый приют для друзей.

Живите в любви ещё долго-долго! Дарите счастье друг другу, детям и внукам! Радуйте всех, кто вас знает!

Горько!

Двое

Глава 1. Собеседник

Чай пить – приятно жить. Слыхали такую поговорку? Вот и я говорю, что так и есть. Замёрз – чайку попил, согрелся, и опять жизнь хороша. Загрустил – покрепче заварил, медку или конфеточку добавил, и настроение изменилось. Или мил человек в гости пришёл – первым делом чай предложишь. А там беседа потекла, тортик ли, пирожные, и не заметили, как по три чашки выпили. Особенно у нас.

Про воронежских водохлёбов слыхали, наверное. Даже на гербе города кувшин, потому что раньше много на правом берегу было родниковых источников, и вода в них очень вкусная – не напиться никак. Вот и по самовару за один раз выпивали, говорят. Сейчас, конечно, поменьше, но чай уважают.

И мудрость его кипячения я постиг давно. Как свисток раздаётся, заварник обязательно крутым кипятком ошпарить, чтобы тёплый был. Чёрного, зелёного – по настроению – ложечку-другую в него, и залить уже кипятком обычным. При простудах часто добавляют имбирь, чёрную смородину, травки, с лета заготовленные. Если хочется экзотики, можно апельсин или грушу. Аромат на всю кухню – от лета привет.

Сегодня без особых изысков: чай с лимоном. Тоже духовитый. Но что-то грустно пьётся хозяину.

За кухонным столом сидел мой высокий сухощавый старик, седой как лунь. А глаза яркие, голубые. Даже удивительно, что за восемьдесят лет ничуть не выцвели. И разум в них светится. Но это-то понятно: всю жизнь головой работал, умственным трудом занимался, читал очень много, да и бумаг немало сочинять приходилось.

– Ну что, «Иваныч», погулять что ли пойти? Ночью дождь прошёл, сыро, но время-то уж к обеду – дорожки высохли, без луж, наверное. Ноги разомну, воздухом подышу. Может, и Она на прогулку выйдет.

Старик сменил спортивный костюм, который носил дома, на джинсы с рубашкой и отправился в прихожую. Кроссовки и спортивная куртка завершили наряд. Вещи, что нравились с юности, стали классикой. И получалось так, что, не гонясь за модой, хозяин мой одевался хорошо всегда.

Хлопнула дверь, щёлкнул замок, он ушёл.

– Надо же, «Иваныч»! Это я, что ли? Друг я ему, конечно. Одинокому человеку и поговорить не с кем, вот со мной и беседует. Теперь и имя придумал. Интересно, а Она-то – это кто? Расскажет, наверное. Впрочем, я и сам, может, увижу, плита-то у окна стоит. У меня весь двор на ладони. И лавочка у первого подъезда, где он любит отдыхать.

Гуляй, дорогой, гуляй. А придёшь – газ подо мной включишь, я тебе воды вскипячу. Свеженькой. Ты же знаешь, с чая лиха не бывает.

Глава 2. Прогулка

Солнышко не просто выглянуло, оно согрело землю. Кажется, прямо на глазах от тепла пробивалась нежная ещё прозрачно-зелёная травка.

Тимофей Ильич, а именно так зовут нашего героя, отправился уже привычным маршрутом вокруг квартала, который про себя называл «Квадрат». Так, представлялось ему, выглядит на карте микрорайон. Только сегодня он не свернул на перпендикулярную улицу, а дошёл до парка и неожиданно для самого себя присел на лавочку. Смотрел на набухшие почки деревьев, на заплутавшую, видно, с прошлого лета бабочку, слушал чириканье расшумевшихся воробьёв, но ничего не видел и не слышал. Вся жизнь проплывала перед глазами.

Он был смел и удачлив, все желания исполнил. Карьера теплоэнергетика сложилась успешно. На крупных объектах в Сибири проявил себя знающим специалистом, среди немногих потрудился и за рубежом. «Берёзка», «Волга» ГАЗ-21, квартира, а самое главное: жена – любимая ещё со студенчества Оленька. Сын – талантливый врач. Внуки, а теперь уже и правнучка в школу пошла. Думал, и доживать будет в комфорте с самой дорогой и родной женщиной – радовались оба, что рядом и лес, и речка, а район новый, без заводов и производств. Никак Тимофей Ильич не ожидал, что жить долго и счастливо не получится.

