Тайна Сундуков: Избавление

Фарунг призадумался.

– Наша цель неоспорима, – продолжил Принц. – Лишь в Аквилии мы сможем заполучить истинную мощь Сундуков, власть над устройством и порядком. Передай мой приказ в Фредомар, пусть готовят троллей. Снаряди войска, все до единого! Вы поплывете на каравеллах вдоль берегов прямиком в Аквилию.

– На каравеллах?! – переспросил орк. – Но, господин, ими не пользовались уже несколько столетий! Корабли, о которых вы говорите, лежат забытые в пещерах на севере. Эта затея крайне опасна.

– У тебя есть все необходимое, чтобы усмирить свой страх. Мой путь в Аквилию займет определенное время. На корабельные носы установите острые пластины из металла, они помогут расколоть лед на пути. Вы подойдете вплотную к берегу и высадитесь, – молвил Принц бескомпромиссно.

Фарунг был явно неудовлетворен подобным ответом, орк моментально погрузился в свои мысли: «Он хочет мобилизовать все войска без исключения, оставить земли беззащитными, при этом сам в одиночку направится к эльтам, хотя перед всеми нами та же самая цель, так почему же… Неужели рассчитывает на то, что нам любезно откроют ворота, пока мы будем ждать у ледяных берегов? Проклятье! О чем он только думает?!» Фарунг тяжело выдохнул, он старался успокоить свои бушующие мысли. Окликнув двух стражников, он отдал им приказ снарядить карету для длительного путешествия. После этого безглазый орк вновь обратился к Принцу:

– Позвольте узнать, почему мы должны отправиться именно…

Фарунгу не дал договорить обладатель силы Сундуков, он поймал его на слове.

– Именно по воде? Все предельно просто. Будучи военным стратегом с твоей репутацией, Фарунг, я счел ненужным детально пояснять тебе. Что ж, значения это не имеет. Передвижение армии по суше крайне нецелесообразно в этой ситуации, ибо мы должны действовать как можно более незаметно. Никто не должен узнать о наших действиях быстрее, чем положено. Высади войска в близлежащем к главному замковому городу лесу и жди верного момента. Никого не убивать, ни на кого не нападать. Когда придет час, ворота отворятся, и вы войдете в столицу без боя. Все будет улажено, и вы сможете насытить свою неугомонную сущность.

– Как прикажете, – кланяясь, молвил в полголоса Фарунг и удалился исполнять отданный приказ, более не имея смелости возражать или оспаривать.

Пока шло приготовление кареты к дальнему пути, Коронованного Принца облачили в новый легкий доспех и просторную черную робу. В доспехе и плаще на спине были сделаны два специальных выреза для особого оружия Избранника Сундуков. Приказы были отданы, а приготовления завершены. Визуально ничем не примечательная, темных оттенков фиолетового карета без знамен отправилась в дорогу. Два черных коня не хуже извозчика знали свою цель и место назначения, куда им предстояло держать долгий путь.

«Действительно ли это лишь малая часть силы Сундуков? Предугадывать исход, а посему задействовать так безцеремонно, словно зная, что все пойдет по какому-то великому замыслу? Как бы там ни было, мне все равно не дают покоя завуалированные цели этого мальчишки. Истинный он обладатель этой всемогущей силы или нет, все равно, подобно Глаумару, говорит загадками», – думал Фарунг, глядя на медленно удаляющуюся во мрак карету.

Будь человек монаршей особой или же простолюдином, в этом необъятном мире все равно найдется то, что будет ему дорого. Вне зависимости от каких-либо посторонних факторов, он все равно будет добиваться своего, даже если ради этого придется пасть с головою в тлеющее болото противоречивых решений. Будь даже его цель недосягаемой, он не отринет ее, а наоборот, станет идти по лезвию ножа, чтобы защитить то, что так дорого его сердцу. Возникает вопрос: что будет, если подменить рьяные стремления человека? Иссякнет ли его безудержная воля к достижению цели? Или же с прежним остервенением ринется он покорять вершины, даже противоречащие его былым принципам?

Глава 5

Ледяная синева

Море, изумрудная гладь и бескрайняя бирюза – вот что окружало корабль и героев, держащих путь в неизведанное. Сапфировые волны ударялись о нос судна и моментально перевоплощались в белоснежную пену. Вокруг не было ничего, кроме бездонной синевы, поглощающей и свет, и тьму. Корабль уже отплыл на достаточное расстояние от Граалиуса, а посему даже родной для путников суши не было видно. Аверины-матросы были заняты корабельными делами: кто-то драил палубу, чтобы она к приходу капитана сверкала; кто-то следил за исправностью кристального двигателя, а кто-то, отлынивая от работы, просто смотрел вдаль то ли с отрешенным взглядом, то ли с печалью.

В каюте, которая для обычных прибрежных торговцев могла бы показаться ничем иным, как роскошными покоями вельможи, капитан Гвендолайн пытался проложить приблизительный курс к дальним, невиданным берегам. Сосредоточенное выражение его морщинистого лица как нельзя лучше демонстрировало углубленность в дело. Вид его был важен, в меру горд и честолюбив. Но у Лориэль, изучающей карту чуть поодаль капитанского стола, все-таки были некоторые подозрения на счет этого аверина и намерений всех членов команды, что никак подтвердить или опровергнуть она не могла. Эльтка просто чувствовала какое-то странное внутреннее беспокойство, когда смотрела на капитана, словно он старательно обдумывал отнюдь не их плавание, а что-то куда более сокровенное. Вдруг в дверь каюты постучали.

– Войдите, – твердо произнес Гвендолайн.

