Зловещий ритм

– Мы не спрашиваем о сути, но о деталях, что могли бы помочь нам понять, что на самом деле произошло с Молли.

Пауза замерла в воздухе, как нечто невыносимое, и её лицо развело внутренние бури.

– В последние месяцы жизни она часто говорила о кодах, – медленно произнесла миссис Картрайт, заикаясь от горечи. – Но она никогда не объясняла, что это значит.

– Она оставила за собой что-то важное? – тихо спросила Анна, понимая, что каждая еле различимая нить могла сплести понимание.

– Да, – внезапно сказала миссис Картрайт, её голос стал более резким, словно она сама перевернула весы эмоций. – У неё были тетради, полные заметок и рисунков. Она всегда искала ответы, но только ставила передо мной ещё больше вопросов.

«Тетради», – выдало обманчивое восприятие в голове Анны, и она не могла не почувствовать прилив волнующего ожидания. Возможно, в них тоже содержатся коды. Возможно, в них можно найти указание на путь к настоящему.

После получения разрешения миссис Картрайт, они шагнули в комнату своей жертвы. Эта комната дышала её духом, и теперь она была лишь полутенью земли. Полки, заваленные книгами, часть из которых оставалась незавершённой, приглашали заглянуть в сокровенные миры, но именно конкретные тетради привлекли внимание детективов.

Анна подошла к столу, неподвижно ожидая момента, когда сможет взять в руки их откровение. Она знала, что необходимо действовать осторожно. Открыв первую тетрадь, она увидела замысловатые знаки, иные символы, имевшие вид чисел и знаков.

– Смотри, здесь есть… – она обратилась к Диксону, показывая ему страницы, из которых вытекала жизнь её умов. В каждом абзаце чувствовался чистый гнев заколотой мечты и поиски, которые требовали понимания.

– Это может быть код! – проскочило в его глазах, когда его внимание приковано к страницам. Он присел, опираясь на руки, и начал следить за смыслом. – Мы можем попробовать проанализировать каждый из этих символов и связать их с жизнями. 1302, возможно, указывает на что-то более близкое.

Анна перевернула страницу, и её сердце замерло. Она наткнулась на рисунок, увековеченный в тетрадях, он изображал некую карту, на которой отмечены пересекающиеся линии, создающие кривую сеть, ведя к центральной точке, окруженной постройками – как шифр встречи.

– Это… это может обозначать нечто соотносящее с местностью, – произнесла она, пока в её горле застряла невыносимо важная мысль. – Если мы сможем найти те места…

Ритм её сердца участился, когда в одном из рисунков она заметила четкокривая линия, зигзагообразно уходящая от основного поля. В голове мгновенно возникала картинка множества пересечений.

– Мы должны связать это с другими случаями и кодами, – возбужденно заключила Анна. – По сути, все эти жигулеводы могут привести нас к истине.

– Давай посмотрим на следующие тетради, – предложил Диксон, утихомеряя свою энергию, но внутренне горел, понимая, как много информации их ждёт впереди.

Они изучили каждую заметку, каждый зарисованный совет, каждый шифр вызывал дремлющие важные наблюдения об их жертвах, которые становились всё яснее. От волнения они растворились в мире Ларисы, Алабамы и других, через каждую страницу выясняя весомость её идей.

Скоро наступила тишина, и завеса тоскливой ночи вновь окутала дом. Но в тот момент, когда они решили сделать паузу и продолжить позже, последний рисунок на последней странице притянул их внимание, как черная дыра.

На нем были записаны дата и время, зашифрованные в виде узоров кода – 1406.

– Похоже, она оставила нам какую-то подсказку, – прошептала Анна, её голос дрожал от волнения, подчеркивая важность того, что они сделали. – Эта дата, возможно, указывает не на небольшой временной промежуток, как дни рождения. Это должно быть что-то большее, чем просто цифры!

Диксон уселся к ней ближе, его дыхание наполнило пространство как тугая пружина.

– Она знала, что произойдёт, – произнес он, а его голос нарастал от натянутого напряжения. – Молли жила в троке песен, она понимала, как это работает. Может, нам нужно как-то объединить все эти коды, чтобы понять, куда они ведут?

Сборка очевидных противоречий многослойного кода сводила с ума, но как бы ни завершался этот путь, он оказывался полон стремлений и надежды.

Они обменялись взглядами и понимали, что их надежда на разгадку тайны как никогда окрепла. Коды, которые оживали на страницах, становились аккордами ненависти и любви, соединяя души. Внутри их сердца сверкали ускользающие мгновения, пока в глубине раздавалось резонансное послание – шаг что-то большее.

Отправившись к следующим местам, они знали: время не ждёт. Убийца знает, что они следуют по его стопам, и если они не обнаружат истину раньше крупной расправы, они не просто потеряют ещё одну жертву; они потеряют сам Хейвенгроув. Проклятый ритм кода бьется, теперь они должны были найти свою верную ноту и расшить этот песенный моток. Тайна ждала, глаза с пристальным вниманием – шаг за шагом, свершая судьбы в поисках разгадки.

