Обезличенность. Книга первая

Я пошёл к двери, в которую кто-то настойчиво стучал, кот уже выбежал со мной.

Глава 4

За дверью оказался Макс, довольный, он приехал из Токио.

– Хей, дверь открывай. Квартира уже хозяина забыла, – он ввалился внутрь.

– Здарова, наконец вернулся. Как там Токио?

– Да стоит, куда ему деться. Договорились на поставку нанороботов. Теперь пойдёт дело.

– Оно уже идёт, поверь мне, думаю, мы не за горами от первого опытного образца нашей системы. У аппаратчиков я не спрашивал, но у нас программная часть – уже вот-вот. Сегодня только говорил с Фараоном и его подручными.

– Да ладно? Фараон? Я думал, батя шутит. Кстати, – он протянул конверт, – это тебе от отца.

– Это за какие заслуги? – я открыл конверт, посмотрел внутрь. Как и ожидал, там были деньги. Наличка.

– Твой участок в Тьмутаракани очистили и быстренько сплавили. Это твои деньги за вычетом стоимости его очистки, – сказал Макс.

– Спасибо. Отец у тебя быстро работает.

– Да, это точно. Твоих укатали по рецидиву лет на двадцать. Так что – забудь про них, как про страшный сон, – добавил Макс, протянув пакет.

– Тут нам с тобой ужин. Выпить закусить, заодно расскажешь, чего вы добились, а то я почти из процесса выпал.

– Добро.

Пока я встречал Макса, Фараон уже исчез. Куда он делся, я не знаю, да и особо желания знать не имел. Интересно, зачем всё-таки он приходил? Неужели, чтобы всего лишь дать мне ответы на вопросы? Никогда в это не поверю. С Максом мы сели на кухне, я ему пересказал события последних недель, как консультировался с биологами, как мы разрабатываем базовые принципы работы всей системы. В общем, обо всём, кратким экскурсом.

– То есть, вы и вправду готовы расшифровать кодировку отдельно взятого человека? Скажем, если я в голове создам мелодию…

– То она воспроизведётся на базовой станции, да. Если задумаешь образ, произойдёт то же самое.

– Хорошо, а физика этого пространства будет какова? – спросил Макс, закурив.

– Смотри, – я щелчком выбил сигарету из пачки, – если ты что-то делаешь для реального мира, то есть, например, расчёт какой-либо конструкции, то я думаю, не большой проблемой будет к этому прикрутить калькулятор с известной нам физикой окружающего мира. Запустим управляющую программу, загрузим физику, теормех и другие естественные науки, она через это обучится, да и будешь опять же в голове выбирать, какую библиотеку использовать.

– Интересно. Заманчиво и гладко стелешь! Ладно. А я в Японии знатно отдохнул, – отвлёкся Макс, – там и девушки, и пища. Всё на высшем уровне.

– Ага, батя, значит, работал, а ты кайф ловил? – спросил я, подняв бровь.

– Нет, я с батей работал днём, а вечером – каждый по своим делам. Он храмы и музеи посещал, а я – по барам и кабакам.

– Ты хоть запомнил, как переговоры вести, например? – спросил я у Макса.

– Да нет. Батёк крепкий ещё, думаю, спокойно не один десяток лет проработает, чего мне ему палки в колёса вставлять, – сказал он с ленцой.

– Не, так дело не пойдёт. Скажи хоть, каких роботов купили?

– Самое новое поколение, Ауфухэ 5000 Z. Они могут всё, что нам нужно. При этом коммутация у них самостоятельная, логику мы заказывали не самую совершенную, но… Короче, первая партия прибудет завтра спецрейсом в Шереметьево.

– Ну, ты даёшь, – восхитился я.

– Не я, а отец. Что-то он увидел в твоей идее. Работают не только наши отделы, от нас ждут первый образец.

– Ещё бы не ждали, только это дело небыстрое. Ну да ладно.

