В руках монстра

Помахивая пакетиком, Вика перешла на другую сторону проспекта по подземному переходу и остановилась.

«Еще бы бургер какой-нибудь, и можно работать дальше», – Вика огляделась и увидела кафе, совсем рядом от входа в метро.

– Чизбургер и-и-и… капучино. Хотя, нет. – Вика пересчитала деньги. – Гамбургер и… чай. Черный.

– Салатик, картошечку, пирожок сладкий, с малиной, не желаете?

Вика быстро обследовала пустые карманы куртки, убедившись, что все карманные деньги были потрачены на брошюру «Анафилактический шок у взрослых»:

– Не желаю. У меня на них аллергия. Этот, как же его, – она заглянула в пакетик и прочитала название книжицы. – Анафилактический шок, чтоб его. Совсем замучил – приступ за приступом. То на картошечку, то на салатик. Особенно пирожок с малиной организм не принимает. Почему – никто не может сказать. Врачи разводят руками. И молчат. Единственное, чему организм пока не противится – гамбургер, а еще…

– Спасибо, что без сдачи! Касса свободна!

*

Через два часа лист с отчетом лежал на столе Алекса. Настенные часы показывали ровно шестнадцать часов, когда Вика взялась за второе задание:

«2) Узнай все про лабораторию FPSL. Чем занимается, не было ли конфликтов, шумихи, связанных с ней, за последние два-три года. В общем, покопайся, поищи. Делай все максимально скрытно»

Вика сварила себе кофе в кофеварке и с головой погрузилась в интернет. Уже через час на стол Алекса спланировал второй лист с отчетом.

Информации, почерпнутой из всемирной сети, в этот раз хватило с избытком, Вике даже не потребовалось для этого покидать теплый офис. Оказалось, что лаборатория FPSL имеет безупречную репутацию, работает уже около двадцати лет, занимается экспертизой лекарственных средств и медицинского оборудования. В каких-либо конфликтах, шумихе в СМИ лаборатория FPSL не замечалась. Гендиректор такой-то, учредительные документы такие-то… Информации, правда, оказалось немного – почему-то вся она включала данные только за последние три года, но Алексу, ведь, требовалось именно это, и поэтому Вика, поборов любопытство, решила не вдаваться в излишние подробности, и не стала выяснять, чем жила эта лаборатория предыдущие семнадцать лет.

«Ладно! Краткость – сестра таланта! Просил за три года – получи и распишись! А то начнется опять нытье – «я же просил за три года, что ты мне тут понаписала».

Настенные часы показывали 17.45. Рабочий день подходил к концу. Вика подошла к окну, раздвинула жалюзи и уселась на подоконник, глядя с высоты десятого этажа на красиво подсвеченную фонарями Старую улицу.

«Домой не хочется. На улице холодно. Остается только одно – поработать еще»

Третье задание оказалось посложнее двух первых:

«3) В FPSL работал некто Александр Боброф. Год назад он скоропостижно умер от анафилактического шока. Выясни все об этом человеке. Я имею в виду его профессиональную деятельность»

«Сегодня идти в FPSL уже поздно», – решила Вика. – «Придется все-таки завершать трудовую деятельность, и только завтра после занятий в институте продолжить расследование. Интересно, как попасть в FPSL? И зачем копаться в прошлом человека, которого давно нет в живых? Попробую догадаться. Из тех скудных данных, которыми я обладаю на этот час, известно, что год назад некий Александр Боброф, работавший в FPSL, умер от анафилактического шока. Анафилактический шок – это молниеносное заболевание, очень часто приводящее к гибели. Раз Алекс хочет, чтобы я проникла в FPSL и поспрашивала там об Александре, то… кажется, я поняла! Алекс видит связь между гибелью Александра и лабораторией, где он работал! Это интересно. Теперь хотя бы ясно на что мне следует обратить внимание в FPSL. Странно – какая там может быть связь? С Александром покончили с помощью смертельного аллергического приступа? Александр стал неугоден организации, на которую он работал, и его хитроумно убрали? Неужели такое возможно – убить человека с помощью аллергии? Не легче ли было его просто отравить? Или пулей? Или машиной сбить. Хм… Ядом, пулей или машиной – слишком явно. С помощью аллергического приступа действительно гораздо удобнее. Никто и не заподозрит, что человека убрали. И все же, это слишком сложно. Слишком фантастично. А может, нет никакой связи между гибелью Александра и FPSL? А я тут сижу и фонтанирую детективными сюжетами. К тому же – я даже не знаю, кто заказал Алексу это расследование!»

