Знай

– Все равно не помню. Ну и что?

– Он пригласил меня на свидание! – весело оповещает она. Хочу ее спросить куда, но язык заплетается, и Лариска опережает мой вопрос. – На свидание в зоопарк! – начинает громко смеяться. – В зоопарк, представляешь?! Мне что, тринадцать лет? А на вид такой серьезный, солидный мужик. Юрист.

– Ну и что. Я думаю, это оригинально. Необычно. Я вот тысячу лет в зоопарке не была. И с удовольствием бы сходила. Но боюсь, Вадим меня не поймет, если я попрошу его пригласить меня в зоопарк, – фыркаю я. – Мне до смерти надоели его рестораны, загородные клубы и прочее.

– Ох, избаловал тебя Вадим. Рестораны ей надоели, зоопарк подавай, мне бы твои проблемы, – заявляет она.

– Забирай, я не против, – отвечаю я. Настроение кардинально меняется. Становится грустно и тоскливо. Хочется начать жаловаться на жизнь в золотой клетке. А это значит, что мне точно больше наливать нельзя. Свою норму я выпила. Слышу звонок в дверь.

– Кто это? – спрашивает подруга. – Блудный брат?

– Вряд ли, – отвечаю я, пытаясь поднялся с кресла. – У него есть ключи, если он конечно их не забыл. Наконец-то поднимаюсь, иду к двери, пытаясь взять себя в руки и выглядеть трезвой. Заглядываю в глазок. Это Дмитрий. Один. Без Ваньки. Долго соображаю, что он здесь делает. Пока не вспоминаю, что теперь он здесь живет. Выпрямляю спину, пытаюсь держать осанку, одергиваю футболку, натягивая ее ниже. Открываю двери. Просто распахиваю их перед ним, разворачиваюсь и направляюсь назад к Лариске, которая снова курит, любуясь звездами.

– Может закажем еще вина? – предлагает она, оборачиваясь ко мне.

– Нет. Я пас.

– Почему? Нам редко удается вот так посидеть.

– Ну, во-первых, меня уже тянет поплакать и пожаловаться на судьбу. А во-вторых, мы уже не одни, – говорю я, подходя к ней, кладу голову ей на плечо, обнимая за плечи.

– И? Договаривай. Мы не одни, а с кем? – спрашивает она.

– Мы с Димой.

– А кто у нас Дима? Мы вроде бы мальчиков не заказывали? Или заказывали? – усмехается она.

– В том то и дело, что это мальчик, это ты правильно подметила. Это друг Ваньки, который, я надеюсь, временно живет у нас. Ванька попросил, а я не смогла отказать, – опять забираю у нее сигарету, делаю затяжку, и выкидываю в окно.

– А, Дима. Мальчик, который смотрит на тебя, как будто хочет убить, – хитро спрашивает она.

– Ага, он, собственной персоной. Но в последнее время он смотрит так, как будто хочет чего-то другого, – выбалтываю я.

– Правда?! – слишком громко спрашивает она. – Пошли на него посмотрим. – Хватает меня за руку и тянет в гостиную.

– Стой! Нет! – я пытаюсь сопротивляться, но из-за моего состояния опьянения, практически падаю на подругу. Ларка меня не слушает, и со словами «надо» тянет в комнату. Мы находим Диму в зоне кухни, спокойно заваривающего себе чай, искоса посматривая на стол с пустой бутылкой и бокалами.

– Где Ванька? – спрашиваю я, оправдывая наш внезапный налет на кухню. Дима медленно оборачивается, и я только сейчас замечаю, что он в белой рубашке с закатными рукавами, черных брюках, с массивными часами на запястье сильной руки, с выступающими венами, что доказывает, что он продолжает качаться. В моей пьяной голове неожиданно возникает мысль, что ему идет этот стиль больше, чем спортивный, в котором я его привыкла видеть.

– Не знаю, по-моему, он на даче с Машкой, – отвечает он, пристально рассматривая мой вид. Хочется одернуть футболку вниз, но тем самым я покажу ему, что заметила, как он на меня смотрит. Поэтому я просто сажусь за стол, чтобы скрыть голые ноги.

– А разве ты был не с ними? – зачем-то спрашиваю я голосом строгой тети, на что Лариска начинает громко смеяться. Одариваю ее строгим взглядом. Перевожу взгляд на парня, смотря в упор, не боясь его темного взгляда.

– Нет. Я ездил по делам, – мне хочется спросить, по каким делам тем же строгим голосом, но я вовремя останавливаюсь. Повторяю, про себя, что это не мое дело.

– Да, не твое, – неожиданно усмехаясь, говорит Дима.

