Поющая раковина Одиссея

И вот Глеб сам сказал, что у него могут быть две свободные недели и они смогут полететь куда-нибудь отдохнуть. Только вдвоем. На две недели к теплому морю…

В первый момент Марина не поверила своему счастью. Но это было еще не все. Потом, сказал Глеб, по возвращении, он снимет квартиру, с женой был уже предварительный разговор, она не против.

Она нашла путевки, относительно недорогие, она так готовилась к этой поездке, так мечтала, как они будут только вдвоем…

С путевками ей повезло. Она так редко куда-то ездила, что не было у нее на примете никакой хорошей турфирмы. А Глеб сказал, что он очень занят перед отпуском, столько дел нужно закончить, и чтобы она все организовала сама.

Так что она сунулась в первую попавшуюся фирму, что находилась рядом с ее офисом. Неправильно, конечно, поскольку девчонки заходили туда частенько, и у кого-то наверняка найдутся там знакомые. Узнают, что она брала две путевки, что едет с мужчиной, пойдут разговоры. То есть дело-то обычное, но не для нее, Марины.

Она тщательно скрывала Глеба от всех знакомых, да он и сам не хотел светиться, никогда не встречал ее после работы.

Они вообще редко куда-то ходили вместе, он приезжал к ней в квартиру, причем сначала и машину ставил в стороне, потом, когда весь дом узнал про то, что он женат, уже не было нужды шифроваться и тащиться пешком два квартала.

Так что Марина сунулась в соседнюю турфирму, как она считала, пока на разведку. Узнать цены на билеты и на гостиницу, прикинуть их с Глебом возможности.

Уж такую-то информацию ей дадут. А потом можно идти в другое место. Но тянуть тоже не стоит… В глубине души, как Марина сейчас понимает, она просто боялась, что Глеб не то что передумает, но что-то им помешает.

Как выяснилось буквально три дня назад, не зря она боялась, так и вышло.

А тогда она робко вошла в совершенно пустое помещение, и даже колокольчик при входе звякнул так тихо и стеснительно, что никто не отреагировал на его звон. Однако когда Марина вдоволь налюбовалась на красивые плакаты с изображением тропических островов, висевшие на стенах, и подошла к столу, на котором скучал уснувший компьютер, она услышала голоса.

Голоса были женские, и доносились они из-за занавески, что скрывала небольшую нишу, в которой, как поняла Марина, находились кофеварка, холодильник, крошечный столик и две табуретки. У них в офисе тоже была такая ниша.

Марина потянула носом. Кофе уже не пахло, стало быть, две дамы уже напились кофе и теперь просто болтают. Да, пожалуй, нужно ей уходить, ясно, что дела в этой фирме идут ни шатко ни валко и ничего путного ей не предложат.

Стул скрипнул, и из-за занавески выглянула сотрудница турфирмы. Марина не была с ней знакома, но видела несколько раз в соседнем кафе и в торговом центре.

Очевидно, та тоже узнала знакомое лицо, так что спросила довольно приветливо, что, собственно, Марине нужно. А когда услышала про путевки, то едва не рассмеялась и замахала руками:

– Что вы, что вы! В сезон, а вы хотите лететь через месяц? У нас ничего нет на такие сроки, да я вам больше скажу: вы нигде ничего не найдете! Нет, есть, конечно, дорогие отели, но… – она очень выразительно посмотрела на Марину, и та подумала, что если бы у нее были деньги на дорогой отель, она бы в этот гадюшник, считающийся турфирмой, и носу не сунула. Так что совершенно незачем этой девице так на нее смотреть, да еще и улыбаться презрительно.

Однако она поскорее опустила глаза, чтобы сотрудница ничего не прочитала по ее лицу. Ее слова ничего не значат. Откуда она знает, что путевок нигде нет? Уж как в этой фирме работают, Марина прекрасно видит: она полчаса ждала, пока эта корова от кофе оторвется и вспомнит о работе.

Тут бумажная занавеска, скрывающая нишу, чуть шевельнулась, кто-то покашлял там, внутри.

– Минутку, – сказала сотрудница, – я сейчас вернусь.

И скрылась за занавеской, откуда тотчас послышался еле слышный шепот.

