Чистосердечное убийство (сборник)

Ершов поднял глаза на полковника. В них не было страха, раскаяния, уныния, ненависти. Пожалуй, лишь одно ожидание и терпеливость.

– На самом деле я убил Бурмистрова, – просто сказал он и отвел глаза.

– Вам незачем было его убивать, это во-первых, – возразил Гуров. – Вы не могли его застрелить в состоянии аффекта, потому что не страдаете истерией, являетесь очень выдержанным и хладнокровным человеком. Это во-вторых. Я собственными глазами видел вас в очень сложной ситуации.

– Как же не было мотивов, когда их хоть отбавляй. – Ершов прищурился. – Чиновники довели страну до ручки, тащат ее в пучину, продались американцам, развалили армию, органы внутренних дел. Мотивов хоть отбавляй. Я увидел вора и убил его из чувства ненависти.

Гуров ясно видел неприкрытый сарказм, откровенную издевку. Но почему этот человек так вел себя? Ответ мог быть только один: он прекрасно знал местные нравы и порядки, лучше других понимал, что никому верить нельзя. До бога высоко, до царя далеко – так, кажется, раньше говорили. Вот и этот московский полковник как приехал, так и уедет.

– Ладно, – согласился Гуров. – Можно ответить и так. Только объясните мне, Александр Иванович, почему же вы раньше никого из чиновников не убивали. Что именно в тот день переполнило чашу вашего справедливого терпения? Почему вы начали осуществлять свой террор именно тогда, не раньше и не позже?

– Так уж вышло. – Ершов нервно дернул плечом. – Слово за слово, и понеслось. Деталей я уже точно не помню.

– Хорошо, – решительно сказал Гуров. – Что вам нужно для того, чтобы вы поверили мне, убедились в том, что я хочу и могу вас спасти?

– Наверное, чтобы вы тоже начали их стрелять. – Ершов улыбнулся одними губами.

Глаза у него так и оставались темными, как будто зашторенными.

– Ладно, я вижу, что вы просто пока еще не готовы к откровенному разговору. – Гуров поднялся из-за стола. – По крайней мере, я посмотрел на вас. Вы на меня. А дальше будем работать. Единственная просьба к вам, Александр Иванович, не спешите на допросах у следователя взваливать на себя сразу всю вину и тщательно вынашиваемый умысел. Ссылайтесь на состояние помутнения, на эмоции, которые взяли верх над разумом. Короче, старательно тяните резину! А я найду способ, как вас вытащить и все расставить по полочкам.

Гуров нажал кнопку на крышке стола.

«Да, пока это только знакомство, – думал он, глядя, как конвойный уводил Ершова в камеру. – Крепкий человек этот майор, но что у него на уме, вот задача. А ведь через сутки следователь его арестует. Ершова поместят в следственный изолятор. А там контингент такой, что всякое может случиться. Значит, надо заставить Рогозина сделать все, чтобы Ершов не попал по чьему-то недосмотру в камеру с уголовниками. Он должен сидеть один. И никаких оперативных разработок в камере! Слишком все предсказуемо! Кому-то нужно, чтобы убийцей считали майора Ершова, а потом тот покончит с собой. Нет! – думал Гуров. – Я вам концы в воду спрятать не дам».

Седов ждал полковника в той самой служебной «Волге», которую Рогозин закрепил за Гуровым.

Лев Иванович вытащил капитана из машины, отвел его в сторону, подальше от чужих ушей, и осведомился:

– Ты, Леша, говорил, что у тебя есть машина?

– Какая там машина!.. – Седов рассмеялся. – «Жигули» отцовские, «семерка».

– На ходу?

– Да, а вам нужна машина?