Ушла Оленька за месяц, сгорела как свечка. Долго не мог он привыкнуть, что остался один. Казалось, слышит, как жена, вешая бельё, поёт на балконе, позвякивает чашками, моет посуду на кухне. Всё мерещилось: сейчас распахнётся дверь, и кинется Оленька ему на шею после долгой разлуки.

Первое время сын приезжал почти каждый вечер, часто на выходные забирал погостить в свою семью, а летом – на весь отпуск на дачу. Когда Тимофей Ильич заметил, что невестка не рада его частому присутствию, а сын устал разрываться между женой и отцом, решил, что пора брать себя в руки и как-то налаживать жизнь, не усложняя её ближним.

Больше десяти лет уже живёт сам по себе. Приспособился. Книги, классическая музыка и фильмы на дисках, которыми щедро делился сын. Со своими сверстниками, которые выходили летними вечерами во двор пообщаться, подружился: подолгу с ними вспоминали прожитое, а то играли в домино или карты. Только уходили они один за другим в никуда, и здесь Тимофей Ильич лет через пять без компании остался.

Иногда наваливалась тоска. Что за интерес читать, если рассказать некому? Тогда он брал записную книжку и начинал обзванивать знакомых в надежде поговорить. И здесь список живых сокращался и сокращался, пока не закончился совсем.

С тех пор и стал Тимофей Ильич беседовать с чайником. Нет, с головой у него было всё хорошо, даже слишком. Прекрасно он осознавал, что ведёт себя, мягко говоря, странно, но ведь не давал обета молчания. Не виноват, что жив и до сих пор обладает отличным здоровьем. Исполнилось его главное желание: с детства занимался спортом, не пил, не курил, а теперь вот пешие прогулки практикует.

Или исполнение желания не всегда благо? С прошлой осени мучается, задаётся вопросами, на которые не находит однозначного ответа. А задумываться стал, когда познакомился с новой соседкой, что переехала в дом с семьёй сына.

Тимофей Ильич считал себя однолюбом. Нет, была в школе первая любовь, он же парень видный, только, как и у многих, завершилась ничем. Получается, тренировка чувств перед любовью по-взрослому. А уж когда Оленьку увидел, сразу стало ясно: без неё жить не сможет. Долго Тимофей добивался, трижды слышал «нет» на предложение выйти замуж, даже когда сюрпризом прилетал с подарками на другой конец огромной страны. Пять лет длилась осада. Но ведь согласилась. Забота, ласка и внимание разморозили сердечко. Прожили хорошую жизнь без единой ссоры, душа в душу.

Никак не ожидал Тимофей Ильич, что может встретить женщину, с которой вздумается общаться, которую захочется видеть, как можно чаще. Пару раз поговорили на лавочке. А потом пришла зима. Татьяна Ивановна выходить почти перестала. Если сталкивались случайно – ограничивались лишь приветствиями.

Все холодные месяцы размышлял Тимофей Ильич о матери троих детей, бабушке пяти внуков, жене офицера, служившего то на Дальнем Востоке, то в Прибалтике. Что успел узнать, было скорей справочной информацией, но и её хватило, чтобы возвращаться и восстанавливать то, о чём не говорилось исходя из своего жизненного опыта, из историй, вычитанных в книгах.

– Извините, не подскажете, где остановка транспорта в центр?

Вопрос прохожего прервал мысли на самом интересном месте. Неужели всю зиму Тимофей Ильич боится себе признаться, что хочет стать ближе к соседке, подружиться, чтобы было кому рассказать что-то интересное, услышать её мнение о прочитанном. Он успел выяснить, что и она любит книги, и память служит ей верно.

Всю обратную дорогу домой бывший инженер анализировал открытие, что как всякий живой человек имеет право чувствовать, а не только размышлять. Особенно занимала его мысль решённого весеннего наступления.

– О, бодро шагает, улыбается. Неужто встретил? Сейчас расскажет, наверное, – в предвкушении новостей от хозяина отметил «Иваныч», наблюдавший за ним с плиты у окна.

