Жена в наказание. Укрощение темного

– С тобой, Иддия? – удивился король. – Я ведь не тебя сейчас под венец идти заставляю. Хотя, возможно, мне и стоило вмешаться в отцовский выбор.

– Ну, знаете ли! – обиженно пролаял громила, которого держала под руку эта расстроенная дама.

– Ты сейчас хочешь разрушить судьбу моего сына! Твоего племянника! – заламывала руки Иддия.

– Если родители не смогли воспитать в Мелдиоре достойного мужчину, это придется делать мне… – высокопарно ответил тот, кого назвали Эмихаром.

А потом, посмотрев на Римму Федоровну, дополнил:

– И ей.

Двое мужчин в простой одежде уже утаскивали зеркало. Римма Федоровна почувствовала, как ее кто-то толкает под локоть, посмотрев вниз, увидела девочку с прозрачными и чистыми, как речная гладь, глазами.

Малышка протягивала ей ее кружку:

– Это ваша чаша, почтенная эдери.

– Спасибо, милая.

Взяв в руку свою вещь, Римма Федоровна будто бы ощутила поддержку ее родного ТСЖ и решительно сказала:

– Я требую, чтобы мне объяснили, в каком фарсе заставляют принимать участие!

– Потом, все потом, дорогая, – миролюбиво сказал король, подводя к ней жениха.

Она попыталась было возмутиться, но тут здешний жрец вытянул вперед жезл, от которого пошла волна. И Римма Федоровна поняла, что и рта раскрыть не может!

Ничего ужаснее она не чувствовала с тех пор, как в первом классе у нее зубы склеились ириской.

Ноги сами собой понесли ее к алтарю. То же самое, по всей видимости, происходило и с Мелдиором. Теперь она хоть имя его знает.

Так они и стояли перед жрецом во время церемонии.

Высокий, стройный чернокнижник с бледным, искаженным лицом. И Римма Федоровна, с кружкой “Управдом – друг человека” в одной руке и платежкой в другой.

ГЛАВА 3. Верните меня назад!

Странная это была церемония. Красивая, но в нарушение всех принятых в мире Риммы Федоровны законов.

– О, Небеса, соедините судьбы этих двоих детей…хм… – служитель Арнц замешкался, запнувшись в самом начале привычной формулы.

Но под строгим взглядом короля подобрался и продолжил:

– Как они соединили свои руки…

И выразительно посмотрел на жениха с невестой.

Римма Федоровна первой догадалась, что не так, и перехватила кружку другой рукой. Она вначале силилась преодолеть влияние волшебства, которое не давало ей ни слова сказать. Но поняв всю тщетность этих попыток, решила, что потом разберется. С каждым из них. По-своему.

Бледный жених сжал ее ладонь в своей руке. Ощущения были приятные. Сильные мужские пальцы оказались теплыми и гладкими. Ухаживает за кожей-то.

– Два этих юных… хм… да… сердца… юных два… Взывают к вам, о, Небеса, прося благословить их брак, даровать процветание. И пусть семена их лю…лю…лю… бви взрастут в сильное потомство.

Служитель отклеился от алтаря, за который держался, чтобы не упасть, приложил ко лбу сначала жениха, а потом и невесты, ослепительно сияющий каждой из тысяч своих граней драгоценный камень. Если это и бутафория, то весьма дорогая.

– Волей Небес и словом короля объявляю вас мужем и женой, да будет этот союз нерушим.

Римма Федоровна почувствовала, как оцепенение ее отпускает. Пошевелила губами, работают. А потом спросила:

– Вы меня, конечно, простите. Но почему нас не спросили, согласны ли мы пожениться? Ни у меня, ни у жениха?

– Мужа, – подсказал шепотом служитель, – он ваш муж теперь.

– Не отвлекайтесь от сути моего вопроса, гражданин! – строго сказала новобрачная. – Так почему был пропущен этот важнейший этап церемонии?

– Да нет у нас такого! – Арнц озирался в поисках поддержки. – Зачем спрашивать согласия, если жених с невестой уже до венчания добрались? Нелепость какая-то!

– А где традиционный обмен кольцами? – нахмурилась с подозрением Римма Федоровна.

– Ко-ко-льцами? – Арнц икнул – О чем вы? Неужели брачных меток недостаточно?

– Брачных… чего? – грозно наступала молодая супруга на служителя.

– Покажи ей, Мел! – пискнул Арнц.

Все еще бледный жених задрал левый рукав своего угольно-черного пиджака, демонстрируя бледно-коричневую татуировку, охватывающую запястье. Глазами показал и на ее руку.

– Подержите-ка, – Римма Федоровна сунула кружку вместе прижатой к ней платежкой жрецу, чтобы приподнять манжету блузки, что элегантно выглядывала из-под левого рукава делового пиджака.

Уффф. Ничего. А то совсем нехорошо вышло бы. Окажись там татуировка, это уж маскарадом не объяснить.

– Другое запястье, – подсказал Мел, – брачные браслеты появляются на руках, которые сплетаются во время церемонии.

Римма Федоровна проверила.

Ее татуировка оказалась с оттенком сирени. Но узоры были такими же, как у навязанного муженька. Это вызвало в Римме Федоровне недоумение.

Что ж получается такое?

Ее выкрали в какой-то другой… мир? И насильно обвенчали с местным жителем. Королевским племянником. Так это все по-настоящему?

Римма Федоровна была женщиной разумной и в попаданок не верила. Да, был за ней грешок, почитывала на досуге романчики с планшета. Но это же несерьезно! Так, сказки, чтобы отвлечься.

Но очевидным фактам она все же ничего противопоставить не могла.

Она человек во всех отношениях положительный, не пьет и прочими глупостями не увлекается. Высыпается по графику, чтобы сохранять работоспособность. И каждый год проходит диспансеризацию в местной поликлинике. Очередная, кстати, была чуть больше месяца тому назад. Здоровье у Риммы Федоровны богатырское для ее пятидесяти семи лет. И психическое, в том числе. Так что то, что с ней происходит сейчас, может быть только реальностью. Дурной, абсурдной, но совершенно объективной. Потому что про сон она уже подумала, значит, это не он.

Римма Федоровна – за конструктив. А значит, этап с кудахтаньем и риторическими вопросами: “Почему это со мной случилось?” и “А это точно все на самом деле?” мы пропускаем.