Князь медвежий

Во мрак упадёт и настанет конец двоевластью!»

– Словно заклятие вторил то к воям сиим приступая,

Душистые травы сокрыли смертельную поступь от глаза,

Покажется раз, но в незримости вновь утопая,

Близится к жертве под тенью коварного лаза.

Человеки же в круг собралися и слово было такое

Владимиром князем пред русами громко речёно:

«Долго мы шли, но ждет теперь дело мужское

Нас, так поднимем же к небу благому знамёна!

НедАлече завтра достигнем заветной мы рощи,

Узреем, того, кто рождает свирепы преданья,

Ни богу, ни зверю не скрыться во мраке от мощи

Русской дружины, в врагах, что сеет рыданья!»

И полные духом борьбы взликовали славяне,

Сейчас же готовые зверя изранить любого,

И князь продолжал свои речи держать пред друзьями

Да витязю славному рек такое он слово:

«И ты Светозар, что держал о дружине опеку,

Богов почитал, пусть не тех, что послали нам знаки,

Знаю бросишься в бой как в глубокую свежую реку,

Облачишь себя славой итогами будущей драки!»

Молвил се князь, но зрит опечаленным друга,

Зрит горькую ношу отчаянья сердце вместило,

Зрит милый друг отвратился веселого круга,

И рухнул как древо в приют травяного настила.

Бросился князь и любимца объявши руками,

В миг позабыл несогласия, споры, разлады,

Кожею слышит, как сердце стучит за висками,

Да гад смертоносный шипит из коварной засады.

Сам же тогда извиваясь как змий, прогневленный,

Схватился Владимир за меч, обнажилося жало,

Застыл земной гад главой от хвоста отделенный,

Но в лике воителя скорбная тень пробежала.

Вновь обратился он взором к оземь падшему вою:

«Неужто вот это конец нашим славным братским скитаньям?

Неужто истлеет мой друг, вскоре укрытый листвою,

И храброго лика на пыль изойдут очертанья?»

Светозар же глядит в синеву небесного свода,

Да слезы досады бегут по небритым ланитам,

«Что там истлеть?! Не видать мне больше восхода!

Лишь темень таилась в укусе змеи ядовитом.»

– Так думал неслышно, сгорая, что сало во свечке, -

«Вот хлопоты, слава, заботы, – все грязь при дороге,

Вот бы сейчас постоять на родимом крылечке,

И не искать для походов военных предлоги.

Вот бы сейчас мне обнять любиму девицу,

Укрыть поцелуем сердцу премилые губы,

Но вместо того я в безвестную лягу гробницу,

Сомкну свои очи навек из-за княжеской шубы!

Всю жизнь я рубил врагов доспехи тугие,