Хроники Транквила: Порабощение

– Ценил бы больше, если бы ты не пытался совратить меня каждой фразой. Но я всё равно благодарен тебе, – он посмотрел ему в глаза, – брат.

Они обнялись и попрощались. Теперь уже младший брат отправился во дворец. Старший же решил больше не выходить в гостиный зал, чтобы хоть остаток утра провести в гордом одиночестве.

* * *

Двое парней стояли друг напротив друга. Принц был в недоумении, почему Лукреций с таким волнением собирался что-то ему поведать.

– Мне очень неловко об этом говорить, я даже не знаю, как ты на это отреагируешь, потому что услышанное явно повергнет тебя в небольшой шок.

– Ну.

– Мне нужен твой зуб.

– Прости, что?

Глава Совета с неким подозрением посмотрел на своего хорошего друга. Буквально на прошлой неделе они обсуждали корабли и ничего не предвещало беды, а теперь твой приятель приходит к тебе и заявляет: «Мне нужен твой зуб». К такому сложно подготовиться.

– Проспер. Только он может помочь мне в одном деле, и взамен он просит меня выпросить у тебя твой клык.

– Почему я не могу помочь тебе с этим за просто так? Скажи, не бойся. Мы с тобой лучшие друзья, и ты можешь мне довериться.

– Дело не в доверии, Адриан. Всё те же тяжбы с отцом.

– Из-за свадьбы?

– Да.

– Тогда понятно. В прошлый раз он сказал мне, что при всём уважении, он подчиняется мне как советник принцу, но дела его семьи – это дела его семьи, и он сам будет устанавливать правила своего рода. Думаю, мой новый титул Главы Совета не особо изменит его решение.

– Угу.

– Так что, я никак не смогу тебе помочь?

– Можешь. Но только если дашь свой зуб. И документ о том, что он твой.

– Ты же понимаешь всю абсурдность этой ситуации, да?

– Да. И никто кроме Проспера не мог стать её виновником.

– Он говорил тебе про посольство?

– Да.

– Как думаешь, если я откажу, это повлияет на его ход?

– Может. Он, конечно, не откажется, но медлить будет максимально.

– Что ж, тогда решено. Передай ему: сегодня я отправлюсь в лазарет и завтра передам ему всё необходимое. Стоит признать – он единственный за всю историю, кто смог вынудить у Рэгема свой зуб.

– Спасибо большое! – Лукреций взорвался благодарностями, – я никогда это не забуду!

– Я на это надеюсь.

* * *

Через пару часов Поркий Дивус вернулся к себе домой. Сегодня, устав от обсуждений, пришёл даже один. Спустя некоторое время Проспер начал свою игру:

– Одобряю выбор, отец. Вчерашняя была крайне хороша.

Старик улыбнулся и хохотнул.

– Спасибо, сын. Неужто и ты приложился к этому сосуду лучшего вина?

– А как иначе? В одиночестве я лежал на кровати неудовлетворённый, но нуждающийся. Но тут вышла она и я понял, что мои молитвы услышаны. Не хочу хвастать, но вы разминулись с ней всего минут на десять.

– Я горжусь тобой, сынок. Ты уже совсем большой. Наверное, скоро и ты поделишься со мной своей невестой?

– Может быть когда-нибудь, но пока что нет достойной кандидатки. Я рад, что ты сам завёл этот разговор. Думаю, моему отцу известно, что второй его сын безумно влюблён в одну особу.

– Ещё бы мне не было это известно! Недоразумение какое-то, а не особа.

– Ну, – Проспер покивал головой и мечтательно поднял взгляд, – не сказал бы. То, что мне сегодня перед заседанием рассказывал Лукреций, совсем не вяжется с твоим описанием.

Глаза старика загорелись.

– А что это он такое говорил?

– Не буду вдаваться в подробности, а то перевозбужусь, но скажу просто: даже наша любимая Офелия, – он поднял вверх указательный палец, – такого не вытворяла, что эти двое скромников делают у себя в особняке.

Поркий побледнел.

– Даже, – он перешёл на шёпот, – Офелия?

– О да, отец, о да.

Девушка эта была полулегендарной личностью. Переехавшая в столицу из Закамтона, небогатой приграничной деревеньки, полностью раскрыть свой потенциал она смогла в публичном доме, куда вскоре угодила. Там она не стала отчаявшейся заблудшей душой, даже наоборот, люди были готовы платить, лишь бы она просто посидела рядом с ними и повыслушивала их неинтересные истории.

За всё время своей работы она никогда не беременела и ничем не заражалась, оставаясь одной из самых безопасных и искусных проституток Ховерстада, отчего ночь с ней могла стоить дворянину половины его имущества.

– Поверить не могу. Я должен это увидеть!

– Есть небольшая загвоздочка. Может, Лукреций тебе говорил, что она против, но дело не в её нравственности. Она уважает правила нашего рода и была бы согласна, но ты для неё уже слишком стар, и она не считает тебя способным ни на что кроме как молоть языком. И совсем не в том смысле.

– Ишь какая! Малая девка! Да она не знает даже!

– Имеет право, отец. С её искусством наслаждения и незаурядным умом – она идеальна. Я уже завидую своему брату. Может быть, мы не будем портить жизнь нашему малышу Лукрецию, и я сам съезжу её проверить? Провести ночь со мной, уверен, она согласится. А тебе расскажу всё в подробностях.

– Всё-всё?