Простые числа времён. Стихи, пародии

Наш народ не разбудишь и палкой,
Панацеи от глупости нет.
Предки кости покоят глубоко,
Душам их хорошо и светло…
Смотрит вечность на нас волооко
Сквозь непрочное неба стекло.

«Мой новый день, как первый день творенья…»

Мой новый день, как первый день творенья,
Наполнен узнаванием красот.
Вот снова солнца луч воюет с тенью,
А вот букашка по листу ползёт.
Вот ветер тронул каплю дождевую,
Она упала прямо на ладонь,
И я держала слёзку огневую,
Пока в ней не померк её огонь.
Вот белый аист пролетел над крышей,
И крылья спели музыку вершин,
В которой был простора голос слышен,
Что в наших душах таинства вершит.
И каждый раз, по-новому понятен,
Являет мир роскошества свои…
В моей судьбе так много чёрных пятен,
Но всё давно отпели соловьи!

«И что бы я была без Бога, —…»

И что бы я была без Бога, —
Пустой сосуд, кимвал звенящий,
Ведь своего, увы, немного, —
Я ноль без веры настоящей.
Песчинка, дух овеществлённый,
Но, как и все, неблагодарный,
В свои достоинства влюблённый,
В свой облик смертный, Богом данный.
Чертог воздвиг Он нерушимый,
И силы тьмы не одолеют
Его врата. Но как смешны мы,
Когда пытаемся смелее
Быть тех, кто, стоя на молитве,
За всё создание радеет
И на незримой тяжкой битве
Одно достоинство имеет
Быть рядом, одесную с Богом,
Жалея наше поголовье.
Но мы в бреду своём убогом
Не заразились их любовью.
«Отравлен хлеб и воздух выпит»,
И запоздало врачеванье,
Мы сами ринулись в Египет
Безумным стадом на закланье.
И поздно нам молить о чуде,
Все сроки вышли, нет сомненья.
Лишь бездна вечности остудит
Бег в никуда. Своё отмщенье
Получат каждая и каждый,
Дожив до мига озаренья,
Когда душа листком бумажным
Порхнёт в последний день творенья.

«Над головою – полог тишины…»

Над головою – полог тишины,
И тёплый ливень – сердцу во спасенье…
Чему шаги протяжные равны
Июньских суток и равно цветенье
Духмяных лип и ароматных роз,
Как если не души моей признаньям,
Что стало всё, что было, не всерьёз,
И продолженье есть за препинаньем,
И рано ставить точку на судьбе,
Пока дышу, надеюсь и мечтаю,
Не поддаваясь смертной ворожбе
Всех тех, о ком в молитвах поминаю.
А мир прекрасен – руку протяни,
Такой свободы город не дарует.
Дороже нет и преданней родни,
Что целый день над крышами волхвует:
Вот аист крылья в небе распростёр,
Хлопочет желтогрудый хор синичий,
И выдался в бездонье абрис гор,
Далёк от человечьего безличья.
Не очертить невидимых границ,
Где чувства тонут в сумраке забвенья,
Растушевав многоголосье лиц
И растворив их в водах провиденья.
Пусть замолчат, они чужие здесь,
Зачем они приходят, словно тати,
Во сны мои, их всех не перечесть,
Не уместить в объятиях кровати.
Как много драгоценнейших минут
Пустила я на это поголовье!
Они своею жизнью не живут,
Они моей питаются любовью…
Но полно, хватит, дальше – тишина
И этот ливень, чистый и поспешный.
В глуши, где злоба больше не страшна,
Мне не бывать отныне безутешной.
Не плакать мне, вдруг вспомнив о былом,