Дверь отворилась, и на пороге показался Владек с яблоком в руке. Он учтиво улыбнулся обоим в знак приветствия и попросил капитана оставить их с Лориэль наедине. Гвендолайн кивнул и тут же покинул каюту.

– Матросы сказали, что помогает от укачивания, – сказал Владек, бросая яблоко эльтке.

Поймав его, она ответила:

– Думаю, оно больше понадобится Доври.

Мастер кинжала усмехнулся, опираясь на стол, полностью заваленный всяческими корабельными принадлежностями. Были тут и компас, и секстант, и подзорная труба, и карта Граалиуса с различными географическими координатами и отметками.

– Я тоже переживаю. Боюсь за него, – задумчиво молвил Владек.

Повисла долгая пауза. Наконец он продолжил:

– Уверен, как бы ни тяжело было Асмунду, он борется, сражается со страхом, даже если… – мастер кинжала не договорил.

Лориэль перебила его:

– Даже если его день и ночь пытают орки?! Или тролли пытаются содрать с него корону своими гигантскими лапами?

– Слушай, – Владек подошел ближе к эльтке, – я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Я знаю, что Асмунд значит для тебя, знаю, что сейчас над нами нависли непроглядные тучи сомнений. И именно поэтому мы обязаны держать себя в руках, не позволять эмоциям брать верх над нами.

Лориэль отошла от друга, положила яблоко на стол и, вглядываясь в иллюминатор, сказала:

– Асмунд всегда верил в силу эмоций. Он давал им волю, поэтому был способен одолевать жизненные трудности, встававшие у него на пути. Хотя, знаешь… Мне кажется, так происходит со всеми нами, будь ты эльт или человек, в любом случае ты движим именно своими эмоциями, они дают силу идти по избранному пути. Не будь в нас эмоций, вряд ли мы могли бы называться поистине живыми, оставаясь движимыми лишь неясными инстинктами, холодными, бесчувственными. В таком случае мы были бы просто…

– А Сайронсимонс?! – вспылил Владек. – Что-то не увидел я в нем заметной эмоциональности! Что же, по-твоему, он тот, кто решил стать на мирный путь после всего случившегося и не одолел жизненные трудности? Нет, просто каждый выбирает то, из чего черпать свои силы, вот и все.

Немного подумав, эльтка спокойно ответила:

– Я прожила достаточно человеческих жизней, чтобы успеть потерять две семьи и тех, кто был мне дорог. Я не намерена терять кого-то еще, поэтому и согласилась пойти на выбранный тобою риск. А что касается Сайронсимонса, его невозмутимость исходит не из сердца, это всего лишь маска. Его черные глаза подобны бездонным ямам, они не выражают ровным счетом ничего, они словно…

Вдруг на Лориэль нахлынули воспоминания, в ее сознании явью стал мечник, лишенный своего меча, человек, лишенный своей воли, тот, кого спасти она не смогла. А глаза… В них не читалось больше самоосознание, присущая раньше отвага, желание во чтобы то ни стало достичь конца тернистого пути. Нет, в тот роковой момент глаза этого человека не горели ярким пламенем жизни. В них не читалась ни радость, ни печаль, ни удовлетворение, ни гнев – ровным светом ничего. Сердце в груди эльтки билось все сильнее и сильнее. Чем дольше она смотрела в эти несуществующие глаза, тем больнее становилось. Не выражающие никаких чувств и эмоций глаза ее друга из прошлого парализовали, ввели в ступор. Страх и отчаяние стали заполнять разум Лориэль, и она пошатнулась, не в состоянии совладать со своими мыслями.

– Эй! Все нормально? – подхватился Владек.

Эльтка тряхнула головой, прогоняя нестерпимые мысли. Прежде чем она успела ответить мастеру кинжала, в каюту ворвался Доври. Лицо зеленое, щеки раздутые, как у лягушки. Он качался из стороны в сторону, не в состоянии ровно стоять на ногах.

– П-помогите! Я не понимаю, что со мной такое… – еле выговорил он.

– Мы только отплыли, а тебя уже стошнило? – задал риторический вопрос Владек.

Гном быстро выровнялся и, тяжело глотнув, гордо ответил:

– Да чтобы над гномом взяла верх какая-то там тошнота? Неслыханно!

После этих слов Доври стало так плохо, что он мигом выбежал на палубу, спотыкаясь поковылял к борту корабля и не сдержавшись вырвал. Один из матросов-аверинов заметил, как нездоровится бедолаге. Он подошел к Доври и похлопал того по плечу.

– Пройдет, ты привыкнешь, – молвил он спокойно.

Гном покосился на аверина. Несколько секунд он сверлил его взглядом, полным отвращения, затем отпрянул в сторону. Доври по-прежнему молчал, ни единого слова не слетело с его уст. Они продолжали смотреть друг на друга. В то время, как взгляд гнома выражал непримиримость к новой изменившейся позиции, принятой аверинами, а точнее, недоверие к ней, глаза матроса, напротив, были лишены всяческих чувств. Гном тяжело вздохнул и облокотился на борт судна. Немного подумал и молвил:

– Это… просто привычка, не обращай внимания.

Аверин не ответил, но и не ушел. Доври стало неловко, мысленно он упрекал себя за это.

– Слушай, – продолжил гном, – а обязательно ли кристаллы закидывать в это странное устройство и уничтожать их? Разве нельзя было найти другой способ?

Аверин скрестил руки перед собой и оперся спиной на мачту.

– Я – простой матрос, мне-то откуда знать?

Доври почесал макушку.

– И то верно…