Конец или новое начало

Так что источник у меня был только один – моя старая подруга Катя.

В моем старом кабинете ока не обнаружилось, как и большинства бумаг.

Ладно, позвоню из кабинета повелителя. Сейчас он как раз занят, так что пара часов у меня есть.

Конечно, вот так вот вламываться на личную территорию не хорошо.

Но, кто его знает? Может, мне теперь и око запретят, чтобы не было искушения смотаться в гости. Не удивлюсь.

Дверь пропустила меня без проблем, у меня был полный доступ во все помещения древа.

Я огляделась по сторонам. Вокруг царил строгий минимализм. Все, как я и помнила по последнему визиту в это место.

Я прошла к его столу и села в кресло.

Да уж… Ни фотографий семьи, ни памятных вещиц, ничего…

Хотя, постойте, что это?

Я заметила под одной из бумажных стопок краешек смутно знакомой ткани.

Осторожно потянула его на себя.

Это же…

В моих руках оказался белый, чуть потрепанный с краев, платок. На нем кривоватыми стежками с любовью и старанием было вышито «Араниэль» в окружении цветочков-ромашек.

Сердце сжалось.

А ведь кроме меня у повелителя совсем никого нет…

Араниэль цельный и неприступный, как отвесный гранитный склон. Но, вопреки здравому смыслу, слабый вьюнок, ползущий по поверхности скалы, стал настолько важен, что не станет его и рухнет, осыплется мелкой щебенкой вся гора…

Поэтому, он так дрожит надо мной, окутывая частенько удушающей заботой.

Это у меня есть дочь, Катя, Тинтуриэль… У него – только я.

Я погладила разноцветные стежки и убрала вышивку на место.

«You own the money

You control the witness

I hear you're lonely…»

«Notorious» Duran Duran.

Довольно долго на вызов никто не отвечал.

Когда, наконец, изображение появилось, я увидела подругу в теплой компании мужа. Чуть помятый вид не оставлял сомнений, чем они были заняты.

– Как я рада тебя видеть! – тихо, но с чувством, сказала я ей.

Катя расширила в удивлении глаза. Ее лицо тут же озарила широкая улыбка.

– Смотри, а ты не верил! Получилось! Невероятно! Как же мы рады, что ты вернулась!

– Я тебе даже больше скажу, весь пятиединый рад…– вставил свои пять копеек дракон.

– Мы все как-то очень быстро поняли, что либо ты стонешь под ним, либо мы все дружно стонем уже от него!

Я прикрыла улыбку широким рукавом платья.

Чувство юмора у Рохара было специфическое, но не смеяться над его шуточками частенько было очень сложно.

– Вот что, иди-ка ты отсюда! Это женские разговоры, тебе тут делать нечего!

Катя начала выталкивать муженька в сторону выхода.

– Ланна, ты не представляешь, как он нас за все это время з…– хлопок дверью отрезал окончание фразы, но оно и так было понятно. Дракон с большим удовольствием использовал ненормативные словечки из русского матерного, искренне наслаждаясь смятением собеседников в такие моменты…

Подруга уселась в кресло, и пару минут мы просто улыбались, разделяя радость встречи.

А потом она начала свой рассказ:

– Много чего случилось в твое отсутствие, даже не знаю, с чего и начать…

– Наш мир вступил в торговый союз миров. Теперь пятиединый 17388-й по счету его полноправный член. Так что порталы работают, и мир наш открылся содружеству миров. Не полностью, частично. Торговлю мы ведем, но въезд на нашу территорию иномирцам запрещен.

– Кристаллы тонким ручейком устремились на рынок, почти обвалив его. В обмен на них обратно потекли всякие интересные штучки.

– Потом поподробнее расскажу, это целая отдельная история. И таких историй много.

– Взять, к примеру, тот инцидент с кольцом…

Она рассеянно покрутила на пальце простенькое колечко. Оно было мне очень знакомо.

Когда-то его носила Амели, а после – девушка Светлана.

Катерина помолчала, собираясь с мыслями.

– Повелитель, вдруг, без объявлений причин, потребовал кольцо. Рохар уперся, к тому времени его уже носила я. Поэтому, клятву, данную повелителю владыкой и Амели, можно было обойти, ведь кольца-то технически у них больше не было. Тогда повелитель устроил морские учения у наших берегов. А потом и вовсе скинул бомбу так, чтобы столб воды было видно в столице. Волной цунами смыло множество рыбацких деревень и пару городов…

Я прикрыла ладонями лицо. Какой ужас!

– Но Рохар уперся, и в воздухе запахло войной. И ведь не побоялись же гнева богов, безумцы!..

Снова пауза, рассказ об этих событиях давался Кате тяжело.