– Я что, сказала это вслух?! – спрашиваю я, закрывая рот ладонью.

– Да, – еще больше смеется Лариска. Смотрю на Волка, который продолжает меня разглядывать, облокотившись на столешницу, в небрежной расслабленной позе, держа в руках чашку. А я почему-то, смотрю на вырез расстегнутой рубашки, что не остается им не замеченным. Он опускает глаза на расстегнутые верхние пуговицы, нагло улыбается, поправляет воротник. От нашей игры в переглядки, меня отвлекает звонок телефона Ларисы. Она достает из кармана телефон, пару минут фокусирует взгляд на дисплее, хмурится, и со словами «опомнился» уходит с телефоном в ванную.

Мне становится неуютно рядом с Волком. Его взгляд, наглый, самоуверенный, с неким намеком заинтересованности, он скользит от моего лица к груди. Черт! Я же без белья. Но я делаю вид, что не замечаю, куда он смотрит.

– Сделаешь мне тоже чаю? – прошу я, чтобы отвлечь его от себя. Дима лишь кивает, отворачиваясь к чайнику.

– И по какому случаю пьем? – интересуется он, продолжая делать чай. – Просто так? Или продолжаешь праздновать день рождения?

– А это не твое дело, – нагло заявляю я.

– Для взрослой женщины ты слишком дерзка, – выдает он, слегка понижая тон. Оборачивается ко мне, ставит передо мной чай.

– Для мальчика, – выделяю слово «мальчик», – ты слишком наглый в общении со взрослой женщиной. – Дима неожиданно начинает смеяться, запрокинув голову. Обходит меня, сталкивается с Лариской, выходящей из ванной, уступает проход взмахом руки, на что пьяная Лариска склоняется в реверансе, смеется и проходит ко мне. А Дима скрывается в ванной. Лариска загадочно смотрит в сторону ванны.

– А он очень даже ничего, – заявляет она. – Ох, где мои двадцать лет, – притворно вздыхает она. Берет свою сумку с соседнего стула, начинает в ней копаться.

– Не знаю, не замечала. Я смотрю на него как на ребенка, друга своего брата.

– За то он смотрит на тебя не как на сестру, – подмигивает она мне. Вытаскивает из сумки пудреницу, открывает ее, смотрится в зеркало.

– Он всегда так смотрит, и я тебе об этом говорила. И мне совершенно не приятен его пронзительный взгляд.

– Ох, этот взгляд. По-моему, ты неправильно расшифровываешь посылы, – играя бровями, говорит она.

– Я вот сейчас не поняла, ты на что намекаешь? – возмущаюсь я. – Он еще пацан, по сути, ребенок.

– Ничего себе, такой ребенок. Я б его усыновила, – не унимается подруга. Набирает номер такси, вызывает машину.

– Усынови, ему как раз негде жить. Пару месяцев понянчишься, – усмехаюсь я. – А вообще, что за бред мы несем?

– Нормальный такой бред пьяных женщин. Пьяных и, как выяснилось, неудовлетворенных, – вздыхает она. Да, с этим делом у нее тоже туго. И если я все же имею в кровати мужика, и просто не могу получить от этого удовольствие, то Лариса в поиске. А надо сказать, женщина она с запросами. Под ее критерии не подходит ни один мужик. Но как говорит подруга, «влюбиться – так в настоящего мужика», а подбирать то, что валяется никому ненужное, она не собирается. Она достойна лучшего. Ларискин телефон оповещает ее о прибытии такси.

– Теперь, наверное, до понедельника. Завтра меня эксплуатируют на дачу на сбор урожая. В общем, буду пахать как лошадь. Но в этом есть свой плюс. Это заменяет недельную тренировку в спортзале, лишние килограммы тают на глазах, – поднимается со стула, хлопает себя по бедрам, демонстрируя свою фигуру.

– Ну, удачи, – тоже медленно поднимаюсь, слегка пошатываюсь, держась за спинку стула. Провожаю подругу до лифта, который, как всегда не работает. Ларка спускается по лестнице, ругая местное управление за вечно неработающие лифты.

