Оценить:
 Рейтинг: 0

Велнесс

Год написания книги
2023
Теги
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 25 >>
На страницу:
8 из 25
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Иногда бывают.

– А еще, если бы у нас были открытые полки, это бы так не выглядело, – сказала Элизабет, кивая на беспорядок на полу. – Все выглядело бы гораздо лучше. Мы и сами стали бы гораздо лучше.

Это в итоге и стало основным философским разногласием между ними: должен ли новый дом отражать их текущую реальность или то, чего они стремятся достичь в будущем? Должен ли он быть обставлен исходя из того, как они живут на самом деле, или из того, как они хотят жить? Для Элизабет эта покупка стала возможностью обновить не только квартиру, но и весь образ жизни. Она хотела, чтобы в их новом доме был, например, «уголок для занятий творчеством», хотя никто в семье особой тягой к творчеству не отличался; она хотела устроить «рекреационную зону», чтобы играть в ностальгические аналоговые игры, например в парчиси, «Уно» и «Рыбу», хотя Тоби, похоже, игры интересовали только в тех случаях, когда можно было смотреть, как другие люди играют в них онлайн; она хотела, чтобы в новой квартире не было телевизора, хотя чаще всего сама засыпала перед экраном. Так что, слушая все это, Джек не мог не думать, что Элизабет выплескивает все накопившееся раздражение в саму архитектуру их нового дома, увековечивает свое недовольство в стенах «Судоверфи».

– Я хочу камин, – сказала она однажды за ужином, когда они молча ели салаты и листали бесконечную ленту в телефонах.

– Камин? – переспросил он, поднимая на нее глаза.

Она кивнула.

– Вот такой, – и показала ему фотографию на экране, картинку из журнала о дизайне: вечер, пара средних лет уютно устроилась в постели с книгами, в изножье кровати потрескивает огонь. Эта фотография могла быть снята в каком-нибудь загородном доме, в лесу. Пара казалась довольной и безмятежной – у обоих были лица людей с хорошими пенсионными накоплениями.

– Сомневаюсь, что это в нашем стиле, – сказал Джек.

– А мне нравится, – сказала она. – Я хочу такой камин. И еще знаешь что? Я хочу больше читать.

– Но ты и так все время читаешь.

– Я имею в виду, для себя. Не по работе. И чтобы мы это делали вместе. Я бы хотела, чтобы мы читали гораздо больше.

– Думаешь, я читаю недостаточно?

– Я просто говорю, что это выглядит мило. Разве нет? Разве не здорово?

Он отложил телефон и вилку, сцепил руки в замок и с минуту пристально смотрел на нее.

– У тебя все в порядке? – спросил он.

– Конечно.

– Тебя что-то нервирует?

– Все отлично, Джек.

– Потому что кажется, что нервирует.

– У меня правда все отлично.

– Да просто все эти планы, которые ты строишь… Открытые полки. Отсутствие телевизора. Игровая комната. Твоя новая эстетика минимализма.

– Что не так с моей эстетикой?

– Это вообще все не наше. Создается впечатление, что ты чем-то недовольна, а может, даже несчастна.

– Я не несчастна, – сказала Элизабет, похлопав его по руке. – Или, по крайней мере, несчастна в пределах нормы.

– В пределах нормы? Что это значит?

– Это значит, что я счастлива ровно настолько, насколько и должна быть на данном этапе жизни.

– И что это за этап?

– Нижняя часть U-образной кривой.

Ну конечно, U-образная кривая – в последнее время Элизабет упоминала ее всякий раз, когда Джек начинал расспрашивать. Этот феномен, хорошо известный некоторым экономистам и психологам-бихевиористам, заключался в том, что общий уровень счастья с годами, как правило, меняется по одной и той же схеме: люди больше всего счастливы в молодости и в старости, а меньше всего в середине жизни. Выяснилось, что счастье достигает максимума в районе двадцати лет, а потом еще раз в районе шестидесяти, но в промежутке идет на снижение, и именно там Джек и Элизабет сейчас и находились – в нижней части этой кривой, в среднем возрасте, в периоде, который примечателен не пресловутым «кризисом» (на самом деле довольно редким явлением – только десять процентов людей подтвердили у себя его наличие), а медленным перетеканием счастья в фоновое беспокойство, зачастую совершенно непонятное, и неудовлетворенность жизнью. Элизабет настаивала, что это универсальная константа: U-образная кривая справедлива как для мужчин, так и для женщин, для состоящих в браке и холостых, для богатых и бедных, для работающих и безработных, для получивших и не получивших образование, для родителей и бездетных, для каждой страны, каждой культуры, каждого этноса – на протяжении нескольких десятков лет, пока ученые проводили свое исследование, наука демонстрировала, что люди среднего возраста постоянно испытывают чувство, которое с точки зрения статистики эквивалентно тому, как если бы кто-то из их близких недавно умер. Вот как это ощущается, сказала Элизабет, вот насколько, согласно объективным показателям благополучия, люди далеки от пика, достигнутого в двадцать с небольшим. Она подозревала, что это как-то связано с биологией, естественным отбором, эволюционным воздействием, которое происходило миллионы лет назад, поскольку недавно приматологи показали, что для человекообразных обезьян характерна точно такая же кривая счастья, а это наводит на мысль, что специфическая хандра среднего возраста, вероятно, в доисторические времена обеспечивала какое-то преимущество и помогала нашим древним предкам-приматам выживать. Возможно, предположила Элизабет, дело в том, что наиболее уязвимые члены любого племени – дети и старики, и поэтому для них важно чувствовать себя счастливыми и удовлетворенными: чем больше они удовлетворены жизнью, тем меньше рискуют, а значит, большее их число выживает. А те, кто достиг среднего возраста, наоборот, должны ощущать сильное смятение и мучительное беспокойство, побуждающее их выйти в опасный мир. В конце концов, должен же кто-то решать проблемы.

Элизабет, судя по всему, утешало то, что провал среднего возраста – это скорее биологическая закономерность, чем свидетельство каких-то конкретных трудностей в ее браке или в жизни в целом. Но для Джека ничего утешительного тут не было. Это только подтверждало его опасения. Он сделал единственный вывод: его жене грустно.

– Но я не буду грустить вечно, – сказала Элизабет. – В конце концов, после шестидесяти мы будем так же счастливы, как и в тот момент, когда впервые встретились. Во всяком случае, так утверждает наука. И разве это не увлекательно – ждать, когда этот момент наступит?

– Ждать придется довольно долго, дорогая.

– А пока что надо прилагать усилия и самим создавать свою эмоциональную реальность. Искать приключения, приобретать новый опыт и что-то менять в повседневной жизни. Привносить в нее нечто свежее и интересное.

– И для этого нужен камин?

– Я считаю, что у нас появится мотивация больше читать вместе, если в квартире будет камин, перед которым можно читать. Вот и все.

– Ну, – сказал Джек, снова берясь за вилку, – мне не нравятся камины.

Она пристально посмотрела на него.

– Серьезно? – спросила она.

– Серьезно.

– Тебе не нравятся камины. Как я могла этого не знать?

Джек пожал плечами.

– Как-то не приходилось к слову.

– Кто не любит камины?

– Я не люблю.

– Но почему?

– Они грязные, – сказал он. – Они опасны.

– Опасны?

– Так из-за дыма же. Он вреден для Тоби. Все эти мелкие частицы.

Она растерянно нахмурилась.

– Тебе не нравятся камины из-за частиц?
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 25 >>
На страницу:
8 из 25

Другие аудиокниги автора Нейтан Хилл