Марина повернулась, чтобы уйти. Крик сотрудницы настиг ее у двери.

– Постойте! – она бежала за Мариной следом. – Я, кажется, нашла для вас горящую путевку. Все именно так, как вы хотели, вот цена, и выезд через три недели.

– Но мне нужны две путевки! – напомнила Марина.

– Ах так… – сотрудница снова скрылась в нише, пошепталась там и вышла, – думаю, что смогу что-то для вас сделать… так сказать, в порядке исключения.

Марина ушла, не выкупив путевку, зачем ей одна-то?

И не успела она обратиться в другие турфирмы, как буквально на следующий день позвонила эта самая сотрудница, представилась Натальей и сообщила радостным голосом, что расстаралась для нее по-соседски и что можно выкупать две путевки, только быстрее, потому как долго придерживать она их не может. И Марина полетела в турфирму и заплатила собственной карточкой. А Глеб не смог полететь с ней и теперь вот тоже задерживается.

Марина очнулась от грустных мыслей.

– Я не стану себя жалеть! – сказала она вслух. – Ничего страшного не случилось. Глеб прилетит, обязательно прилетит, и мы еще успеем отдохнуть, у нас впереди десять дней.

Время было позднее, и она решила, что самое разумное – это лечь спать и не думать больше ни о чем. И про сегодняшний случай в заброшенном отеле тоже не думать.

Хотя как-то это все странно…

Сегодня после ужина она вышла на улицу и задержалась на пороге, перечитывая сообщение Глеба. Пришло оно, как раз когда подали горячее, так что пережаренная курица встала в горле колом, а от десерта Марина вообще отказалась.

Она вдохнула свежий морской воздух и почувствовала, что сейчас упадет вот тут, прямо на ступеньках.

– Эй, ты чего? – ее окликнула женщина в странном развевающемся платье.

Было такое впечатление, что одежда струится вокруг нее, заворачиваясь в спирали и клубясь.

Марина помотала головой, и эффект пропал. Женщина поманила ее к себе на скамейку. Дрожащими руками Марина спрятала телефон в сумочку.

Женщина откинула голову, закурила тонкую темную сигарету и протянула Марине пачку.

– Возьми, – сказала она, – помогает успокоиться.

Марина вообще-то не курила. То есть когда-то очень давно, в подростковом возрасте, а потом редко, на посиделках с подружками. И хотела сейчас отказаться, но рука сама взяла сигарету. И затяжка получилась глубокая.

Сигарета была странная, дым пахнул незнакомо. Но голова у Марины не кружилась, а только перед глазами была легкая пелена.

Они посидели немного, глядя на море, и на Марину снизошло если не спокойствие, то умиротворение. Сообщение Глеба отошло далеко на задний план. Мысли в голове шевелились слабо, медленно, как сонные рыбы в аквариуме.

– Ну, тебе лучше? – осведомилась соседка, окинув Марину долгим внимательным взглядом.

– Да вроде бы… – медленно ответила Марина.

– Тогда давай знакомиться! Я тоже тут живу, три дня назад приехала, – сообщила женщина и представилась Ариадной.

– Надо же, – слабо удивилась Марина, – какое имя…

Ариадна засмеялась грудным смехом и сказала, что можно звать ее Аней для простоты.

– А давай прогуляемся! – предложила она заговорщицким тоном. – Я такое место знаю – ты никогда такого не видела.

Марина хотела отказаться, но представила, что будет сидеть в номере и бесконечно перечитывать сообщения Глеба или же гулять вдоль моря по променаду одна, как полная дура, – и согласилась.

И вот что вышло из этой прогулки. Хотя что такого случилось? Ну, эта Ариадна, если, конечно, она на самом деле Ариадна, а не Аня или Маша, так вот она – дама экстравагантная, одни ее одеяния чего стоят. Наверно, решила приколоться над первой попавшейся дурочкой. Одинокой дурочкой, если быть честной с самой собой. Надо же, заманить в какой-то разрушенный отель…

Марина вспомнила, как открыла дверь и стояла над бездонной пропастью. Ведь она могла грохнуться туда, вниз, и тогда… Никакого «тогда» бы не было.

Снова у нее затряслись руки. Чтобы как-то их занять, она взяла раковину, которую нашла в отеле.