**Глава 5: На грани рассвета**

С утра небо окуталось туманом, как бы предвещая необратимые шаги, которые они собирались предпринять. Анна и Диксон с духом полным рвения пробирались через утренние улицы Хейвенгроув, словно искали ответ среди шепотов, колеблющихся в воздухе. Приближавшаяся гроза требовала от них энергии, как бы бросая им вызов, и каждый шаг был полон напряжения.

– Мы должны сначала посетить один из мест, обозначенных в рисунке Молли, – сказала Анна, взглянув на свои заметки. Она уже знала, что за каждой цифрой, каждым шифром могла скрываться не просто улица, а целая история, вся та боль и радость, которую Человечество носит в своих сердцах.

– Ни одной тени сомнений, – кивнул Диксон, его лицо серьезно отразило мудрость предстоящего пути. Он уже расправлялся с картой, а разбросанные по ней метки лишь подстегивали его воображение.

Тысячи вопросов родились сам собой: что было в конце этой маршрутизации? Куда уведут их эти цифры и нерешенные вопросы? Их похитители всегда оставались на шаг впереди, превращаясь в тени, которые прятали свои злые замыслы под слоем рутинной жизни.

Места, на которые указывала карта, были знакомы, но теперь они выглядели по-другому – как потерянные части мозаики, наконец собравшиеся в единое целое. Первым пунктом назначения стал старый парк на окраине. Деревья, укрытые роскошным лиственным покрывалом, шептали о давно забытых таинствах, и в этом месте таилась её таинственная завеса.

Когда они прибыли туда, утренняя свежесть дала им новые силы. Неподалеку от старушкиного скамейки нашли заброшенные площадки, окаймленные мягким мхом и поросшими травами. Анна ощутила что-то требуется в этом месте, и каждый детектив в ней мгновенно становится более чутким.

– Я чувствую, что здесь оставлено что-то важное, – произнесла она, сканируя пространство вокруг себя.

Диксон смотрел на неё с доверием, и его взгляд следовал за её движениями. Они начали обследовать каждый сантиметр, как будто вдыхают глубже, чтобы охватить сам дух старины. И вскоре их вниманию бросилась металлическая конструкция, полустёртая временем, почти потухшая в траве.

– Это, похоже, старая детская игровая площадка, – изумился Диксон, изучая конструкцию. К его удивлению, в её основании прятался небольшой стальной контейнер, типа случайного, брошенного артефакта.

Работаем на команду, подумала Анна, незамедлительно бросившись в проверку находки. Она почувствовала недоброе. Селась на корточки и осторожно отвела траву в сторону, обнажая ржавый замок. Диксон достал из кармана инструмент и с легкостью работает над ним, открывая секреты.

Содержимое контейнера шокировало: это была жгучая рана, забитая осколками когда-то ярких игрушек и написанными на старом бумажном свитке заметками. Они разложили их перед собой. Каждая запись являлась кусочком мозаики их расследования.

– «Покрытое страхом, запечатлённое в глухих линиях, направляйся ко свету», – прочитал один из Диксона, смешавшись с недоумением.

Это было послание, ещё одно указание их загадке. Каждый написанный штрих был полон загадочности и облегчения, как будто они приближаются к чему-то важному.

– Что это значит? – спросила Анна.

– Свет… может быть, это намек на то, что нам нужно найти какое-то место с ярким светом, – предположил Диксон, зная, как по особому делу ответа хватает лишь на один шаг в глубь. – Или это может обозначать утреннюю пору?

Анна поднялась, её мысли завихрились. Каждый объект, каждый потайной шифр, когда они переплетались, создавали безмолвное волнение. На каждом шаге их пульс поднимался, как грудь волны, готовая к большому шторму.

– Нам нужно продолжить, искать другие круги – мы должны двигаться к сердцу города, – заключила она, уверенно направляясь к выходу.

По мере того, как они покидали парк, вокруг усиливалась облачность, и небо заволновалось как знак. Но Анна чувствовала, что время давно потерянное, возвращалось к ней, и реагируя на это, они направились к следующей цели, вглубь тайны их расследования.

Следующим адресом оказался старый дом, когда-то искусно построенный, но теперь заброшенный и пустующий. По слухам, именно здесь произошел загадочный инцидент, связанный с исчезновением человека, чья жизнь пересекалась с жизнями их жертв.

Огромные двери скрипели, когда они вошли внутрь. Деревянные полы гремели под ногами, создавая многослойный подклад, словно они аккуратно ступали по костям мёртвых историй. Внутри царила тишина, имеющая свой изысканный оттенок.

– Мы здесь, чтобы сделать важное открытие, – произнесла Анна, ощущая холодный воздух внутри стен. – Не знаем, что нас ожидает, но если здесь что-то есть, нам не должно скрываться.

Они перемещались из комнаты в комнату, их шаги отразились эхом судьбы. В одной из комнат на левом краю они нашли огромное старинное зеркало, окруженное пылью и заброшенными цветами. Совершенно неожиданно внимание Анны привлекло нечто на полу – небольшая записка, лежащая под старым креслом.

– Посмотри! – вскрикнула она, наклонившись, чтобы поднять её, когда Диксон стал у неё за спиной как вторая рука судьбы.

Белоснежная бумага, слегка поблекшая, передала сообщение света и тени:

«Сохрани в себе каждую ноту. Приблишийся к концу не дает крепости, но это большое объединение – погоня за тенью истинного имени».