Секрет золотой карусели

Мы забрали папку с остальными работами и отправились восвояси.

Бобрик шел гоголем, и я решила его еще похвалить:

– Ты молодец, сумел ее уговорить!

– Да при чем тут я! – Он пренебрежительно отмахнулся: – Это ты молодец, хорошую картину написала. Это не я, а твоя картина Милану уговорила, а я только и сделал, что упросил Милану взглянуть на нее. Знал, что она перед ней не устоит. Милана хоть и забурела в последнее время, но все же в искусстве разбирается, может отличить настоящее от дешевого фуфла, от мякины массовой культуры…

– Все равно, спасибо тебе. Если бы не ты, я бы не вспомнила те времена…

И мы распрощались, потому что он спохватился, что его ученики ждут. Я тоже поспешила домой и застала там озабоченного Васильича, который ожидал привоза душевой кабинки и остального оборудования для ванной.

Когда я вернулась в эту квартиру, я поняла сразу, что без ремонта не обойтись. Если в комнатах было все-таки можно жить, то сантехника буквально разваливалась. Про кухню я решила пока не думать. Я теперь женщина одинокая, так что готовить себе одной разносолы не собираюсь. Хватило уже за пятнадцать-то лет.

Сантехнику привезли только к вечеру, Васильич уже весь изворчался, так что мне пришлось сбегать в магазин и накормить его если не полноценным обедом из трех блюд, то хоть жареной картошкой и готовыми котлетами.

Васильича рекомендовала мне тетя Света, охарактеризовав его как честного, умелого и непьющего. Опять-таки берет недорого, сам по себе работает. Пока что я была им довольна, если не слушать его ворчания и не вступать в политические споры.

Последующая неделя пролетела быстро, поскольку я была занята ремонтом.

Привезли стеклопакеты, потом два дня их устанавливали, после чего оставили столько грязи, что сутки я отмывала квартиру. Васильич помогал как мог.

Так что про открытие выставки я благополучно забыла бы, если бы Бобрик не позвонил за два дня. Не было у меня ни сил, ни времени куда-то тащиться, но неудобно было отказаться, так что я осмотрела себя в новом зеркале в ванной и пришла в ужас.

Волосы похожи были на паклю, которой забивают щели в деревенском доме, брови белесые, на руки лучше вообще не смотреть.

Нет, если надеть заляпанные красками штаны и свободную блузу, как у художника Тюбика в сказке про Незнайку и его друзей, то вполне можно затеряться в толпе бородатых и лохматых мастеров кисти, но ведь Милана-то специально просила меня выглядеть прилично!

И я помчалась в салон красоты, куда попала без записи опять-таки по рекомендации незаменимой тети Светы.

Там меня и настиг звонок телефона.

– Мишка! – закричала я, прижимая трубку плечом, поскольку руками занималась маникюрша Вика. – Не могу говорить сейчас, все помню, буду послезавтра как штык, ничего не перепутаю, хватит уже меня контролировать!

– Это не Мишка, – послышался мужской знакомый голос. – Это… но я, кажется, не вовремя?

– Да что вы хотите? – рассердилась я, потому что никак не могла узнать голос. – Кто вы такой?

– Катя, это… это Виктор.

Точно, вот теперь я его узнала. Виктор Лещ, старый друг моего мужа (бывшего).

Не знаю, где они познакомились, не в школе, это точно, но знакомы были давно и дружили. То есть раньше мы дружили семьями, у него жена симпатичная очень, только она старше меня на десять лет, так что мы с ней особо не сблизились. А сам Виктор раньше мне нравился, помню, он все шутил по поводу наших рыбных фамилий и звал меня плотвичкой. Но за последнее время как-то реже мы стали встречаться. Потом уж вообще не до этого стало…

И вот чего ему от меня надо? Ясно, это муженек его привлек к переговорам.

Его-то номер я внесла в черный список, хватило мне уже криков и ругани по телефону и вживую, не желаю больше с ним ни о чем разговаривать. А общаться тем более. Многое обдумала, когда синяки замазывала, чтобы соседи ничего не заметили.

Очевидно, Виктор кое-что понял из моего молчания, потому что быстро сказал:

– Катя, не отключайся! Я хочу с тобой поговорить!

– О чем? – холодно поинтересовалась я.

– Послушай, я только вчера узнал, что…

Ага, знает уже. Интересно, от кого?

Да ясно, от мужа, конечно. И зачем звонит? Позлорадствовать?

Да нет, насколько я знала, Виктор всегда был мужчиной серьезным и порядочным.

С другой стороны, я точно таким считала самого Вадима, когда выходила за него замуж. Серьезный, солидный мужчина, вполне обеспеченный, довольно интересный, но последнее не главное.

В общем, мне понадобилось пятнадцать лет, чтобы выяснить, что все не так. Хотя деньги остались при нем.

Краем глаза я заметила интерес на лице Вики и хотела уже закончить разговор, но Виктор заторопился:

– В общем, я понимаю, что это разговор не телефонный, но давай встретимся…

Этого еще не хватало!

– Тебя Вадим послал? – не выдержала я, хотя совершенно не представляла, за каким чертом я понадобилась мужу (бывшему).

– Нет, конечно, нет! – Он невольно повысил голос. – Мы говорили с ним, да, но… Богом клянусь, это не он! Не веришь? Здоровьем своим клянусь!

– Ну хорошо, хорошо… – Я знала, что у него что-то серьезное было с сердцем, тогда все обошлось, но такая клятва – это серьезно. Такими словами не бросаются.

– Ты можешь со мной встретиться? Подъеду, куда скажешь! Где тебе удобно.

– Извини, но я занята, – ответила я чистую правду.

– Катя, это важно! И не займет много времени.

В конце концов мы условились, что через час он подъедет к салону красоты, я как раз закончу тут. Вика посматривала на меня с любопытством, но мне было уже все равно.

Одно хорошо: Виктор увидит меня хоть в простеньком прикиде, зато прямо из салона красоты, и это придало мне сил.

Машина у него была новая, так что я не сразу поняла, кто это машет мне из окна. Выглядел он неплохо, стало быть, со здоровьем сейчас все в порядке.

Я уселась рядом, и он улыбнулся:

– Рад тебя видеть.

Прежде чем ответить, я прислушалась к себе и поняла, что хамить и ругаться с ним мне совершенно не хочется.

Мне эта пара всегда нравилась, жена много занималась детьми, пока они не выросли, так что нам было о чем поговорить, Виктор много работал, но семье уделял достаточно времени.

Это было раньше, а потом… я подсчитала про себя и с немалым удивлением осознала, что мы не виделись уже больше двух лет.