Генератор страха

Припарковав машину, Фенимор прошел в офис. Мимо него тут же пробежала белобрысая дамочка, толкнула его плечом, не глядя бросила «извините» и исчезла за дверями. Чем-то жутко озадаченный парнишка в строгом костюме куда-то потащил кипу бумаг. Под ногами шмыгнул коротышка невероятно злого вида. Было слышно, что где-то наверху кто-то зовет кого-то во весь голос, кто-то безрезультатно кричит «алло», а у самой лестницы, ведущей наверх, два прилизанных очкарика что– то друг другу с жаром объясняли, размахивая руками.

Похоже, деловая жизнь кипела вовсю.

На лестнице Фенимор нос к носу столкнулся с Альбертиком. Поначалу тот едва не пробежал мимо, глядя себе под ноги, но потом вдруг вскинул голову и уставился на гостя ничего не понимающим взглядом.

– Фенимор – ты? Какого черта? Что ты здесь делаешь?

– Выполняю свою работу, – ответил Фенимор невозмутимо. – Ты сам вручил мне конкретный список с конкретными именами, и кое с кем из этих людей я хотел бы поговорить…

– С моими людьми? – Альбертик даже фыркнул, лицо его перекосилось. – Ты не тем занимаешься, Фенимор! Ты понапрасну теряешь время, а его у тебя и без того не слишком много. Будь добр, не трать его на моих сотрудников. Все, что знают они, знаю и я, а это я тебе уже рассказал. Так что примись за кого-нибудь другого – от этого будет больше пользы!

Выкрикивая последнюю фразу, Альбертик пихнул Фенимора в грудь растопыренными пальцами. Это было совсем не больно, гость даже не покачнулся, а вот Альбертика слегка отбросило назад, но терпеть подобное обращение Фенимор не собирался. Он сгреб Альбертика за грудки, приподнял над полом и приложил о стену.

– Запомни, поросенок, я никому не позволяю разговаривать со мной в таком тоне… Ты заплатил мне деньги, чтобы я делал работу так, как могу ее делать только я. Если бы тебя устроил другой человек, ты мог бы платить ему и не морочить мне голову. Но поскольку я уже взялся за это дело, то буду делать его так, как сочту нужным. И помешать мне не сможет никто, даже ты. Уяснил, поросенок?      .

Он снова шмякнул Альбертика о стену. Тот вяло шлепнул губами и через силу кивнул:

– Отпусти… Отпусти, больно…

Фенимор отпустил. Бегло озираясь, Альбертик оправил костюм. Очкарики у лестницы притихли и смотрели на них с удивлением.

– Ладно, извини… – пробурчал Альбертик. – Извини, Фенимор, я сорвался. Работай как привык и говори с кем сочтешь нужным. Мне пора, я уезжаю.

Поправив узел галстука, Альбертик торопливо пошел вниз; каблуки его сверкающих штиблет звонко стучали – по ступеням и, казалось, высекали искры.

Фенимор проводил его взглядом до дверей и пошел наверх.

Алена Нехорошева, как и положено добропорядочной секретарше, сидела в приемной и быстро стучала по клавишам компьютера, высунув от напряжения кончик языка. Она поочередно смотрела то на клавиатуру, то на экран, и со стороны могло показаться, что секретарша просто кивает своим собственным мыслям. Хотя она сидела, было понятно, что это очень рослая девица и с – пропорциями, кажется, у нее был полный порядок. Лицо смуглое от загара – свободное время она, видимо, предпочитала проводить на пляже; глаза ее были большими, и белки на фоне общего загара, казалось, светятся ровным матовым блеском. Губы у нее непрерывно шевелились – Алена нашептывала текст, который заносила в компьютер.

Пройдя в приемную, Фенимор закрыл за собой дверь и, остановившись, громко прочистил горло. Стук клавиш стих – девица уставилась на него с вопросом.

– Алена? – поинтересовался Фенимор, медленно приближаясь к столу.

Девушка кивнула:

– Да. Я могу вам чем-то помочь? Если вы к Альберту Игоревичу, то он ушел пару минут назад…

– Знаю, я только что говорил с ним на лестнице. Собственно, именно он и просил меня поговорить с вами.

– Со мной? – Алена с удивлением втянула голову в плечи. – О чем?

– О том, что произошло с Борисом Ивановичем. Я имею в виду Лисянского, естественно.

– А-а… – протянула Алена, и шея ее медленно распрямилась. – Ну, пожалуйста… Только я мало смогу добавить к тому, что говорят все.

– Вот я и хочу послушать, что говорят все.

– Хорошо, садитесь.

Фенимор сел.

– Спрашивайте. Что вы хотели узнать?

– В первую очередь – что вы сами думаете по этому поводу?

Пару раз щелкнув компьютерной мышкой, Алена закрыла окно программы и отодвинула клавиатуру.

– Все это выглядит каким-то жутким сном. Я до сих пор до конца не могу поверить в случившееся. Кажется, сейчас войду в кабинет, а он сидит за своим столом, весь обложенный бумагами, или ковыряется в компьютере, едва не сунув нос в экран. Была у него такая привычка… Работу он обожал, работать мог и днем, и ночью. А тут вдруг… Прямо за своим рабочим столом да еще таким диким способом – бутылочным горлышком. Бр-р!.. – Алену передернуло, и она поежилась. – Мне даже вспоминать страшно. Я до сих пор побаиваюсь заходить в кабинет. Хотя кровь на полу уже отмыли, но пятна все равно видно, поэтому к столу Бориса Ивановича никто и не подходит – все боятся наступить на кровь. Вы меня понимаете?

– Прекрасно. Вы не будете возражать, если я загляну г в кабинет? Обещаю – ничего трогать не стану.

– Пожалуйста, пожалуйста…

Алена выдвинула ящик стола, достала связку ключей и резво подскочила с кресла. Фенимор тоже встал, с удивлением отметив, что девушка ростом почти с него. Вообще-то он сразу заметил, что она высокая, но чтобы настолько… Не совсем вровень – на пол головы пониже – но для девушки это чересчур. Непросто ей будет найти подходящего парня. Впрочем… Фенимор скосил глаза вниз. Она еще и на каблуках, а это лишние сантиметры. Выходит, никакого комплекса по поводу собственного роста у нее нет. Те, кто этого стесняется, предпочитают носить обувь на плоской подошве…

Открыв дверь кабинета, Алена указала рукой внутрь.

– Прошу вас. Я даже могу включить кондиционер – здесь душно.

Фенимор успел поймать ее за локоть.

– В этом нет никакой необходимости. Я всего на минуту, только взглянуть.

Он прошелся по кабинету. Здесь было два стола – один по одну сторону широкого окна, второй – по другую. Заваленный бумагами стол принадлежал, видимо, Альбертику, а соседний, на котором стоял стакан с водкой, накрытый куском хлеба, – Лисянскому. Кресло с изогнутой спинкой было задвинуто под стол, на полу действительно виднелись затертые темные пятна. У ножки стола Фенимор заметил неубранный маленький осколок бутылочного стекла.

– Тут он и сидел, – сказала из-за спины Алена. – Только кресло стояло вот здесь. – Она кивком головы указала, где именно стояло кресло – почти у самой стены.