Она посмотрела на стол Алекса.

«Алекс бы хоть намекнул – на что мне нужно обратить внимание в FPSL. Хоть бы сказал – кто наш заказчик и что ему нужно. Как же мне вести расследование вслепую, не зная вообще ничего о деле? Что за тайны, босс? Мы же в одной команде!»

Она отключила ноутбук, накинула куртку, натянула шапочку, повесила на плечо сумку и… замерла перед входной дверью, морщась и втягивая носом воздух.

«Что же это за запах опять? Это явно алкоголь. Кто-то в этом небоскребе гонит самогон?»

Специфический запах перезрелой пшеницы, так похожий на запах алкоголя, стал появляться в их офисе в последние месяцы. День за днем он становился все сильнее, все неприятнее. Было в этом запахе что-то еще, кроме запаха алкоголя. Что-то приторное, тошнотворное. Наиболее отчетливо он ощущался возле входной двери.

«Откуда его к нам заносит? Может быть, из вентиляции?» – Вика приставила стул к стене слева от входной двери, встала на него и принюхалась к вентиляционному отверстию.

«Нет, не отсюда. Здесь даже меньше пахнет»

Она спрыгнула на пол, подошла к входной двери.

«Да, именно здесь, у двери, запах ощущается сильнее всего. С коридора затягивает?»

Она вышла в коридор, походила, принюхиваясь к дверям ближайших офисов, потом вернулась в офис.

«Нет, в коридоре вообще не пахнет. Каким же образом его затягивает именно в наш офис, минуя коридор и вентиляцию? Да и вообще, откуда он берется? Неужели все-таки кто-то гонит самогон?! Да нет… Самогонный аппарат в элитном бизнес-центре, в самом центре города? Абсурд! Кому это нужно? Вышел, да купил на любом углу любой первоклассный алкоголь. Какой угодно выдержки и какого угодно урожайного года»

*

Алекс сегодня тоже не сидел без дела. Оставив Вике список заданий, он поехал на осмотр Места Преступления. Именно так – Место Преступления, но никак не иначе, он называл теперь переулок, где год назад погиб Александр Боброф. Из двух своих машин, припаркованных в подземном паркинге, он выбрал неприметную малолитражку под грозным названием «Кольт».

Сверяя карту, которую накануне оставила ему Лека, с навигатором, Алекс без труда нашел особняки, где располагались FPSL и ресторан «Пармаджано», и, обнаружив в частоколе припаркованных машин узенькую лазейку, виртуозно в нее втиснулся.

Посматривая то в карту, то по сторонам, он медленно пошел по Бульвару, повторяя тот самый путь, по которому шел Александр Боброф перед тем, как погибнуть в глухом переулке.

«Так, по Бульвару вперед. Сворачиваем на улицу. Здесь влево, в переулок. Хм… Ну и название – Тупиковый переулок. Нашел же Александр где дорожку сократить. Не мог какой-нибудь «Всебудетхорошный» переулок найти, или хотя бы «Светвконцетоннельный». Или «Верхний непокойниковый». Глядишь, и жил бы сейчас. Нет же – «Тупиковый» выбрал. Стоп!» – Алекс еще раз сверился с картой. – «Вот газетный киоск. Через дорогу – отделение банка. Да, это то самое место»

Стоя на том самом месте, где год назад в страшных муках погибал человек, Алекс почувствовал дурноту. Он не был особенно впечатлительным, а тут вдруг живо представил эту жуткую картину – вокруг никого, кромешная темнота, и человек, корчась от удушья, хрипит, падает на асфальт, что-то пытается сделать со своей шеей. Все тщетно. Человек бьется в предсмертных судорогах. Все. Затих. Нет, не все – еще одна продолжительная судорога, словно током его пробило. Жуткий рев. Вот теперь все. Был человек – и нет человека. Всего-то за пару минут.

Несмотря на легкий морозец, Алексу стало душно. Он расстегнул пальто, снял кепку, вытер платком лоб. Водрузил кепку обратно… Но тут же снова сорвал кепку с головы, сунул ее в карман, и, согнувшись в три погибели, забежал за киоск. Его вырвало. Он выпрямился, но тут же снова согнулся пополам. Дверь киоска распахнулась, и из нее выглянула интеллигентного вида пожилая дама в маленьких круглых очках-стеклышках:

– Пошел вон отсюда! – неожиданно низким и хриплым голосом заорала она на всю округу, обнаружив прямо перед собой Алекса. – Заблевали тут уже все, алкаши поганые! Шагу ступить нельзя – блевотина и ссанье одно кругом! То ссут, то блюют! То блюют, то ссут! Здесь, что, где-нибудь «Сортир для городских алкашей» написано?! Здесь «Газетный киоск» написано! Люди здесь прэссу покупают, а вы блюете! Или ссыте! А ну, вон отсюда! Щас я тебе рот газетами заткну! Ты посмотри на него, не реагирует даже, блюет, будто фонтан у него там!

