Простые числа времён. Стихи, пародии

Последний вздох мой примет тишина.
Как хочется, чтоб в синем небе марта
Была мне птица вечности слышна!
*
Предательство, измена и подлоги, —
Как, беззаконный, новый страшен век!
У лжи вселенской стали долги ноги,
И бесхребетен – смертный человек.
Молчанием предать возможно тоже,
А нормой стала преданность врагам.
От истины давно воротим рожи,
Покорно ходим в осквернённый храм.
Волхвует идол в царском облаченье,
Гремит словами, путая сердца,
Низвергнув их на вечное мученье,
На гнев великий нашего Отца.
*
Из средоточий есть одно – святое.
Забыли люди, Кем сотворены.
Души расположение благое
Не слышно тем, кто мыслить не вольны.
Им жвачку мира в головы влагают,
На внешнее настраивают ум,
И души постепенно умирают,
Улавливая только внешний шум.
Экуменизма расцветать заразе
В реторте, заменяющей потир,
И содомиту в набожном экстазе
Благословлять безвольный падший мир?
*
Мы предаём духовное начало,
Так заточенью предан Патриарх,
Ведь стадо ничего не промычало, —
Из праха вышло и отыдет в прах.
Мы веселимся, празднуем, хохочем,
Нам до молитвы ль дело, – вот беда!
Но видят всё земное Божьи очи,
Чтобы не дать нам кануть навсегда.
Они глядят задумчиво и строго,
И ждут от нас смиренья и борьбы.
Мы предаём своим молчаньем Бога
Во обретенье адовой судьбы…
*
Хоть волком вой, скучаю. Ты не слышишь.
У нас то дождь, то дикие ветра.
Течёт тоска слезами с красной крыши
Под гул печи, растопленной с утра.
Вчера луна сквозь облако глядела
Безумным оком, плавая в пыли
Далёких звёзд, ночная птица пела
Над чёрным солнцем, умершим вдали.
И я умру. Сегодня или завтра
Последний вздох мой примет тишина.
Как хочется, чтоб в синем небе марта
Мне стала птица вечности слышна!

Нечаянная радость

Всех скорбящих благая весть
И нечаянной вести радость —
Медных грошиков звон и есть
Недоступная миру малость.
В этой малости смысла суть,
Богородичный светлый лучик.
Он один освещает путь,
Сотни солнц и теплей, и лучше.
Я молилась Тебе во сне,
Всеблагая Царице-дево.
Помню, плакать хотелось мне,
Убоявшися Божья гнева,
Но вступилася за меня
Ты, что всех и добрей, и краше,
Всем – невидимая родня
И заступница-милость павшим…
Сыпал грошики, будто смех,
Ангел Божий, и крыл белее
За окном моим падал снег,
Всё настойчивей, всё смелее.
Заметало мой старый дом,
Укрывало покровом снежным…
Молчаливым своим судом,
Взором Матери скорбно-нежным
Обволакивала меня
До последних глубин сознанья
Благодетельница моя,
Повелительница дыханья…
Плыл, качаясь, как на волне,
Сон в неведомой правды дали,
Божья Матерь, приснившись мне,
Утолила мои печали.

«А Божья нежность падает снегами…»

А Божья нежность падает снегами
На дом и сад, тропинку у крыльца…
Волшебными крещенскими дарами
Снежинкам нынче в полночи мерцать.
Им пышной шапкой покрывать очелье
Горы и виноградники, и лес,
И заметать холмистое ущелье,