Мы были искуплением друг другу,
И вдруг прощённый грех приснился сладким, дивным…
И снова я хотел всю сладость прегрешенья… —
Раскаянья приятно бередили,
И подстрекательским казалось мне прощенье…
Ужели Бог простил, чтоб мы опять грешили?..
(19 апреля 1990 года, Москва, Донской монастырь)
***
Она отдалась, чтоб забыться,
И вспомнила счастье во сне,
И мысленно стала молиться
Распятому Богу и мне.
Святой мне молитвы не надо,
Я грешной хотел ворожбы,
Хотелось дворцового сада… —
Не этой скрипучей избы.
И всё непонятно до боли
И холода в теле моём…
За окнами – снежное поле
И утренний храм с вороньём.
И вот распростёртого тела
Коснулся негреющий луч,
Икона в углу посветлела,
И звон колокольный тягуч.
И дом наполняется синью,
И я пробужденья страшусь…
Вот так я не понял Россию
И с ней на погибель сольюсь…
(22 апреля 1990 года, Москва, Тушино)
***
Мне снилась схимница прекрасная и злая,
Она уходит в ночь, о призраках мечтая,
О тех, кто нашу кровь, целуя в губы, пьёт,
О тех, кто радости не ждёт…
И понял я теперь, Россия,
Что мне приснился символ твой…
Всегда была ты всех красивей,
И кровопийцей, и святой!..
(23 апреля 1990 года, Москва, Рогожское кладбище)
***
Прикоснусь губами к платью голубому,
И влекут нас звёзды, аромат и тишь…
А своё влеченье к чуждому и злому
Не себе, а мне ты, чую, не простишь.
Будешь обвинять ты грозно и обильно,
Будто вдохновитель я твоих грехов,
Но весной меня ты не прощать бессильна,
Если манит лунность речки и лугов.
Посмотри: у церкви расцветают вишни,
Помечтай о свадьбе и любви для нас, —