Рано иль поздно

Так что главу эту закончу очередным и наболевшим ДОБРЫМ СОВЕТОМ: никогда не пытайтесь обогатиться с помощью судебных исков – себе дороже станет. Особенно, если живёте в провинции, в каком-ни-будь замшелом Баранове, где о понятии «моральный вред» даже судьи понятие имеют весьма расплывчатое.

4. СЕРИАЛ «ЗАХВАТ»

В чём я имел удовольствие убедиться ещё раз совсем скоро.

Это уже в Ленинском райсуде, где наконец-то заслушалось дело по иску соседей к Ульяновым-Сыскуновым о возмещении всё того же пресловутого морального вреда. Но вначале стоит упомянуть, что перегородки наши родимые до этого времени, то есть до октября, простояли благополучно. В это можно, конечно, не поверить, но, как говаривал шолоховский герой, – факт. И тут самое место процитировать фрагменты статьи 9 «Закона об исполнительном производстве», которая регламентирует возбуждение исполнительного производства:

2. Судебный пристав-исполнитель в трёхдневный срок со дня поступления к нему исполнительного документа выносит постановление о возбуждении исполнительного производства.

3. В постановлении о возбуждении исполнительного производства судебный пристав-исполнитель устанавливает срок для добровольного исполнения содержащихся в исполнительном документе требований, который не может превышать пять дней со дня возбуждения исполнительного производства, и уведомляет должника о принудительном исполнении указанных требований по истечении установленного срока…

А часть 1-я статьи 13-й того же замечательного Закона весьма чётко регламентирует:

1. Исполнительные действия должны быть совершены и требования, содержащиеся в исполнительном документе, исполнены судебным приставом-исполнителем в двухмесячный срок со дня поступления к нему исполнительного документа.

Итак, даже не имея полного начального образования, можно подсчитать, что перегородки злосчастные уже к исходу лета должны были рассыпаться в прах и пыль. Однако ж, поди ты, – стояли.

Чтобы хоть как-то пояснить сей парадокс, необходимо ввести в наш судебный спектакль новое действующее лицо – пристава с несколько неприлично звучащей фамилией Мандовский (хорошо хоть не Влагалищев!). Этот господин (или товарищ) Мандовский оказался своеобразной тенью отца Гамлета. Не в смысле бесплотности (на самом деле по комплекции он, как я много позже убедился, походил на борца-тяжеловеса или хорошо откормленного охранника), а в смысле полнейшей неуловимости и как бы эфемерности.

Тут, признаться, я по неопытности совершил новый промах и поэтому, забегая вперёд, спешу дать очередной ДОБРЫЙ СОВЕТ: никогда не ждите, что судебный пристав-исполнитель сам и добровольно кинется немедленно исполнять в соответствии со статьёй 9 «Закона об исполнительном производстве» свои прямые обязанности – подтолкните его, потормошите, заставьте это сделать.

Правда, в моём случае дело осложнялось тем, что я имел лишь статус заинтересованного лица, и Мандовский формально мог послать меня на три буквы. Но я, когда уже нагрянул август и торчащие в коридоре перегородки начали вызывать всё более неприятное удивление своей, так сказать, несносимостью, попытался несколько раз встретиться с ним.

Дважды приходил напрасно – на месте его не оказывалось. Когда же, изучив расписание его службы, я заявился-таки в его приёмный день, то обнаружил у дверей кабинета такую очередищу из раздражённых женщин, которые, как выяснилось, с помощью приставов выбивали-выцарапывали свои законные детские пособия у государства, что я не рискнул прорваться сквозь эту клокочущую толпу и так не узнал в тот раз, как же выглядит пристав-исполнитель с похабно-«вагинальной» фамилией.

Мне пришла в голову разумная вроде бы мысль: а чего это я, хоть и шибко заинтересованное лицо, нервы жгу и время трачу, когда в деле есть законный истец? И с этой здравой мыслью я отправился на следующий день – а это было уже 19 августа – в районную администрацию. Г-на Немчурова на месте не оказалось, юрисконсульт пребывал на больничном.

Ещё трижды сходил я в эту контору с тем же нулевым успехом, пока наконец 26 августа не захватил таки Немчурова на его служебном месте. Впрочем, «захватил» – это чересчур оптимистично сказано. Районный босс, напрочь забыв про любезное ко мне отношение, к телу своему на этот раз меня не допустил – занят. Может, и правда, занят, но мне почему-то (сам не знаю – почему) показалось, что Эдвард Алексеевич был слегка на меня обидемшись. И я его в чём-то понимал. На его месте я, вероятно, тоже бы надулся.