– Нужна, но только для тебя. То, что я сейчас тебе поручу, Алексей, сделать нужно незаметно, не привлекая к себе особого внимания. Ты должен проехаться по тем населенным пунктам, которые входили в состав участка майора Ершова. Поговори с народом. И с теми, кому он помог в свое время, и с теми, кого наказывал. Не забудь и тех, которые всегда были сторонними наблюдателями и никак участковому на глаза не попадались. Понимаешь, ты должен побеседовать с самыми разными людьми.

– Моя задача: выяснить, что собой представляет участковый уполномоченный Ершов?

– Молодец, схватываешь, – похвалил Гуров. – Характер, манера работать с людьми, принципиальность, нарушал ли закон, пил или нет, хороший участковый или так себе, плохой. Понял?

– Так точно, Лев Иванович, – бодро ответил капитан. – Форму снять?

– Ни в коем случае! – Гуров погрозил пальцем. – Ты в форме, представитель власти, расспрашиваешь про местного участкового. А его кто-то любит, кто-то ненавидит, а кому-то он по большому барабану. С тобой будут разговаривать, ломая голову, а не претендент ли ты на его место. Или, может быть, прислан начальством, чтобы навести справки у населения, как Ершов на самом деле работал. Начнут тебе, представителю власти, рассказывать все самое хорошее. Но только те, кто его любил и уважал, кто за него горой. А кто его ненавидел, будут выдумывать всякие гадости и старательно тебе их развешивать по ушам в виде лапши. Уловил принцип?

– Уловил, Лев Иванович.

– Шуруй.

Миша Спирин всю дорогу рассказывал, как и почему у него полетела подвеска в их прошлый приезд в эти места. Какие мастера есть в Алексеевском, как они играючи обращаются со сваркой. Гуров слушал водителя, не перебивая. Сержант Спирин был парнем неплохим, служил водителем уже лет семь, наверняка знал много интересного про местное начальство и про особенности тутошнего житья-бытья.

«Не стоит его обрывать и отбивать охоту болтать без умолку, – решил Гуров. – Один раз сделаешь замечание, а потом, когда понадобится информация, ты из него ее клещами не вытянешь».

– Вон туда. – Гуров показал рукой. – К правому ангару. От машины не отходи, если кто начнет расспрашивать – держись уверенно, даже нагло. Ты из областного управления, с московским полковником приехал, тебе сам черт не брат. А по какому делу тут появился твой полковник, это никого не касается. Пусть сами у меня спрашивают.

– Это уж как полагается. – Спирин рассмеялся, плавно разворачивая машину на еле заметном пятачке примятой травы.

«Машины, судя по следам, подъезжают сюда не так уж и часто. Из ангаров доносится какой-то гул. Интересно, что тут за производство? Или склады? Заброшенное какое-то все. Наверное, главу местной администрации можно было понять. Не просто так он решил посмотреть это место. Ангары тут стоят, а зачем?».

С этими мыслями Гуров пошел в обход правого ангара. Там, за его задней стеной, и случилось убийство. Он рассматривал рифленые стальные листы с лохмотьями краски, которая в нижней части строения сползла практически полностью. Сухая трава ломалась под ногами, стена местами ощеривалась беззубыми щелями в злобной усмешке. Гул, раздававшийся из-за стен ангара, был похож на утробное голодное урчание.

«Эка у меня воображение разгулялось, – подумал Гуров. – Старею, что ли? Я всего лишь иду на место преступления, которых видел в своей жизни тысячи и тысячи. Или это мне теперь все мерещится, потому что я сильно сомневаюсь в реальности происходящего? Подсознание подсказывает? Хорошая штука. Давай намекай, советуй».

Гуров свернул еще раз и остановился у задней стены ангара. Трава на том месте, где лежало тело мертвого чиновника, была основательно вытоптана. Гуров присел на корточки и стал рассматривать землю. Вот и углубление, которое должно было быть лужицей вытекшей крови. Естественно, за сутки его вылизали грызуны, а может, собаки или лисы. Пуля, надо полагать, осталась в теле, а гильзу подобрали эксперты.

