Встань и иди

Утром 12 сентября Тараки пригласил Амина для доклада в свою резиденцию. Он приехал с многочисленной вооруженной охраной и с порога заявил:

– Против меня организована травля со стороны четырех министров.

Я требую отстранения этих лиц от занимаемых постов.

Тараки попытался сгладить остроту ситуации, предложил:

– Это самые верные и преданные революции люди. Они ее соверша-

ли. Хафизула, прими извинения от этих министров и будем считать вопрос закрытым.

– Вы идете на поводу министров и не хотите слышать премьер-министра! – на лице Амина было написано недоумение. А затем он властным, не терпящим возражений, голосом сказал: – Я отстранил от занимаемых должностей всех, кто наносит ущерб государству. Министров Ватанджара, Сарвари, Маздурьяра и Гулябзоя снимешь ты сам! И отправишь послами в различные страны, как мы это сделали с Бабраком Кармалем и его сообщниками.

– Нет! – гневно воскликнул Тараки. – Этого не будет! Они мои самые верные соратники.

В ответ Амин зло усмехнулся. Он уже провел подготовительную работу по захвату власти и теперь был готов к окончательной схватке: заранее организовал распространение слухов, что Тараки теперь больше верит четверке, чем премьер-министру и собирается его убить.

О конфликте в Кабуле быстро стало известно Москве. Огарков пригласил к себе Ивашутина и Варенникова.

– Есть информация по линии КГБ, – сказал он, – что в день прилета Тараки афганские патриоты должны были ликвидировать Амина. Они устроили засаду на дороге, по которой он обычно ездил на аэродром. Но Амин поехал по другой дороге.

– А у меня есть информация, – заметил Варенников, – что в числе тех, кто готовил эту акцию, были купленные Амином люди. Он подкупил все ближайшее окружение Тараки, охрану, в том числе и его адъютанта подполковника Таруна, который сообщает все, что говорит и о чем думает Тараки. Зная редкостное коварство этой личности, можно предположить, что «покушение» подготовил сам Амин и дал «утечку» информации на наших советников, а те сообщили в Москву.

– Как бы там ни было, – сказал с горечью Огарков, – но предназначенный для охраны Тараки батальон спецназа не вылетел 10 сентября, а вернулся с аэродрома в пункт постоянной дислокации.

– Это ошибка! – решительно сказал Варенников. – Даже если бы этим, так сказать, патриотам и удалось осуществить свой замысел, то Тараки все равно нуждается в нашей охране, потому что его личные телохранители попросту уже продались. И об этом должно знать руководство нашей страны. Пусть Дмитрий Федорович подробно доложит ситуацию Брежневу.

* * *

13 сентября Тараки вновь пригласил Амина к себе, надеясь продолжить разговор, но тот не приехал, узнав от своих осведомителей, что на обед также приглашены Ватанджар, Гулябзой и Маздурьяр. Когда назначенное время вышло, Тараки позвонил Амину:

– Хафизула, почему ты не приехал?

– Банда четырех собирается меня убить. Я требую снять их с постов и наказать за организацию заговора и фракционную деятельность в партии. – В голосе Амина появились металлические нотки:

– Иначе я перейду к активным действиям.

– Вы что вздумали не подчиняться мне! – вспылил Тараки. – Я вас сниму со всех постов!

– Не получиться, – ответил с ухмылкой Хафизула. – Армией командую я, Амин!

Он сразу же вызвал к себе начальника Генерального штаба Якуба и начальника национальной гвардии Джандада и приказал:

– Никакие указания, исходящие от Тараки, не выполнять, ясно!

– Так точно! – ответил Якуб.

Джандад молча кивнул головой. Они и так уже все последнее время выполняли команды премьер-министра и готовы были служить ему дальше верой и правдой.

– Я буду жить и работать в министерстве обороны, – предупредил подчиненных Амин.

Противостояние в Кабуле нарастало. Вечером во двор советского посольства въехал автомобиль. В нем сидели опальные министры Ватанджар, Гулябзой, Сарвари и Маздурьяр.

– Посла нет, – предупредил их сотрудник КГБ полковник Богданов.

– Он сейчас на встрече с Тараки. Чем могу быть полезен?

– Амин хочет нас арестовать, – сказал Ватанджар. – Мы просим временного убежища.

– Проходите в посольство, – пригласил их Богданов. – Чайку попьете?

– Мы готовы защитить Тараки и завоевания революции, – сказал Ватанджар. – В армии есть преданные нам люди.

Из холла посольства по открытому телефону он начал обзванивать командиров частей кабульского гарнизона. Первым вышел на связь командир танковой бригады.

– Амин звонил тебе? – спросил Ватанджар.

– Нет!

– Революция в опасности! Не выполняй приказы Амина, а только мои команды!

Но никаких конкретных задач Ватанджар не ставил. Видимо, конкретного плана у четверки пока не было.

Командиры частей, которых обзванивал Ватанджар, сразу докладывали Якубу. Тот доложил Амину:

– Ватанджар призывает командиров кабульского гарнизона выступить на защиту генерального секретаря ЦК НДПА.

– Выяснил, откуда он звонил?

– Из советского посольства.

Амин взвился. Арестовать министров в посольстве он не мог.

– Поехали к Тараки!

Вместе с министром без портфеля Сахраи и Таруном в сопровождении трех охранников он приехал в резиденцию Тараки и с порога заявил:

– Я требую решить вопрос относительно четверки. Они уже обосновались в советском посольстве и оттуда подстрекают войска выступить против меня. Можешь сам в этом убедиться.

Тарун позвонил Богданову и спросил:

– По какому поводу прибыли гости?

Богданов замялся, не зная, что ответить, извиняющимся тоном сказал первое, что пришло на ум:

– Я только сегодня вернулся из отпуска и пока не в курсе дел.

– Так вот, Хафизула Амин сейчас прибыл в резиденцию Тараки и ведет с ним переговоры.