Проект

Проект
Николай Марчук

Закрытый сектор – это параллельный мир, где можно спрятаться от идущих по следу профессиональных киллеров. Бывший ликвидатор могущественного "Проекта" бежит в Закрытый сектор. Но если из Проекта можно уйти, то Проект никогда не уйдет из тебя.От автора: эта книга должна была быть третьей в цикле «Закрытый Сектор», но её текст был утерян в 2018 году. Недавно случайно нашел флешку с началом книги.

Николай Марчук

Проект

Глава 1

«Ты можешь уйти из Проекта, но Проект никогда не уйдет из тебя»

Старший прапорщик ППС Свиридов К.В. самый результативный ликвидатор Проекта. 176 подтвержденных ликвидаций. Это были его последние слова, сказанные перед лицом расстрельной команды.

февраль 2019 года

Мелкий моросящий дождь сыпал с неба противной, промозглой взвесью, которая больно била по глазам крупицами льда. Не понятно то ли дождь, то ли град, то ли снежная крупа. Под ногами лужи, ручьи и полноводные реки грязной жижи. Температура скачет вокруг нуля, перепрыгивая с положительных на отрицательные отметки и обратно. Вот вода, льющаяся с неба, и не может определиться в каком состоянии ей быть: то ли в жидком, то ли в твердом, то ли в грязеобразном. Люблю питерскую зиму. Промозгло, зябко, мокро и грязно. Красота!

Вот чёрт! Правая нога ухнула в глубокую лужу, пробив тонкую наледь и внутри ботинка отчетливо зачавкало стылой жижей. Вот, блин! Ну, ничего, это не страшно и не смертельно. Скоро я буду дома, уже совсем близко, пара кварталов и я на месте.

Ночью угнали мою машину. Ходил в полицию писал заявление об угоне. Угоняли профессионалы, в моей машине стоит очень хорошая противоугонная система, снабженная GPSтрекером. Сигнал трекера отсутствовал, значит его подавили. Странно, что воры покусились на мою недорогую машину. Но ничего у нас во дворе камер навалом, по-любому на несколько из них попал момент похищения. Если машину не найдут, то у меня есть страховка, которая включает в себя компенсацию при угоне.

Для таксиста машина – это всё! Нет машины – нет заработка. Волка кормят ноги, таксиста колеса. Утром вышел во двор, а моего белого «Хёнде Соляриса» нет на месте. А на асфальте, где он обычно стоял, краской из баллончика выведена буква «Т».

Сразу вспомнился короткий телефонный разговор, произошедший два дня назад, в котором бывший коллега с прошлой «работы» предлагал мне вернуться:

– Здорово Птаха, узнал, – раздался в трубке хриплый голос бывшего коллеги по работе.

– Да, – коротко ответил я.

– Проект вновь набирает сотрудников. Ты нам нужен. Будешь старшим группы.

– Я на пенсии. Проект закрылся, всех сотрудников отправили на пенсию.

– Мне известно, что ты не взял свои «отступные». Значит, можно сказать, что ты до сих пор в строю.

– Нет, я на пенсии, – твердо повторил я.

– Уверен?

– Да.

– Оплата в десять раз больше, чем в старые времена, – собеседник на той стороне провода упорно пытался склонить меня на свою сторону. – Помнишь размер «отступных»? Ты как старший группы будешь получать столько каждый месяц, причем не важно сколько твоя группа проведет ликвидаций за этот срок. Ну, так как?

– Нет. У меня все есть. Я доволен жизнью.

– Корейская машина, двушка на окраине города в ипотеке, двести с лихуем тысяч рублей на накопительном счете и работа таксиста – это предел твоих мечтаний? – собеседник раздраженно хмыкнул. – Возвращайся в Проект, ты нам нужен, ты нужен Родине!

– Нет. И не звони мне больше, я не вернусь.

– Ну-ну…, – договорить коллега по работе не успел, я сбросил соединение.

Два дня назад произошел этот разговор, а сегодня утром у меня угнали машину. На асфальте осталась надпись – буква «Т», причем краской красного цвета. «Т» – означает Трибунал, красный цвет – предупреждение.

