Бывшие в городе

Бывшие в городе
Наталья Крамель

Они познакомились на одной из многочисленных тусовок, и сразу заинтересовались друг другом.

Она – мечтает о большой и настоящей любви, но боится снова разбить свое сердце, так как только недавно пережила тяжелое расставание. Он – еще не знает любви, но не перестает о ней думать.

В течение пяти лет Дима и Алина пытаются разобраться в сложностях своих взаимоотношений. Они взрослеют, стремятся к большему, пока чувство, что объединило их, становится куда сильнее, а убежать от него становится все труднее.

Наталья Крамель

Бывшие в городе

Пролог. Дима

Вы когда-нибудь задумывались о том, как любимый город в одночасье превращается в выжженное поле битвы? Определенные места и улицы напоминают о былой любви, призрак которой все еще преследует вас. А время беспощадно и медленно тянется, заставляя переживать каждое мгновение вашего расставания.

Каждый раз после расставания мы хотим сбежать из страны с позором, чтобы никогда не сталкиваться со своими ошибками лицом к лицу; в моем случае я боялся встретить ее.

Я знал места, в которых ее можно было заметить. Я знал парки, в которых она обычно обедала или читала. Я целенаправленно избегал любимых магазинов, кофеен, чтобы не тревожить ни ее, ни себя. Мне нужно было ступать осторожно. Каждые шаги по улицам, паркам и проспектам были четко выверенными и обдуманными, потому что, если бы мы встретились, мы бы разбились, как две волны, ищущие друг друга с противоположных берегов.

Я не переставал думать о ней и о нас. О том, что, возможно, если бы мы смогли поговорить, у нас и могло бы все получиться. Я не переставал думать о ней, потому что в глубине души я надеялся, что я смогу встретить ее. Это было бы катастрофой. Но без нее я чувствовал себя никем. Внутри меня образовалась пустота, с которой мы слились, и я стал невидим. Моя жизнь превратилась в череду одиноких, похожих друг на друга дней, тяжесть которых давила на плечи.

Я снова был одинок, и мы делили наше одиночество на двоих с этим городом.

Когда-то моя подруга сказала, что нам отпущено в жизни всего лишь две большие любви. Одну свою большую любовь я уже отпустил.

Хотите историю в стиле «валентинок»? С тем самым финалом, где они будут жить долго и счастливо?

Похоже, такой финал был предусмотрен не для нас.

Часть первая. Алина. Как я представляла его себе?

У меня была привычка не ходить на учебу в свой день рождения. В этот день у каждого начинается свой «новый год»: от первого вздоха до последнего выдоха пролетают года, а дни рождения знаменуют их наполнение. Совершеннолетие – это заглавие ближайших пяти лет. А я думала треть дня о своем одиночестве.

Проснулась. Оделась. Умылась. Все как обычно.

Мама в фартуке стояла на кухне, мыла овощи. Она согласилась помочь мне накрыть на стол, чтобы сделать этот день особенным. Вот только ничего особенного в нем не было. На столе стоял заранее купленный алкоголь: 12 бутылок пива, шампанское, вино, ром, текила – отрада бывшего подростка.

Недовольные вздохи и причитания в духе «Почему всем этим занимаюсь я?», доносившиеся до меня с кухни, отбивали все желание праздновать. Я успокаивала себя тем, что мне осталось потерпеть всего лишь несколько часов присутствия уставших и недовольных родителей, после чего толпа моих друзей завалится в квартиру. Поздравят меня, подарят что-то незначительное, но приятное. Все так, как оно и должно быть.

С полуночи меня атаковали во всех мессенджерах: поздравления от старых знакомых, дальних родственников, с которыми диалог никогда дальше «С днем рождения» не заходит, от одноклассников, чье присутствие в моем медиапространстве с утра уже портило все ощущение праздника.

Папа вез меня в университет: нужно было срочно сдавать работу по бессмысленному и беспощадному фольклору, который влиял на допуск к сессии. Папа рассказывал последние новости. Голова болела, и я чувствовала какую-то отупляющую пустоту. Легкое волнение охватило меня еще с утра, как легкая искра охватывает сухие ветки.

В универе я быстро покончила с делами: хотела поскорее избежать встречи с одногруппниками, половину которых я недолюбливала.

Я с облегчением выдохнула. Вызвала такси и поехала домой.

Дома под ногами мельтешил младший брат, который требовал от старших и от меня толику внимания. Мама суетливо работала на кухне, держа в одной руке сигарету, а в другой – разделочный нож. Папа находился в привычном состоянии для любого мужчины: молча сидел за столом и внимательно читал соцсети, почесывая свою кудрявую бороду.

Позже пришла моя лучшая подруга Карина. Уже втроем мы закончили основное приготовление.

– Не слишком ли мало? – суетливо спросила мама.

– Александра Владимировна, – сказала Карина. – Мы даже и половину не съедим.

Мама по-доброму улыбнулась и приобняла Карину. Иногда мне казалось, что мою лучшую подругу она считает своей родной дочерью, а не меня. Я подкидыш.

