Царствуй во мне

– Деньги собраны. И вы это знаете. Иначе бы нас здесь не было.

– Ну, передай теперь Илоне на булавки. Традиция такая. Она сейчас спустится.

– Когда спустится, тогда и поговорим.

Василий закручинился, чванный рассердился и ушел. Офицеры тоже удалились.

Так они, препираясь, уходили и возвращались еще трижды. Шевцова одолеть не удалось. Цыгане тоже были непреклонны. В конце концов, чопорный перестал появляться. Василий тоже не спустился. Швейцар отказывался звать хозяев из верхних покоев, уверяя, что впускать офицеров больше не велено и ко всему прочему все старейшины покинули дом по делам. Дружной пытался столковаться, посулив мзду. Шевцов, между тем, метнулся наверх. На втором этаже он остановился, прикидывая, куда податься дальше. Швейцар оказался проворен и резвым петушком настиг Валерия. Энергично сграбастав широкоплечего парня, Шевцов впечатал его в роскошный тонкий барельеф китайской тематики, радушно прохрипев в лицо:

– Молодец: тебя-то мне и нужно.

Слегка сунув верзиле под дых и встряхнув хорошенько, велел:

– Веди к Илоне.

Дружной для пущей убедительности долбанул парня сзади.

Укрощенный малый проводил молодых людей в квартиру кичливого старика, завешенную яркими хивинскими коврами ручной работы и редкими средневековыми гобеленами, заставленную антикварной мебелью с претензией на близкое знакомство с интерьерами Людовика XIV. Везде, где только можно, хозяева расположили дорогие вазы и старинные подсвечники. В редкие просветы между жардиньерками и комодами были засунуты позолоченные напольные часы иностранной работы. С непонятной целью присутствовало здесь даже утружденное жизнью пианино. На нем веселой компанией сгрудились немытые фужеры, вперемежку со статуэтками разного размера – от выразительного, античного аполлонова торса, до мраморного бюста насупленного пустоглазого Наполеона.

Цыгане, войдя в комнату сразу из нескольких дверей, угрожающе зашумели, окружили офицеров. Их численное преимущество было неоспоримым. Покручивая на пальце револьвер, высокий цыган с корявым белесым рубцом через смуглую щеку, нагло щурил глаза:

– Выкуп принесли? Похвально.

Шевцов достал личный браунинг:

– Грядете на ны?

Дружной встал спиной к спине Шевцова, вспотевшей рукой вцепившись в лежащий в кармане револьвер и уже выбрав мишень – рыхлого дебелого брюнета.

Наверное, ему не удалось сохранить свое намерение в тайне: цыгане раздумали стращать и отступили.

– Зачем так? Мы рады гостям – выпейте с нами хорошего вина.

– В другой раз. Илону сюда.

– Почтенный, тебе уже сказано: мы своих отдаем только в виде исключения, если девушка сама настаивает. И только в честное замужество. Приличным людям.

– Вопрос о приличии?

– Ни в коем разе! Разве можно усомниться в таких добрых молодцах! Да еще состоятельных. Одна незадача: девушка передумала.

– Пусть девушка сама скажет.

– Ты разве нам не доверяешь? Разве мы стали бы обманывать такого почтенного гостя?

– Хочу ей в лицо посмотреть.

– Она уже спит.

Шевцов поднял к потолку оружие, палец на курке:

– Сейчас разбудим.

– Не шуми, почтенный, у нас здесь женщины на нижних этажах – напугаешь. Сейчас пошлем разбудить.

Илону доставили безотлагательно.

– Илона, пойдешь со мной?

Цыганочка что-то горячо сказала по-венгерски.

– Вот видишь? Говорит – передумала. Да она толком и не принарядилась даже, не пожелала собраться.

Шевцов жестом показал девушке свое намерение ее увести.

Та не тронулась с места, не понимая. Шевцов решил, что она не согласна.

– Ну, будь по-твоему. Счастья тебе.

Шевцов повернулся – и тут Илона, подскочив, схватила его за рукав, с жаром пытаясь втолковать что-то на немыслимой тарабарщине.

– Рома, не похоже, что девушка передумала.

– Почтенный, хор решил не выдавать ее за тебя. У тебя русская жена, да и сам ты гадже. Цыганка не пойдет за тебя.

– Не вам решать, куда она пойдет. Не имеете права удерживать женщину против ее воли.

– У нее паспорта нет, у вас будут большие неприятности.

– Посмотрим.

– Негоже так гостям себя вести.

– Негоже контрабандой промышлять, – Шевцов указал на голландские гобелены. – И уверен, жандармам еще будет чем заняться в вашем доме.

– Жандармы наши люди.

– Вашего околотка – возможно. Но не нашего ведомства.

– Почтенный, зачем так расстраиваться. Если уж она тебе так мила – забирай девушку. Ей была оказана честь состоять в нашей хоровой семье. А не хочет – пусть ступает с миром. Но ты загубишь ее талант! Ей нужно петь.

– Разберемся. Илона, пошли.

– Почтенный, выкуп отдай.

– Когда бы сразу да по-хорошему – получили бы до копейки. А как вы дело нечестно повернули, бессмысленно продолжать дискуссию.

– Нехорошо так, господин офицер. Ты слово чести давал.