На ходу вытирая платком губы, Алекс убежал. Забежав за угол ближайшего дома, он остановился. Перевел дух, выбросил платок. Выглянул из-за угла, чтобы еще раз внимательно осмотреть Место Преступления. Вдруг снова спрятался за угол – у него возникло странное ощущение, что в эту самую минуту за ним кто-то пристально наблюдает. Ощущение интуитивное, но довольно отчетливое, стойкое. Алекс подождал пару минут, потом снова выглянул.

В переулке деловито пробегали обычные прохожие, не замечая Алекса, спрятавшегося в узкой щели между толстым деревом и углом старого трехэтажного дома. Алекс перевел взгляд повыше, на окна домов. Но большая часть окон наглухо закрыта – на них сплошь жалюзи, и в них не видно ни одного человека. Ведь здесь почти нет жилых домов, только офисные.

Алекс немного успокоился, но неприятное ощущение, что на него кто-то постоянно смотрит, не исчезло. Он вылез из своего укрытия, напоследок еще раз подозрительно оглянулся, и направился обратно к машине. Сделав с десяток шагов, он остановился и обернулся, пытаясь поймать взгляд того человека, который смеет за ним шпионить. Но никакой слежки нет – в переулке сейчас абсолютно пусто, редкие прохожие где-то очень далеко, в окнах по-прежнему никого.

Подходя к парковке, Алекс заметил какой-то переполох – именно там, где он оставил свой «Кольт». Подойдя поближе, он увидел, что какой-то парень ростом под два метра бегает вокруг его «Кольта» и бьет его по колесам, заставляя маленький автомобильчик вздрагивать и жалобно выть звуком сигнализации.

«Это что еще за идиот? И какого черта ему нужно от моей машины», – Алекс ускорил шаг и вскоре услышал возмущенный бас парня, который на весь Бульвар костерил «эту очередную курицу», которая «бросила свое облезлое ржавое корыто, не думая своими куриными мозгами о нормальных людях».

Подойдя еще ближе, Алекс увидел, что… да, все правильно – его серебристый «Кольт» слишком близко прижался к большому черному седану. И этот крепкий парень не зря бегает по кругу, ведь обе левые двери его большого черного седана – и водительская и задняя – наглухо заблокированы «Кольтом». Ну а с правой стороны черный седан точно так же подпер ветхий микроавтобус грязно-серо-ржавого цвета, отобрав у парня последний шанс пробраться в свою машину.

«Да-а-а… Положение у крепыша незавидное», – усмехнулся Алекс, совсем не испугавшись грозного молодого гиганта, с телосложением человека, который провел в спортзале большую часть своей жизни. – «Но зачем же по колесам бить? А если я тебе руки повыдергиваю? Да по самые плечи? Как без рук машину будешь водить? Ушами своими большими? Хм… Это было бы очень смешно»

– Сейчас отъеду! – сдерживая смех, крикнул он, подбегая к «Кольту».

Он быстро открыл дверь и уже почти сел за руль, но не смог этого сделать. Распаленный яростью крепыш, со словами «сейчас ты у меня, гнида, отъедешь, но только в мир иной!», в два гигантских шага подскочил к водительской двери «Кольта», схватил Алекса за воротник и легко, словно пушинку, вытащил его из машины. Так он его и держал, не давая никакой возможности повернуться, и хоть как-нибудь защититься – на вытянутой руке, крепко сжимая воротник, спиной к себе.

– Если! Я! Тебя! И! Твое! Драное! Корыто! Еще! Хоть! Раз! Здесь! Увижу! Если! Хоть! Один! Раз! Понял меня?!

– Да понял я, понял. Отпусти, задохнусь сейчас, – Алекс действительно начал задыхаться.

В ответ крепыш еще раз как следует тряхнул Алекса, да так сильно, что воротник не выдержал и затрещал по шву.

– Отпусти, дышать нечем. Щас уеду, че ты так завелся? – просипел Алекс, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание от нехватки воздуха.