По отъезде родителей тухлая часть дня закончилась, и мы с Кариной вскрыли две бутылки пива и заварили Доширак. Народный метод действовал безотказно: начал летать салат-латук, послышался звон ножей, тостер извергал хлебные пластинки – Карина вошла в дело. Не следует уделять слишком много внимания меню ужина и его приготовлению, ведь, к счастью, это все равно не имеет смысла. Наша компания была настолько пунктуальна, что приехали на час раньше, и пришлось выкинуть хлебные мякиши в мусорку, чтобы встречать заслуженные поздравления.

Но как бы забавно не было описывать приготовления к встрече восемнадцатилетия, в голову вторгаются навязчивые воспоминания о том, с каким сентиментальным чувством я ожидала сообщения от Кеши. Еще летом он уехал в Санкт-Петербург, после чего наше общение прекратилось. Кеша ушёл по-английски.

Это была обычная школьная история первой любви. Он учился в параллельном классе. Первое, что нужно знать о Кеше: он умопомрачительно красив. Высокий, стройный, широкоплечий, всегда хорошо одетый брюнет с выдающимся профилем и карими глазами с медным оттенком, от одного взгляда которых можно было влюбиться, утонуть и пропасть в бездне. Второе: Кеша умен, начитан, обладает бешеной харизмой и чувством юмора. Третье: я любила его с пятнадцати лет, и на протяжении трех лет Кеша играл со мной в очень изощренную игру, в которой проигравшим всегда была я.

Я мечтала о том, чтобы после школы мы были вместе. Представляла нас через несколько лет другими. Я всегда думала о нас, пока Кеша думал о себе. В его жизни я всегда занимала самое последнее место.

– Три года, – сказала я Карине, когда компания была занята поеданием стола. Мы сидели с Кариной с краю, и она внимательно слушала. Вино – вот в чем действительно истина. – Три года я бегала за ним, а он…

– Да уж, – сказала Карина. – Я даже представить себе не могла. – Она промолчала, сделала глоток. – Никогда мне Кеша не нравился. Он же придурок!

– Да, – сказала я. – Но… Если он и придурок, то с таким придурком я когда-то мечтала о чем-то большем… О том, с чем делиться с первым встречным нельзя…

Карина понимающе кивнула. Моя подруга была свидетелем всех моих юношеских провалов, живым личным дневником. Возможно, я редко говорю ей о том, что люблю её; что она дорога мне.

– Знаешь, он делал выбор всегда в свою пользу, – подытожила Карина. – Когда ты делала выбор всегда в его пользу. Алин, забудь его.

Если бы только она знала, что после трех месяцев его отъезда я все еще продолжала испытывать к нему что-то, что можно назвать жалким остатком влюбленности: смесь ненависти, обиды, злости и тоски.

К моему удивлению, через час от начала нашей посиделки с друзьями раздался звонок в домофон. Неизвестный человек хорошо знакомым голосом ответил, что это курьер. «Точно, я же заказывала пиццу», – подумала я. Надела пальто и сбежала по лестнице, чтобы забрать заказ. Но когда открыла дверь, увидела его. Кеша стоял около подержанной иномарки. Начался снег, и первые хлопья падали на дорогу, на его машину, плечи и волосы. Он развязным шагом с чуть согнутыми ногами подошел к подъезду и долго смотрел на меня.

Вам никогда не приходилось встречать привидений? Я не про классических мстительных призраков, а про призраков прошлого. Тех привидений, которые никогда и ни за что не покидают вас, особенно если вас объединяет общий круг знакомых, один город, одна и та же музыка. Я говорю о бывших, о неразделенной любви или о тех, кто растоптал ваше сердце.

Кеша стоял передо мной и нагло улыбался, как будто не было того лета, не было всех тех мучительных лет, в течение которых он то бросал меня самым низким способом, то возвращался ко мне.

– Привет, Алина.

Этот голос, эта интонация. Я захотела умереть в этот момент. Чувствовала страх, от которого онемели все конечности. Хотела исчезнуть. Мой мозг истерично вопил «Уходи!», но сердце… Сердце предательски требовало прижаться к его телу, прижаться к его губам и забыть все, что случилось со мной, с ним и с нами.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я. Голос дрожал.

– Твой день рождения, – сказал он. – Ты думаешь, я смог бы упустить возможность поздравить тебя?

Он опасно приближался ко мне. Кеша изменился с нашей последней встречи в лучшую сторону. Нет, он выглядел убийственно хорошо. Глаза сверлили меня насквозь. Только сейчас я обратила внимание на то, что в руках он держал красивый букет из белых лилий и коробку, обернутую в гофрированную бумажную упаковку. Кеша протянул мне цветы и подарок. Я невольно отступила.

– Я надеялась, что ты никогда не вернешься в Саратов, – сказала я. – Ты сказал летом, что в этом городе тебя больше ничего никто не держит.

Он опустил взгляд. Было забавно наблюдать, как Кеша делал вид, что ему может быть присуще ощущение стыда или даже вины.

– Это было неправдой, – сказал он. – Ты прекрасно знаешь, что это был способ понять твое истинное отношение ко мне. Да и мне надо было разобраться в том, что я испытываю по отношению к тебе. В этом городе меня держала… – Он запнулся. – Меня держала только ты. Алина, это же очевидно даже для маленькой девочки, а ты в очередной раз придаешь излишний драматизм всей ситуации и явно не желаешь подумать головой.