Дело в том, что незадолго до того я сделал, с точки зрения нормальных людей, величайшую недальновидную глупость – напечатал о г-не Немчурове заметочку в областной газете. Не удержался. Да и как было удержаться после поразительного известия в той же газете, что человек этот собирается баллотироваться на предстоящих выборах в губернаторы.

Не буду растекаться мыслью по древу – вся суть в той заметке.

Власть в лицах

СКВЕРНЫЙ АНЕКДОТ

Хочу, уважаемые читатели, рассказать вам анекдот. Живу я в печально знаменитом доме № 36 в самом центре Баранова, на улице Интернациональной. Печально и позорно знаменит он в первую очередь тем, что совмещает два взаимоисключающих, так сказать, статуса – многоквартирного жилого дома и громадного общественного туалета. Все его пять подъездов, имеющих выход и на парадно-центральную улицу, все десять лифтов, все переходные балконы служат бесплатным туалетом для прохожих свинтусов, ибо двери в подъездах исчезли с первых дней заселения жильцов.

Само собой, на лестничных площадках, на тех же балконных переходах и даже в коридорах (у нас – коридорная система) давно и с корнем вырваны все выключатели, электропатроны, не говоря уж о самих лампочках. По существу, дом стал проходным двором для всякой хулиганствующей шпаны и бомжей. Это что касается, образно говоря, внешней агрессии, процветающей из-за абсолютного бездействия служб МПЖХ-3 и управдома (если он только имеется).

Немалую толику анархии в жизнь дома № 36 вносят и некоторые жильцы – из самых нахрапистых, считающих себя хозяевами жизни. От общих коридоров, от лифтовых площадок они отхватили в личное пользование перегородками дополнительную жилплощадь, и напрасно утеснённые соседи ходят с жалобами по инстанциям: оказывается, самовольных захватчиков-грабителей общих коридоров приструнить некому, кроме суда, а суд – это месяцы волокиты и нервотрёпки. Знаю на личном опыте!

Ещё одна, если можно так выразиться, внутридомовая напасть – псы-собаки. Их в нашем доме неимоверное количество, и они, при попустительстве хозяев, бегают по детским площадкам без поводков и намордников, превратили также и двор в громадный общественный туалет, только, разумеется, – собачий. Больше того, иные из самых бессовестных собаковладельцев, вроде моего ближайшего соседа, выгуливают псов своих прямо на Интернациональной перед домом, вытаптывая и загаживая прекрасные и пока ещё радующие взгляд городские газоны.

Здесь же, со стороны улицы, можно наблюдать ещё одно явление внешней агрессии – табуны авто. К бесчисленным магазинам, лавочкам, бутикам и мастерским, расплодившимся в закоулках первого этажа и Дома торговли «Баранов», прямо по тротуару (что, как мне известно, строжайше запрещено правилами дорожного движения! ) подкатывают всякие иномарки и устраивают перед подъездами – опять же бесплатную – автостоянку.

А уж как шикуют наши доморощенные автолюбители и заезжие гости-лихачи во дворе дома – и пером не описать: на спортивной площадке всё ширятся ряды железных гаражей, детская площадка вся уставлена машинами, от некогда зелёного цветущего газона остались лишь редкие зелёные островки, а остальное пространство в центре двора вытоптано и изгажено колёсами бесчисленных тачек.

Добавлю ещё для полноты картины, что несколько раз за полтора десятка лет вокруг сквериков во дворе лепились-строились хилые ограждения, но вскоре исчезали под натиском хулиганствующих обормотов напрочь и без следа. А сделать раз и навсегда основательные и капитальные ограждения (и не только вокруг сквериков-палисадников, но и вдоль газонов) без хозяйского догляда, видно, уж никак не догадаются…

– Да в чём же здесь анекдот? – слышу я возглас нетерпеливого читателя. – У нас в городе десятки и сотни подобных бесхозных домов… Обычное дело!

Насчёт сотен согласен, но наш дом уникален и именно в этом-то и состоит анекдот: дело в том, что в доме нашем по улице Интернациональной, № 36 проживает глава администрации нашего же Ленинского района Э. А. Немчуров. А соль этого пикантного анекдота в том, что с недавних пор Эдвард Алексеевич возмечтал пересесть в губернаторское кресло, включился в предвыборную борьбу.

