Бывшие в городе

Бывает, что в нас рождается чувство, природу которого невозможно объяснить. Мы испытываем его по отношению к тем людям, которых мы видим в первый и, возможно, в последний раз в своей жизни.

Дима относился именно к этой категории людей. Он был веселым, самое главное – он был живым при всей своей скромности. Но назвать его мужчиной мечты?.. Я думала об этом, уединившись на балконе – Ира, испугавшись, что Дима станет и моим другом, украла его на «минуту».

Сигарета за сигаретой, мысль за мыслью. Как бы смешно это ни звучало, но я чувствовала себя глупо. Чего я хотела от него? И что он хотел от меня?

– Ты совсем пропала, – сказала Настя. – Я постою с тобой?

Мне показалось, что что-то случилось.

– Да нет, все в порядке, – сказала Настя. – Просто… Ну ты знаешь, мужчины…

– Да, – сказала я. – Понимаю.

Я приобняла ее, подбадривая.

– Лин, я могу остаться у тебя? – спросила она.

– Конечно, – ответила я. – Мне кажется, что пора всю эту толпу уже домой отправлять.

Настя улыбнулась. Я проводила ее в гостевую комнату, где постелила ей. Она благодарно посмотрела на меня, снова поздравила с днем рождения и заснула.

Дима, Карина и я проводили всех остальных к такси. Втроем мы сидели на кухне. Карина быстро нашла общий язык с Димой: обсуждали недавнюю статью о инновационном лекарстве от рака, а я делала всем чай.

Позже мы прошли в гостиную, где мы легли все втроем. Активно поступали предложения о просмотре фильма.

– Предлагаю «50 оттенков серого», – сказал Дима.

Карина рассмеялась.

– А я никогда этот фильм не видела, – сказала я.

– Тогда смотри и плачь, дорогуша, – сказал Дима, улыбнувшись. – Фильм дерьмо, зато как актеры там хорошо выглядят… В общем, сама сейчас все увидишь.

После первых пятнадцати минут фильм я поняла, о чем говорил Дима: фильм был до ужаса скучным, зато Джейми Дорнан на фоне унылых и серых зданий Сиэтла и на фоне невзрачной и какой-то зеленой Дакоты Джонсон.

Карина заснула, а мы с Димой смотрели фильм и пускали похабные шутки относительно поведения героев.

В какой-то момент я почувствовала руку Димы на своем плече. Мне было неловко, и даже захотелось отстраниться, но в то же время его теплая рука, легко сжимающая плечи, его упругая кожа, от прикосновения которой тело испытывало странное, незнакомое желание…

Он заснул. Я разочарованно вздохнула, скинула с своих плеч его руку и пошла к себе в комнату. Я чувствовала себя глупо, и вдруг мне захотелось отмыться от этого желания, от этого чувства.

– Может, мне помочь тебе чем-нибудь? – спросил Дима утром, медленно потягиваясь.

– Нет, – сказала я. – Одной будет проще.

От вчерашнего желания ни осталось и следа. Я снова смотрела на его лицо, и снова думала о том, что оно мне не нравилось.

– Как тебя найти? Я имею в виду в соцсетях, в мессенджерах?

«Только не это, – подумала я. – Он же будет навязываться».

– Через Иру или Настю.

Он кивнул головой. Дима стоял в коридоре, немного разбитый после количества выпитого алкоголя. Он медленно одевался, меня это злило: я хотела как можно скорее избавиться от вчерашнего напоминания своего глупого решения.

Дима ушел, не попрощавшись. Как и мужчина, который разбил меня.

– Как прошел день рождения? – спросила мама, вернувшись от бабушки.

– Много вопросов, мало ответов, – сказала я.

Мама покачала головой, а я отправилась в свою комнату. В голове было множество мыслей, и каждая из них пролетала в голове так быстро, что было невероятно сложно удержать хоть одну. Зачем вчера приехал Кеша? Что значил вчерашний жест Димы? Чтобы избавиться от проблем, ничего не значащих, я обратилась к проблемам, которые значили гораздо больше: приближающиеся зачеты и экзамены, одно название которых уже отпугивало меня. И все-таки…

Что же значил его жест?

Дима. Как я с ней познакомился?

А как я с ней познакомился? Я закрываю глаза и предаюсь воспоминаниям.

Это было серое, ничего не обещающее утро ноября. За окном – шум машин, грохот трамваев. Город просыпался, город жил. Только я совсем не хотел подавать признаков жизни.

Будильник вопил, будильник насильно стягивал с меня невидимой рукой теплое одеяло. Я пытался вымолить у бездушного техномонстра еще немного времени на сон. Вы бы осудили меня, но тогда я мечтал о том, чтобы вернуться на ту ступень развития человечества, когда будильником были петушиные крики по утрам – кинул тапком по орущей курице, и дело с концом.

Преодолев свои низменные желания, я поднялся с раскладного дивана и нехотя поплелся в ванну. Посмотрел на себя в зеркало, грустное существо в отражении пыталось всем своим видом сказать мне: «Жизнь студента – это ад наяву!» Звучит наивно, не правда ли?

Я включил тёплую воду и подставил свою руку. Только не говорите мне, что никто из вас по утрам так не делает, чтобы проснуться. В другой руке – телефон. Куча уведомлений из разных мессенджеров и приложений так красиво, так приятно через дисплей телефона шептали: «Открой нас и потрать немного драгоценного времени сборов и утренних ритуалов». Иногда поддаваться слабостям приятно, но иногда они могут стать главными врагами.

Взбодрившись контрастным душем, я побежал в комнату в тщетных надеждах, что в шкафу еще осталась чистая и свежая одежда, в которой в институте показаться будет хотя бы не стыдно. Поэтому я взял первое, что приметил глаз: растянутый свитер, брюки, которые стали велики, и самый главный, самый нужный и необходимый предмет одежды – мятый медицинский халат. Именно мятый. Во всех стереотипных рассказах о студентах медицинских вузов можно услышать, что наши круги под глазами обусловлены объемом изучаемого материала и ежедневной глажкой медицинского халата. Как бы не так. Свой медицинский халат в приличном состоянии я видел только два раза в жизни: в магазине медицинской одежды и на первой паре по анатомии.

Выбегаю на балкон, курю и смотрю на время. Семь сорок пять. Пара начиналась в 8.30. Потратив некоторое время на математические вычисления, где X – это время, которое я должен был потратить на дорогу к самому университету, а Y – время, которое я уделю променаду с сигаретой в зубах, стало предельно ясно, что, несмотря на мое большое желание посетить предпоследнюю лекцию истории медицины, опоздаю я до ужаса неприлично.

По дороге в университет меня осенило: сегодня пятница, а значит, можно наконец-то расслабиться, обнулиться на посиделках в квартире с друзьями, после чего мы могли бы без всяких угрызений совести поехать в бар для знакомства и дальнейшего обнуления.

– Ты как всегда, – сказала Ира. – Тебе повезло: препод вышел на перекур.

– Я думаю, что он меня увидел, – сказал я. – Я ж сам сейчас курил.

– Когда ты уже бросишь? – недовольно спросила Ира.

Уже в течение месяца мои друзья пытались сподвигнуть меня бросить курить.

– Либо бросай, либо переходи на что-то другое. Мы готовы смириться с чем угодно, но только не с этим отвратным запахом.

– Когда небо рухнет, – сказал я. – Никогда. Мы же студенты меда.

Она улыбнулась.

Мы сидели на задних рядах. Из группы были все: как-никак последняя лекция, на которой мы должны собрать темы для последующих семинаров.