«Ладно, результаты всех экспертиз мы посмотрим потом, – решил сыщик. – Сейчас надо бы понять, что и как здесь произошло».

Гуров отошел на пару шагов назад и представил, как могло лежать тело. Сложно сказать. А это что? Гуров снова присел, разглядывая два характерных углубления в земле. Почему-то ему сразу представились обыкновенные старомодные носилки. Он сделал шаг и снова присел. Еще два углубления на том же расстоянии друг от друга. По паре там и здесь, а современные носилки в машинах «Скорой помощи» оснащены колесиками.

«Здесь следов качения нет, – заметил Лев Иванович. – Надо будет уточнить, на чем увозили тело.

Но теперь мне, по крайней мере, понятно, как оно лежало. Ведь носилки обычно ставят параллельно ему. А кровавая лужица из раны в груди должна быть ближе к голове. Вот вам и картина: Бурмистров стоял у самой стены ангара, получил пулю в грудь и повалился на спину. Но упал не под прямым углом, а головой вот сюда. Что это нам дает, кроме того что убийца подошел к Бурмистрову у самой стены? Он шагал вдоль нее!»

Гуров снова присел на корточки и в такой вот позиции добрался до дальнего угла ангара. То, что он разглядел, ему совсем не понравилось. У сыщика возникло ощущение, что кто-то очень старательно поработал над следами. Что было на ногах участкового, когда Гуров видел его в селе Алексеевском? Форменные ботинки? Нет, самые обычные гражданские, с чуть зауженным носком и на низком каблуке. Не на кожаной подошве, а на полиуретановой, куда более удобной в сельской местности. И выглядят прилично, и ходить удобно.

Ни одного такого следа Гуров не нашел. Зато он видел утоптанную землю со следами волочения чего-то. Мешка, например. Были тут и отпечатки подошв обычных стоптанных кирзачей или рабочих ботинок.

«Ладно, а что тут делал Бурмистров? – спросил себя полковник. – Помочиться хотел или осматривал ангар? Что интересного в этом старом, местами проржавевшем строении? Тем более что оно почти не используется».

Тут Гуров увидел часть стены со следами недавнего ремонта. Стык листов, которые от времени стали прилегать друг к другу не так плотно. Странно, таких мест полно по всему периметру ангара, а большую железную заплатку почему-то приварили именно здесь. Не настолько большую, чтобы подумать, что тут раньше можно было пролезть внутрь, но и не такую маленькую, чтобы ее не заметить.

Гуров двинулся назад вдоль стены в поисках других мест ремонта. Их не было. Хорошо, таковых нет сзади стены, но, может, ремонтировали еще какие-то участки на боковых стенах или на передней? Тогда все было бы оправданно.

Гуров подошел к углу и тут столкнулся нос к носу с высоким крепким парнем. Даже не столкнулся, а буквально напоролся на острый, недобрый взгляд. Парень был не особо широк в плечах, но создавал впечатление жилистого, очень сильного человека. Лицо со впалыми щеками и выступающими скулами было напряженным.

– Вы кто такой? – неприязненно спросил парень, и Гуров очень порадовался, что приехал сюда не в полицейской форме.

– А что за вопросы? – не удержался сыщик. – Вы машину у ворот видели?

– Какая машина? – Парень поднес к губам запястье и Гуров увидел там микрофон коммуникатора. – Серый, что там за тачка у ворот? Ты понял?

О как! Значит, этот человек проявился не из ангара, иначе он сразу заметил бы их «Волгу». Но Гуров никаких отдельных построек для сторожей тут не видел. Напрашивается вывод, что есть еще одна дверь в каком-то ангаре, и охрана периодически делает обходы. Камер наблюдения вроде нигде не видно.

– Так вы откуда и что вам надо? – снова спросил парень все с той же неприязнью.

Сыщику пришлось вытащить служебное удостоверение и предъявить его настырному охраннику.