Автобус

– Кредиты потом не оформите? Где согласие на обработку персональных данных?

– Вы на общественном транспорте. Едете по территории, на которой проходит военная операция. Вы что, с луны, что ли? Условия читать надо было при покупке билета, галочку ж ставили на согласии.

– То есть тыкаете нам в наши обязанности, а сами условия перевозки нарушаете! – это уже вмешалась та самая дама, что уже выказывала недовольство.

– Да пожалуйста, не желаете, тогда на таможне мы ждать вас не будем. Таможне потребуется время, чтоб удостовериться, что с вашими документами все в порядке. Ну и с вашей адекватностью. Сами же кричите, что теряем время. Полчаса дадим на таможню. Очередь не очередь, и выбирайтесь после, как пожелаете!

– В смысле!? Да что это за рейс такой!

– Обычный, сударыня, обычный. Приспособленный к текущей обстановке в условиях военной операции. Не нагнетайте, а то точно сдадим Вас военным, с них и спросите. И расписание, и режим, и маршрут, и все, что пожелаете. И самим на немалое количество вопросов придется ответить. Может, угомонитесь уже? Не гневите и сами не гневайтесь. Впереди еще ни один блокпост.

– Смотри-ка, пастырь выискался. Не гневите. Не гневайтесь, – пробурчала женщина и все же протянула паспорт.

Автобус внезапно резко затормозил, всех качнуло. Второй водитель не удержался на ногах и повалился было, но его подхватили.

– Да, мать твою ж, – чертыхнулся, закрепился в положении стоя и крикнул напарнику: – Что там?

Страшный визг женщины перекрыл его голос.

– Военного прошу подойти сюда срочно. Всех остальных прошу сохранять спокойствие и оставаться на местах. Темур, успокой женщину, рядом сидящие тоже успокойтесь. Помогите друг другу, – в громкоговоритель объявил водитель, сидевший за баранкой, голос его не то чтоб дрожал, но звучал как-то настороженно и тревожно.

Было слышно, как впереди сидящие в испуге ойкают да охают, кто-то из мужчин выматерился. Загадочный «заяц» все же оказался военным, он двинулся вперед, проходя, попросил всех занять свои места. Но все приподнялись и всматривались вперед. Нине не было видно с ее места, она наклонилась к своему окну и устремила взгляд вперед на дорогу, попыталась разглядеть что-нибудь, что хоть чуть даст разъяснение, и проговорила мужу:

– Давай местами поменяемся, сядь с Захаром или Захар к тебе. Мне так спокойней будет. За меня не волнуйтесь, если что.

Муж с легким недовольством взглянул на нее, когда Нина оглянулась. Но она выдержала взгляд и всем видом показала: «Давай не спорь со мной», – и снова устремила взгляд на дорогу.

Нине было видно, что на обочине что-то лежит. Какие-то сумки, чемодан, с них вещи вывалились прямо на асфальт. И тут к вещам подбежала молодая девушка с растрепанными волосами, с порванной футболкой, весь лиф наружу. Нине показалось, что ее одежда, руки были в крови, от этого Нину бросило в жар. Она испуганно отпрянула от окна, посмотрела на сына, поймала взгляд мужа и шепотом произнесла: «Я думаю, там авария. Вам что-нибудь видно?» Оба отрицательно качнули головами. Но ситуация была намного хуже, чем предположила Нина. На автомобиль молодой пары кто-то с час назад совершил вооруженное нападение. Нападавших было четверо, все одеты в черное, лица скрыты.

– Я говорила Сане, чтоб перестал лакать. Потерпеть до стоянки не мог, дул пиво. Вот и приходилось останавливаться часто. Отлить, блин. Этим уродам повезло реально сказочно. Они так радовались. Один сказал с жутким акцентом: «На ловца и зверь сама пришла». Что-то типа такого. Еще смеялись, гады.

«Получается, нападавшие говорили по-русски плохо, с акцентом, как иностранцы коверкали окончания, неправильно склоняя слова. Ранили парня, стреляли по ногам, парень пока в сознании. Уверен и говорит, что оружие было с глушителем. Так. А девушку не тронули, чуток подергали. За рулем была она. Нападавшие ее грубо выволокли, выкинули вещи, предварительно, конечно, обшмонали, и угнали машину вперед по трассе. Если б это были террористы или диверсанты, вряд ли они б стали церемониться. Грохнули бы без разговоров. Местные бандиты, дезертиры или гастролеры-мародеры?» – рассуждал Василий, которого Нина приняла за «зайца», вслух же спросил девушку:

– И что, за час ни одной машины не проехало?

– Ни одной, как нарочно. Мы уже отчаялись, телефоны же в машине остались. Я хотела идти, пока еще светло, до блокпоста, а тут вы на счастье.