Глава 3. Предложение

Никто не любит ждать, но Тимофей Ильич не просто ждал, он готовился к встрече. Продумал всё, чем может привлечь симпатичную ему женщину. Даже к ангелу-хранителю обратился, чем очень удивил Небесную канцелярию – за всю жизнь ни разу не поминал. Опытных свободных ангелов не оказалось, назначили новенького, который стажировку проходил. Умных инструкций понадавали и отправили оберегать старичка, помогать ему. Ангел встречу организовал, нужное настроение у дамы создал. Вроде, ничего не забыл.

Соседи столкнулись неожиданно на маленьком рыночке, что недалеко от дома. Татьяна Ивановна приценивалась к первым огурчикам, помидорчикам, выбрала самые лучшие, но по одному. Поторговалась, и продавщица сбросила немного: обе довольны, законы рынка соблюдены.

– А вы и хозяйка рачительная! Здравствуйте, Татьяна Ивановна, – поприветствовал Тимофей Ильич, подхватывая пакет с овощами. – Позвольте, провожу?

– Не откажусь, благодарю.

По дороге обсудили качество продуктов и цены, ненавязчивый сервис. День был не особо солнечный, но тёплый. Решили подышать воздухом, благо, лавочка у подъезда оказалась свободна.

Обсуждение последних международных новостей к дебатам не привело, так как взгляды совпадали. Как и на то, что современная молодежь не такая серьёзная и ответственная, какими были сами в их возрасте. Посетовали оба, что весна в этом году хоть и ранняя, но не дружная, никак не расщедрится на бурное цветение.

Затянувшуюся паузу Тимофей Ильич нарушил, приступив к главному:

– Дорогая Татьяна Ивановна. Хочу поделиться думами своими, не один день размышлял. Всё у меня есть: прекрасная квартира с бытовой техникой для комфорта и уюта, достаток – уже много лет получаю гораздо больше, чем трачу. Живу-то один, а пенсия хорошая – всю жизнь в руководителях. Не только сына, но и обеих внучек вырастил, теперь уж они во мне не нуждаются. Здоровье отменное, с домашними делами сам справляюсь. Времени, которого так не хватало раньше на книги и отдых, теперь сколько угодно.

Только понял, что от свободы до одиночества – как от любви до ненависти тоже один шаг. Странно в нашем возрасте о любви говорить, но вы мне очень приятны, симпатичны, и мы с вами уже знаем, что в старости влюбляются не в лицо, как в молодости, не в тело, как в зрелости, а в душу. У нас много общих интересов, мы одного поколения, и воспоминания, уверен, окажутся общими. А то я от покинутости уже с чайником начал разговаривать. Вы женщина умная, думаю, догадались, что хочу вам предложение сделать. Давайте жить вместе.

– Тимофей Ильич, весна, похоже, на вас всё же подействовала. Вы о чём? Мне тоже приятно с вами общаться, но я совершенно не планирую никаких перемен. Слышали, наверное, что лучшая новость – это отсутствие новостей? И даже не о болтовне досужих кумушек, которые с радостью станут нам с вами кости перемывать. Ещё не хватало мне на старости лет в содержанки идти! Да муж в гробу перевернётся. Вы так не шутите, пожалуйста.

– Говорю совершенно серьёзно. Вас волнует официальное оформление отношений? Зарегистрируем брак, не вопрос. Только скажите «да», и я всё решу.

– Ох, Тимофей Ильич, а давайте проверим, насколько вы вольны распоряжаться своей жизнью? Представьте, ухожу жить к вам. Моя внучка выходит замуж и занимает мою комнату. Не дай бог, вы оставляете этот мир раньше меня – ваш сын с невесткой тут же выставят меня за дверь. Мой сын, может, легкомысленную мать и примет назад, но какими станут отношения с женой и дочерью?

Нет, как-то вы всё-таки недостаточно хорошо продумали ситуацию. Согласитесь, что не пристало мне в мои лета бездомной остаться только потому, что посочувствовала хорошему человеку.

– О чём Вы, Татьяна Ивановна? Поговорю с сыном. Не станет же он мне мешать дожить, не воя от одиночества? Вы только не отказывайте сразу. А в субботу приедет навестить, всё и решится. Давайте увидимся в воскресенье здесь же?