Суки! Все-таки решили возродить Проект. Вполне ожидаемо, хоть, честно говоря, за три года пенсии и бездействия, я, наивно предположил, что Проект не возродят. И тут на тебе, как гром среди ясного неба! Но я обратно точно не вернусь. Вывели на пенсию, значит вывели! Все точка!

Скорее всего возрождение Проекта – это инициатива кого-то из «менеджеров» среднего звена. Со мной разговаривал майор Бреднев, он в Проекте был из финансового сектора и по роду службы имел доступ к обширному списку сотрудников «конторы». Но если бы Проект решили возродить «государевы люди», то делали бы это по-другому. А кража машины – это какое-то ребячество и детский сад. Так в Проект они никого из ветеранов не заманят. Никто не вернётся обратно в «строй» только из финансовой выгоды. В Проекте основой, костяком всегда были идеалисты, которые делали свою работу не за материальные блага, а по воле моральных принципов. Поэтому я и «отступные» не взял, хоть на тот момент их было двести тысяч американских долларов. Можно было разом закрыть ипотеку или переехать в Крым, где купить себе домик у моря, о котором я всегда мечтал.

Твою мать!

Над крышей девятиэтажной новостройки поднимался жидкий столб белесого дыма. Дым вырывался сразу из трех окон. Спальня, кухня и гостиная. Двухкомнатная квартира на третьем этаже. Моя двухкомнатная квартира!

Пожарные расчеты, поднявшись по лестнице поливали квартиру водой через выбитые оконные проемы. Судя по цвету дыма и вялым действиям пожарных, огонь был побежден и сейчас шла проливка помещения. Соседей на втором и первом этаже гарантированно залило. Подо мной жила вредная бабулька, которая всю жизнь трудилась в правоохранительной системе, а последние двадцать лет жизни была судьей. На первом этаже тоже жил вредный дед, у которого сын был из прокурорских. Вообще наш дом был не простым, большая часть жильцов имела отношения к правоохранительной системе, силовым ведомствам или судьям с прокурорами. В основном это были отставники и пенсионеры. ЖК, в который входил этот дом располагался на окраине Питера в живописной парковой зоне, по соседству была речка и несколько озер.

Чтобы решиться на поджог квартиры в этом доме надо было иметь весьма веские причины. Ну, что ж, видимо у Бреднева горело в одном месте, раз он решился на такое.

Дзинь! В кармане куртки пискнул сигнал оповещения – пришло СМС сообщение. Полез в карман, достал телефон.

«В квартиру не ходи, там обнаружат патроны и наркотики. В багажнике твоей машины труп несовершеннолетней девушки со следами насильственной смерти. Все камеры в твоём дворе не работают со вчерашнего дня. Проект ждет тебя. Меня найдешь в четверг в «Призраке» в 19.00. Надо было сразу соглашаться. Девушка была бы жива и квартира цела»

Сообщение пришло ровно в тот момент, когда я подошел к своему дому достаточно чтобы разглядеть пожар, значит за моими перемещениями в пространстве следят с помощью GPS позиционирования моего телефона.

Спустя несколько секунд сообщение исчезло с экрана смартфона, я просмотрел папку «входящие сообщения», но там ничего не было. Бесследно исчезло. А я, как назло, не успел сделать копию этого сообщения. Грамотно работают, не подкопаешься.

Первым порывом было отключить телефон, вытащить «сим-карту», а сам смартфон выкинуть в реку. Нет, так делать нельзя, пусть противник думает, что я у него под контролем.

Если я начну «дергаться», то в ближайшее время «случайно» обнаружат мой «солярис» в багажнике которого будет лежать труп. Руку даю не отсечение, что труп будет принадлежать человеку, которого я подвозил на машине в прошлую смену. Чтобы у следствия совсем не осталось никаких сомнений, кто совершил убийство.

А я до последнего надеялся, что буква «Т», намалеванная на асфальте – случайность и к «Проекту Трибунал» никакого отношения не имеет. Ошибся, угон машины дело рук подчинённых Бреднева.