Мы, жильцы 36-го, искренне недоумевали всегда: как же это руководит целым районом человек, который в отдельно взятом и родимом доме навести порядок не в состоянии? Окна его квартиры, как и моей, выходят во двор, все безобразия – как на ладони, и про незаконные перегородки в коридорах да на лифтовых площадках главе тоже преотлично известно – сам такую перегородку возвёл…

Одно из двух, думали-гадали мы, жильцы-соседи, или Эдварду Алексеевичу совершенно некогда своими прямыми обязанностями заниматься, ибо его, как известно, одолевают киллеры и продыха не дают, либо человек этот бережёт силы свои и умения для более глобальных дел.

Но даже самому наивному человеку должно быть ясно, что если не показать свои способности на прежней работе – о повышении, тем более зависящем от воли народа, простых избирателей, можно только мечтать. Так что лично я очень и очень поражаюсь смелости г-на Немчурова, вознамерившего управлять всей областью.

Заголовок для этой заметки я позаимствовал у Достоевского, хочу и закончить словами из его произведения – Дмитрий Карамазов по случаю в сердцах восклицает:

– Ох, широк человек! ..

По-моему – в самую точку.

Николай НАСЕДКИН, избиратель.

Поняв и приняв к сведению обиду г-на Немчурова, я решил больше его не тревожить, а действовать более радикально и прямиком отправился в прокуратуру. Она, прокуратура-то, рассуждал вполне здраво я, и создана для того, чтобы следить за соблюдением законности и порядка.

Прокуратуры – городская и районная – расположились в нехилом месте: на Набережной, в районе городской зоны отдыха. Прокуроры с помощниками могли летом в обеденный перерыв тут же на пляже искупнуться, а зимой, допустим, покататься со склона на лыжах…

Но это я так, слегка ёрничая, размышлял, входя в прохладный вестибюль здания – никогда ранее в прокуратурах бывать мне не приходилось, так что чувствовал себя я не совсем уютно.

Как и должно, я не собирался устно разъяснять суть дела, путаясь при этом и сбиваясь, а заранее приготовил заявление на имя городского прокурора. Правда, меня тут же из городской прокуратуры отфутболили в соседний коридор – в районную. Там я и предъявил помощнику прокурора (по-русски всё же точнее – помощнице, ибо это была молодая женщина) свой крик души, выплеснутый на бумагу:

ЗАЯВЛЕНИЕ

В ноябре 1998 года в нашем общем коридоре на 6 квартир хозяйка 82-й квартиры Ульянова Т. М. соорудила незаконную перегородку, захватив в личное пользование почти половину коридора.

По инициативе соседей, администрация Ленинского района подала на гр. Ульянову в суд, 12 марта 1999 г. Ленинский районный суд (судья Чабрецова Л. В.) иск удовлетворил и вынес постановление – перегородку снести.

12 апреля 1999 г. Барановский областной суд, рассматривая апелляцию гр. Ульяновой, оставил решение районного суда в силе.

С тех пор прошло 4,5 месяца, а незаконно возведённая перегородка в нашем коридоре как стояла, так и стоит, хотя, по закону, решение суда должно быть исполнено в течение 2-х месяцев.

От имени соседей прошу разобраться в этой затянувшейся уже до неприличия ситуации и помочь в решении проблемы.

Милая прокурорская помощница, читая, сочувственно-согласно кивала пышной причёской и с лёгкой грустью (чувствовалось, ей не хотелось меня огорчать) заявление принять отказалась.

– Вам надо сначала обратиться в Управление юстиции, а вот уж если они не помогут, тогда – к нам.

Фу-ты, опять по незнанию (я и ведать не ведал, что есть такая контора) попытался прыгнуть через ступеньку! И тут самое время сформулировать-подарить читателю следующий ДОБРЫЙ СОВЕТ: начиная обход контор, учреждений и организаций в поисках защиты и справедливости, составьте список-схем у и строго соблюдайте иерархический порядок (снизу вверх, не стараясь перемахивать ступеньки), а иначе – только время и нервы зря потратите.

Тут же, не откладывая, побежал я в эту самую юстицию, благо, что оказалась она совсем рядом с нашим домом – в пятистах шагах. Угодил на обеденный перерыв, но симпатичная девушка в канцелярии, отложив бутерброд с сыром, приняла у меня заявление, сама переделала-перепечатала его на имя главного судебного пристава области и зарегистрировала. Понятно, что от такой нежданной разлюбезности со стороны конторской девушки я здорово-таки воспрянул духом и начал пылко надеяться на успех операции.

Надеялся терпеливо. И почти через месяц, 18 сентября, из управления юстиции получил я таки бумажку-копию предписания главного областного пристава старшему судебному приставу Ленинского района Синичкину: