Откровение невидимки

Гвардейцы отступили, пропуская его.

Стивен толкнул дверь и вошел в зал. У трибун уже стояли все градоначальники со своей охраной, за исключением Кинертона. Место градоначальника Андрайса заняла скучающая молодая женщина с абсолютно белыми волосами в длинном сапфировом платье с разрезом и укороченном меховом полушубке с фамильным гербом в виде лилии на спине.

Стив прошел в центр зала, становясь к своей трибуне. Градоначальники косили на него взгляды и заговорщически перешептывались.

«Чувствую себя прокаженным» – подумал Стив, ловя на себе очередной подозрительный взгляд.

Спустя несколько минут дверь распахнулась, обрубив тихим скрипом царящий в зале шепот. В проходе появился бледнющий лорд Кинертон. Его правая рука превратилась в коротенький замотанный в кровавые бинты обрубок. Градоначальник Клименфора, слегка пошатываясь, прошагал к своему месту. Все, включая Стива, затаив дыхание следили за его движениями.

– Я собрал вас здесь, для того, чтобы осуществить правосудие, – начал он, без всякого вступления.

Голос Вейлора Кинертона поначалу дрогнул, но затем вернулся в привычный, даже слегка грозный, тон.

У Стива неприятно засосало под ложечкой.

– Сегодня произошел беспрецедентный случай. На меня напал и попытался убить Командующий Легиона.

Стивен не шелохнулся. Он подозревал, что может случиться нечто подобное, к тому же, что-то подсказывало ему, что все худшее еще впереди.

Градоначальники зашептались.

– Воспользовавшись моим доверием, он безжалостно напал на меня, вооружившись вот этим мечем, – продолжил Кинертон, извлекая откуда-то из складок плаща черный клинок.

У Стива перехватило дыхание. Вот оно, то самое "худшее". Кинертон преспокойно держал тот меч, который недавно отхватил ему пол руки. Скайн почти физически ощущал, как толстая петля на его шее затягивалась все крепче и крепче.

– Решение проблемы следующее, – продолжал градоначальник Клименфора, – Легион, под пристальным присмотром Подавителей, демилитаризовать и расформировать, а Командующего и Одаренных…

Стив оглянулся в поисках отмеченной небольшой царапиной стены. Это был тайный выход из зала, о котором ему рассказала Дженнет. Командующий нутром чувствовал, что вдохновляющей речью все не закончиться.

И тут Стивена пронзила еще одна, крайне неприятная мысль.

– Ваша речь, конечно, замечательна, – нагло перебил выступающего градоначальника Стив, – Но кто вы, черт бы меня побрал, такой?

Кинертон осекся.

– Ты что, тупой? – встрял молодой лорд Айкур, – Это твой градоначальник, Лорд Кинертон!

– О, я в этом очень сильно сомневаюсь, – драматично покачал головой Стивен, – Видите-ли, у меня, как у Командующего Легиона тоже есть некоторые полномочия.

Градоначальник Клименфора глядел на Стива, не совсем понимая, к чему он клонит.

– И одно из них, – продолжил Командующий, – Это удостоверится в личности любого, кто находится в здании Легиона, в том числе в этом самом зале.

Градоначальники переглянулись. Где-то послышался недовольный гомон.

– Я требую, чтобы личность этого человека… – Стив указал кивком на Кинертона, – …была установлена прямо сейчас.

– Вейлор Кинертон, градоначальник Клименфора, потомственный лорд, – ответил Кинертон.

– Ага, а я трижды потомственный лорд, – помотал головой Стив и взглянул градоначальнику прямо в глаза, – документы предъявите-ка.

Это был блеф чистой воды, но после небольшой паузы Кинертон ухмыльнулся и выудил небольшое кожаное удостоверение.

– Вейлор-Юджин Кинертон, к вашим услугам.

Глава 17. Шаг в пропасть

– Элл, ты как? – аккуратно коснувшись её плеча, поинтересовался Чарли у лучницы, попутно осознавая всю нелепость своего вопроса.

Элейн грустно улыбнулась в ответ.

«Что я несу? Вот идиот» – подумал Скаут.

На следующий день после происшествия, Элейн и Ганс решили похоронить своего товарища по всем правилам. На самом деле, Элейн рвалась сделать это еще вечером, сразу как узнала о смерти Лео, но Чарли её остановил. Ночь, проливной дождь… Не очень нужная обстановка для похорон. К тому же, девушка совершенно выбилась из сил. Сейчас же, Элейн, Чарли и все остальные стояли возле могилы, в которой навечно должен был упокоиться Леонард Кроу, третий страж Амун-Ра. На нем род Кроу пресекался.

Даже гвардейцы не проигнорировали это печальное событие. Наверное, сочувствовали. Ведь их команда тоже понесла потери. Павшего товарища – того, чье лицо было испещрено шрамами, и чье имя Дезмонд и Кейт упорно отказывались называть, они похоронили по-гвардейски. Пламенем. Даже Кесседи, который предал их, был испепелен. Почему они до сих пор не ушли? Со службой было покончено, и дорога обратно в Клименфор заказана… А больше им и некуда было идти.

Погода на улице устаканилась, и темные монолитные тучи превратились в легкие перистые облака, неспешно заскользившие по лазурному небу. Солнце же, под стать облакам, не жгло, а мягко обнимало за плечи, согревая своим прикосновением. День можно было назвать хорошим, если бы он не был так ужасен.

Скаут еще раз сочувственно посмотрел на Элейн. Она не проронила ни слезинки, но в её глазах застыла грусть и тоска. Чарли раньше никогда не видел её такой. И это, от чего-то, заставляло его сильно переживать. Неправильно, конечно, так говорить, но лучше бы она плакала. Лучше бы она рыдала, но у неё не было этой тоски в глазах. Эта грусть… Чарли переживал, что она сожрет Элейн изнутри, сломает её и не позволит больше быть той, кто она есть. Той, которой она просто не может не быть.

Неподалеку показался Ганс. Он опоздал. Под красными от недосыпа глазами мешки, волосы всклочены. Оборотень безучастно стал рядом с Чарли и Элейн, не удосужившись даже кивнуть.

– Не буду мешать, – тихо сказал Скаут на ухо Элейн, собравшись оставить стражников Ра наедине и дать им поговорить.

С прошлого вечера они толком не общались друг с другом. Между стражами выросла пропасть. В глазах Ганса застыли укор и злоба. Он злился, что лучница ушла в тот день. Это было несправедливо. Об этом знал Чарли, знал сам Ганс. Только Элейн молчаливо с этим соглашалась.

– Не уходи… – прошептала она и взяла уже шагнувшего в сторону Чарли за руку.

Скаут развернулся и посмотрел на неё.

Элейн подняла взгляд на невидимку. Чарли ощутил в этот момент очень противоречивое чувство. Смесь жалости и… облегчения. По щекам девушки струились слезы. Тоска и грусть вырвались на поверхность, не став губить её душу.

Чарли шагнул к лучнице и обнял её. Элейн уткнулась ему в плечо, не издав ни звука. Лишь легкая дрожь выдавала её чувства.

Ганс отвел от них раздраженный взгляд.

– Все хорошо, поплачь, – шептал Чарли, нежно поглаживая лучницу по голове.

– Это я… я виновата, – с надрывом, глухо всхлипнула Элейн, не отрываясь от плеча невидимки.

Скаут с укором посмотрел на стоящего неподалеку оборотня, который упорно делал вид, что ему все безразлично.

– Глупости, Элл, – пытался утешить девушку Чарли, – Ты же не могла знать, что на Седэн нападут именно в этот день.

Ганс, нервно переминавшийся с ноги на ногу, все же не выдержал.

– Элейн, он прав. Прекрати себя корить. Даже если бы ты была здесь, ничего бы не изменилось, – произнес оборотень, смотря себе под ноги.