А вот если я приду на встречу с Бредневым, то скорее всего, «случайно» найденные в моей квартире после пожара патроны и наркотики исчезнут из материалов дела, и я буду чист пред законом. Остаётся угнанный «солярис» и труп в его багажнике. Голову даю на отсечение, что мой «кореец» стоит где-то в гараже и ждет своего часа. Это страховка на случай моего неповиновения. Решу взбрыкнуть – машина сразу же будет найдена и на меня повесят убийство.

Ну, вот и ответ на вопрос: «Кто решил возродить Проект?» Частная лавочка, к бабке не ходи. Возрождение Проекта – это чья-то частная, личная инициатива. За возрождением Проекта не стоят те люди, которые его создали в начале 90-ых. Старые зубры никогда бы не позволили себе принести в жертву стороннего человека только ради того, чтобы вернуть на работу одного из сотрудников. Скорее всего за спиной Бреднева стоит некие личности, которые когда-то были в Проекте, либо знали о его существовании, причем если они и были сотрудниками Проекта, то скорее всего курировали какие-то финансовые или технические вопросы. Аналитики, оперативные сотрудники и уж тем более ликвидаторы никогда бы себе не позволили допустить невинных жертв. Это противоречит самой сути и духу Проекта, который создавался в своё время как инструмент, карающий негодяев и мерзавцев, ушедших от справедливого наказания.

Дзинь! Телефон вновь пискнул. Еще одно сообщение. На этот раз из банка, обслуживающего мою карту. Опаньки! Мне установили лимит на выдачу наличности. Я могу снять не больше одной тысячи в сутки. Вот гады! То есть заблокировали выдачу наличности. Значит я не смогу снять все двести сорок тысяч что есть у меня на счету. При этом разрешено опочивать картой любые покупки, но с подтверждением через СМС оповещение на привязанный к карте номер телефона. А это означает, что каждый раз, когда я захочу что-то оплатить картой мне надо будет подтверждать сообщение, приходящее на телефон, то есть если мне нужны деньги, то я не могу отключать телефон или менять сим-карту. Хитро! Противник всегда будет знать где я нахожусь.

Сегодня понедельник. Встречу мне назначили на четверг. Сделано это специально, чтобы я пришел на встречу с холодной головой, успокоившись и смирившись с тем, что возврата к прежней жизни пенсионера нет и не будет. Бреднев рассчитал всё верно, встретившись с ним сейчас, я бы мог его и убить. Даже нет, не так, я бы гарантированно попытался его убить. Получилось бы или нет, не знаю, но то, что я бы попытался это сделать – это сто процентов. А так, я за три дня успокоюсь, приму всё как есть и приду к Бредневу на встречу с повинной головой.

Еще один расчёт на безденежье. Мне сейчас доступно не больше одной тысячи в день. Это значит, что я могу снять койко-место в дешевом хостеле и купить себе еды на день. Ну или оплачивать покупки картой, чтобы противник знал где я нахожусь. А вот сбежать куда-то скрытно я не смогу.

Вот ведь все-таки этот Бреднев идиот и дурак! Если он сам всю жизнь занимался финансами и деньги были его работой, то он и про других думает так же, что все вокруг зациклены и зависят от денег. Нет, в принципе, он прав, в нашей жизни всё так или иначе крутится вокруг денег и материального обеспечения. Но вынуждать меня возвращаться в Проект только из-за того, что у меня сгорела квартира, украли машину и заблокирована банковская карта – это глупо и недальновидно. В свое время я пришел в Проект за справедливостью. Ох, плохо же ты меня знаешь майор Бреднев.

Ладно, это все лирика. Теперь о главном. Что мне делать дальше? Есть три варианта развития событий:

Первый вариант:

Я прихожу с повинной в Бредневу и соглашаюсь работать в Проекте. Плюсы: много денег, достаток, интересная работа, по которой я бывает и скучаю. Минусы: я не хочу возврата к прежней жизни, тем более на условиях Бреднева.

Вот если бы ко мне пришел полковник Павлов, царствие ему небесное, и предложил вернутся в Проект, то я скорее всего бы согласился. Причем Павлов точно не стал бы уговаривать и сулить мне золотые горы, нет, он бы просто показал бы «дело» очередного негодяя, ушедшего от наказания с фотографиями его зверств…и я бы согласился «исполнить» мерзавца.