Не успеваю я зайти в квартиру, как внезапно во всем доме гаснет свет. Еле как, на ощупь, закрываю двери. Ничего не вижу. Медленно, по стенке, спотыкаясь о мебель, иду в гостиную, пытаясь добраться на кухню и найти свечи. И это оказывается не простой задачей, когда ты находишься в алкогольном опьянении. Что-то падает с комода, на который я натыкаюсь. Обхожу его, запинаюсь о диван, пошатываюсь, спотыкаюсь и лечу в сводном падении в темноту. Меня резко подхватывают теплые мужские руки. По инерции мы вместе летим на диван. Я оказываюсь сверху на Волке, и по ощущениям, он голый, лишь в одних шортах. Точнее, я надеюсь, что это шорты, а не боксеры. Первое, что я ощущаю – это запах. От Волка пахнет свежестью, похожей на запах озона перед дождем. Смесь озона и капли цитруса. Невероятное сочетание аромата непроизвольно заставляет меня глубоко вдохнуть. Ощущаю под собой мускулистое, напряженное тело. Когда мы падали, я схватилась за его плечи. И до сих пор не могу разжать руки. Я ничего не вижу. Только чувствую теплоту его тела, глубокое дыхание, вздымающуюся грудь, которая соприкасается со моей с каждым вздохом. Мою кожу жжет от его рук, которые сжимают мою талию. Я понимаю, что моя футболка задралась и его руки сжимают мое тело без преград. Судорожно сглатываю, чувствую его горячее дыхание напротив моих губ. С ужасом понимаю, что его прикосновения и тело, на котором я лежу, не вызывает отвращении и неприятных чувств. А наоборот, мне хочется, чтобы он меня прижал сильнее к себе. Теперь меня пугают не его глаза, которые я в данный момент не вижу, а реакция собственного тела.

Полная тишина. Мы молчим. Он и не думает меня отпускать. А я не хочу вставать. Невольно облизываю губы. Мое дыхание тоже учащается. Все то, что долгие годы пыталась почувствовать от Вадима, я чувствую от этого пацана! А самое главное, он меня моментально возбуждает. И не просто возбуждает, а мне кажется, что все мои нервы на пределе, и, если Дима просто прикоснется, я моментально я взорвусь в оргазме. В голове проносится картинка, грязная, запретная фантазия о том, как он меня берет. Мышцы живота моментально сводит от желания. Я чувствую, как напрягаются соски, как становится влажно между ног. Черт, как давно я этого не ощущала. Боже, почему я так на него реагирую? Ощущаю, как руки, которые сжимают мою талию, медленно ползут вниз, обхватывая мои бедра, нежно и ласково поглаживая шершавыми ладонями. Пытаюсь подняться, упираюсь ему в грудь, пока я окончательно не потеряла разум. Но сильная рука перехватывает мой затылок, и в мой рот впечатываются горячие, влажные губы. Задыхаюсь от неожиданности, и мои руки уже не отталкивают его, а сжимают мышцы на груди, чувствуя, как они играют от глубокого дыхания. Казалось, что каждый мой нерв оголен от возбуждения, я сплошная эрогенная зона. Рука, лежащая на моем затылке, зарывается в мои волосы, удерживая меня, не позволяя отвернутся. Язык Димы переплетается с моим и я, вопреки всему, отвечаю на поцелуй с той же страстью, что и он. В голове вертится только одна мысль, что это все безумие. Я задыхаюсь, по телу несется дрожь от его руки, блуждающей на моем бедре, плавно переходящей на талию и назад, к бедру. Прикосновения обжигают кожу. Дима всасывает мою нижнюю губу, лаская ее языком. А я становлюсь еще влажнее. Кажется, я могу кончить только от его поцелуя и ласк. Меня никогда никто так не целовал. Вроде бы нежно и ласково, но страстно и обжигающе одновременно. С моих губ слетает стон в его губы. Пульс зашкаливает. Извиваюсь и ощущаю, как его твердая плоть прикасается к моей промежности. Волк отпускает мои губы, переходя на шею, ведет дорожку, поцелуев по шее, слегка всасывая кожу, начинает немного двигаться, потираясь членом о промежность. С его губ срывается хриплый стон мне шею. И это отрезвляет меня. Осознание произошедшего обрушивается на меня ураганом, цунами.

– Немедленно отпусти меня! – требую я. Дима застывает, замирает, его мышцы каменеют под моими руками.

– А разве я держу тебя, Софи? – все тот же полутон, но с примесью хрипотцы. Я чувствую, как сильно бьется сердце, отбивая грудную клетку. Понимаю, что он действительно меня не держит, его рука на моем бедре лишь невесомо прикасается, без нажима, вторая в волосах слегка поглаживает затылок. Резко поднимаюсь. Голова кружится, в глазах темнеет, но это уже не от алкоголя, а от него. Слышу глубокий разочарованный вздох Димы. Бросаюсь прочь из гостиной в комнату, спотыкаясь на пути.

– А ты вкусная! Следующей раз я тебя съем! – кидает мне в след насмешливым тоном. В следующий раз?! Следующего раза не будет!

Глава 3

София