Водители отвели в сторону Василия и заспорили, они хотели вернуться на блокпост, Василий же не соглашался, качал головой:

– Смысл возвращаться назад, там парню не окажут помощь. Что тебе на пустом месте блокпост сделает? Соображай, – военный постучал указательным пальцем себе по виску.

– Ну а как, если мы напоремся на нападавших? Они возьмут нас в заложники, что тогда? – первый водитель, высказав предположение вслух, сам больше всех испугался сказанного и повторил уже с больше округлившимися глазами: – Что тогда!? – его речь стала дерганой и нервной: – Вот же влипли!

– Им явно нужен был транспорт. Только вот интересно. Если верить девчушке, они двинули в сторону границы, как они думают прорываться через нее и куда? – второй, Темур, рассуждал более спокойно.

– Нам охрана нужна. Машина сопровождения. Назад надо, – первый стоял на своем.

– Ты видел, чтоб хоть один автобус когда-нибудь кто-нибудь сопровождал!? Не мели чушь. Тут блокпосты кругом. За час они, должно быть, упылили уже далековато и не трассой, надо полагать. Это явно местные какие-то или дезертиры. Сообщим, они их вычислят быстро.

– И чем это легче?

– Грузим парня и едем до села К., самый близкий, где ему точно окажут помощь. Там сейчас идут восстановительные работы, все почти приходит в рабочее состояние, даже школу к первому сентября открывают. Там есть врачи, пойми ты! Крюк небольшой. Передадим парня, доложим, а там пусть решают, как нам быть.

– Не хрена ты сказал – небольшой крюк! Это почти девяносто кэмэ!

Василий успокаивающе взял за локоть водителя, не в меру размахивающегося руками.

– Я сейчас выйду на связь, предупрежу, к нам с обоих сторон выедут. Одни навстречу, другие догонять. Парню совсем хреново, крови потерял немало, ему в больничку надо. Все, я сказал. Грузим, – прекратил спор Василий.

– Я Яков. Можно просто Яха. А тебя как величать? – первый водитель представился Василию.

– Вася. Просто служивый. Еду в отпуск. Весело начался отпуск, ничего не скажешь.

– Мне на станции, когда сказали тебя подобрать, я еще тогда подумал, на рейсе военные – это хорошо. Пассажиры-то разные, а присутствие военного как-то сдерживает. Эта дамочка со своим поездом точно кучу жалоб или чего подобного по всем инстанциям накатает.

– Все мы разные, и все со своими тараканами.

Нина подсела к мужу.

– Этот «заяц», видать, как тот в фильме, не помню имя, воздушный маршал. А этот автобусный маршал, явно же. Скорее всего, к каждому рейсу положен. Маршрут-то не то чтоб опасный, но все же.

– Насмотришься своих фильмов, фантазерка. А так да, когда сюда ехали, тишь да гладь. А этот рейс странный какой-то, реально. И автобус поменяли. И по другой трассе едем. В начале года эти места еще не наши были. Черт знает что. Та женщина права, самовольничает водитель. Вздумалось же поехать ему так.

– Неспокойно и неприятно все это. И видишь, усиление какое, блокпосты. Не удивлюсь, если где-то рядом нарвемся на какие-либо бои или эти черти беспилотники запустят.

– Тьфу на тебя, сплюнь. Что болтаешь-то?

– Захара к себе забирай, вам вместе сподручнее. И ему спокойнее, и мне. Я могу растеряться, случись что.

– Ты и растеряться? Не смеши. У тебя сколько зарядки?

Нина взглянула на экран, в углу светилось число «76».

– Я свой телефон отключу, чтоб заряд сохранить. А ты зайди, новости в нашем направлении почитай, – Виктор нажал на кнопку, экран его телефона погас.

– Ничего особо не пишут. Великих происшествий нет. А на мосту точно образовалась большая очередь, вот смотри, несколько новостных об этом написали. Но нам лучше б было там чуток потомиться, чем вот так. Эти перевозчики – обдираловка. Билеты обратные обошлись нам в два с половиной раза дороже. Надо будет потом написать в отзывах все, что думаю о них, – и вдруг осеклась, – Ох ты ж, батюшки мои! – Нина, подняв голову, увидела раненого парня, что волокли в салон «заяц» с водителем.

– Виктор, все, давай, Захара надо пересадить к окну, пусть наблюдает за пейзажем, чем вот на это все смотреть. Вот погляди, что он писал еще перед отъездом, – Нина продемонстрировала сообщение от сына.

Переписка Нины с сыном:

«Мама, сколько нам ехать обратно на автобусе?»

«Значительно, день и пара часов при хорошем раскладе».

«Ооо, я хочу плакать».

– Хорошо. Захар, иди ко мне. Маме нужно вытянуть ноги, пусть сядет на два сиденья, так ей будет удобнее.