Вообще, идея Фараона прикрутить к обработке сигнала нейросеть – шедевр. По сути, она настраивается на желание владельца. То есть, он задумал нарисовать цветок, никаких пометок, ничего. Хозяин задумал, сеть подключила необходимые библиотеки, цветок нарисовался в пространстве. Так же и с многими другими вещами, подумал ты – что будет, если смешать кислоту и воду, например, сеть это поняла и выдала тебе результат в виде голограммы явления. А обучается она элементарно, добавить библиотеки, только и всего. Ай да Фараон, ай да Изиды сын. Конечно, может быть и не Изиды, но кому какая разница. Он натолкнул меня на новый виток раздумий.

Вообще, нейросети обучились многому. Раньше они просто могли менять лица, или же что-то вроде того, сейчас по вводным данным они могли найти место на карте. Например, ты даёшь ей фотографию дома, она роется в интернете и спокойно выдаёт адрес, где это возможно. Или же – поиск по базам. По сути, это его вариации. Школьники-вундеркинды, которые стали использовать их для написания домашних работ, экзаменов и прочего, опять – то же самое. Благодаря ей, мы будем избавлены от большого количества лишней работы монотонного характера. Законы природы, физики и многих других наук незыблемы и вечны, посему, изобретать что-то с нуля тут не нужно.

Прибрав со стола, мы разошлись по комнатам, кот наелся и залез в гамак, из которого забавно торчали лапы. Кажется, он даже захрапел.

Утром я долго пытался заставить себя встать с кровати. Тело по привычке направилось к шкафу, из которого я взял рубашку, и джинсы. Образ простецкий, но позволяет чувствовать себя уверенно, это не эти новомодные блестящие штаны из хрен знает какой ткани. Они блестели и переливались, будь я ярым гомофобом, по-любому бы сказал, что только они такое и носят. Мельком взглянув на часы, я вылетел на кухню и налил себе кофе. Я был мастером ниндзя, который молниеносно заправил кофемашину ради чашки бодрящего напитка. Осадило же меня появление Макса на пороге.

– Эй, ты чего вскочил так рано, сосед? – он стоял в трусах и майке -"алкашке"

– Эм, так время на работу ехать, – ответил я с непониманием происходящего.

– Итак, джет-лаг в голове играет, вчера отлично посидели, сегодня, мать её за ногу, суббота. Какого хрена ты в офис попрёшься? – спросил он.

– Фааак… – протяжно сказал я и сел на стул.

– Именно. Кстати, сегодня день получки. Нашему отделу выдали солидное вознаграждение за работу, так что если купишь такую же машину как у меня, я тебя не знаю.

– Это что за премии такие тут, если  на машину хватит? – удивился я не на шутку.

– Такие, когда кто-то делает уникальные технологии с нуля, или почти с нуля. При этом сидит в офисе с восьми до двенадцати ночи каждый день, – пояснил Макс.

– О! – телефон вредно так запиликал, сообщая о приходе энной денежной суммы на счёт, – Сколько?!

– Челюсть с пола соскреби, и раз уж проснулись, предлагаю позавтракать, – сказал Максим и полез в холодильник.

На эти прекрасные звуки в кухню вошёл кот. Его походка изменилась, раньше он был гостем и бегал на полусогнутых ногах, сейчас же он ходил вальяжно, как хозяин, складывалось впечатление, что это он хозяин в доме, а не Макс. Он подошёл к миске и начал чавкать, а я предался размышлениям, глядя в окно.

– О чем задумался? – спросил Макс, вернув меня на землю.

– Вчера тут рекламу шлюшарни увидел, там твоя несостоявшаяся любовь чуть ли не нагишом на голограмме.

–Ты о ком? – спросил Макс, оторвавшись на секунду от готовки.

– Я про Галю вспомнил, которая как Себастьян Перейро, только тот торговал чёрным товаром…

– А она обвисшим, – он закончил за меня фразу, – Я видел в Токио, она там вроде как на ведущих ролях в каком-то модельном агенстве. Слышал, что её, вроде как, кто-то важный имеет ввиду. Так что жизнь её если ещё не удалась, то близится к тому.

– Это точно, ответил я и закурил под чашку кофе.

– Слушай, негоже тебе кататься на метро. Может и правда тебе посмотреть что-то на колёсах? Ты когда последний раз за рулём сидел? – спросил меня Макс.