Чужая война цвета фламинго

– После отваров бабы Милы, представь, бодра, хотя…

Женщины спустились на кухню и застали Льва Тимофеевича за весьма интересным, не присущим ему занятием. Хозяин дома, подпоясанный фартуком и вооружившись специальной лопаткой, пытался извлечь из печи разогретые мясо и овощи одновременно. Стол был сервирован довольно прилично, исключая мелкие детали. Когда он повернулся к ним, – увидели его счастливое лицо, похожее на лицо победителя.

– Присаживайтесь, барышни! Прошу! – величественно разведя руки, приглашал Лев Тимофеевич.

«Барышни» не позволили себя долго уговаривать. Ника сделала попытку помочь, но, услышав предупредительный возглас:

– Нет! Ни в коем случае! – послушно возвратилась на место.

Ника задумалась. Стоит ли, вообще, всё портить, – рассказывать всё, что узнала от Димы? С другой стороны, предупреждён, значит, вооружён. Кажется, так любит говорить Дима.

Будто, услышав её мысли, Лев Тимофеевич спросил:

– Лена сообщила, приезжал Дмитрий? Что нового у нас, Никуля, кроме того, что было слышно по радио?

И, в предчувствии не очень хороших новостей, хозяин особняка повернул к Нике изменившееся в одночасье, серьёзное лицо. Лена уже заварила чай с душистыми травами от бабы Милы и расставляла чашки на столе, когда Ника завершила рассказ.

– Дмитрий прав, теперь события начнут стремительно развиваться. И нам всем расслабляться рановато, – он тревожно взглянул на Лену. – У меня есть один план, не знаю, понравится он вам или нет, но ничего не поделаешь, думаю, оставаться здесь вам опасно.

Услышав о том, что снова нужно куда-то ехать, бежать, Лена тихо присела на стул и безвольно опустила руки. Потом, взявшись за виски, сообщила:

– Извините меня, что-то сильно разболелась голова. Я, пожалуй, поднимусь к себе.

Лев Тимофеевич вскочил из-за стола:

– Вот я, глупый осёл! Извини, Леночка, не хотел тебя пугать! Давай провожу!

– Лёва, – мягко ответила она, – ну при чём здесь ты? Ничего страшного. Это с дороги. Приму таблетку, немного полежу и спущусь. Хорошо? А вы поговорите.

С этими словами стала подниматься по лестнице. Он участливо смотрел ей вслед, подняв голову, в любую минуту готовый сорваться с места и бежать на помощь.

Глава 14

– Наверное, и у Губина – Губанофф в команде хватает разных уродов, – заметила Ника, – а нынешних мы вообще не знаем и не представляем, кто такие. У Синицына на службе были уголовники…

– Я где – то читала, – перебила Лена, – у этих самых уголовников существует хоть какой-то кодекс чести, а эти, «наши» бандиты из-за границы, вообще, беспредельщики, якобы…

– Вот именно, «якобы», – раздражённо вырвалось у Ники. То ли злясь на себя, не понятно, за что. То ли на то, чего это, вдруг, Лена встала на сторону бандитов покойного ныне Синицына. Нет, всё это ерунда! Ника злилась на неопределённость.

Лена и Лев Тимофеевич недоумённо взглянули на Нику.

– Так, девчонки, пора отдыхать! На сегодня достаточно! – воскликнул будущий муж подруги.

– Простите меня, ради бога! Чувствую сама, стала раздражительной до невозможности! Лена! Лёва! – обратилась к ним растерянно Ника. – Давайте посидим ещё, – чуть слышно добавила, – пожалуйста!

Подруга облегчённо вздохнула и стала готовить очередную порцию чаю. Хозяин дома улыбнулся, затем предложил:

– А не сыграть ли нам, дорогие дамы в старинную русскую игру – лото?

– Весьма кстати, – поддержала его Лена.

Лото. Как давно это было, ещё в детстве. Был период в жизни нашей страны, когда отключали электричество в домах совершенно внезапно и почему-то именно зимой. Это действо называлось «веерным отключением».

Тогда вся семья Ники собиралась за большим круглым столом. Зажигали свечи. Из коричневого, замшевого мешочка доставали блестящие бочонки, громко оглашали цифры и ставили на деревянную размеченную квадратами доску. А вот правила игры у Ники начисто стёрлись из памяти. Помнила одно. Такие, вот, посиделки сплачивали семью. Нескончаемые шутки и разговоры о политике, дефиците всего, анекдоты о бюрократах оставляли в детских, неокрепших, неопытных умах неожиданный отпечаток. И вспомнилось всё некстати, теперь, когда жизнь стала намного сложнее, и что парадоксально, надо признать, – интереснее.

Лев Тимофеевич принёс совершенно фантастическую, большую коробку – шкатулку старинной работы. Инкрустированная несколькими породами дерева, напоминала ларец с сокровищами.

– Как вы догадываетесь, барышни, это один из моих музейных экспонатов! Середина XVIII века! Таких шкатулок всего две в мире. Ладно! Сейчас не буду мучить вас экскурсами в историю, а в следующий раз, как-нибудь расскажу. Правила помните? – сам же согласился, – конечно, нет! Объясняю!

Ника с Леной быстро, что называется, вошли в курс дела. Игра продлилась до утра. Все азартно, по очереди выкрикивали цифры, много шутили, прихлёбывая чай с ароматными лесными травами целительницы.

– Светает! Идёмте смотреть, как поднимается солнце! – воскликнула вдруг Лена.

Спать совсем не хотелось, не тянуло также и на кофе. Нике показалось это странным. Троица выбралась на улицу. Лена, склонив голову на плечо Льву Тимофеевичу, сладко зевнув, неразборчиво произнесла что-то, вроде:

– Воздух, какой, господи! – оставив его плечо, вытянула руки над головой. Затем прогнулась вперёд, как кошка. Выпрямилась. И опять, с удовольствием склонила голову на плечо спутнику.

Обоняние не переставал волновать чистый лесной воздух. Насыщенный букетом лесных ароматов, по-утреннему прохладный, – он приятно щекотал ноздри. В народе говорят, хоть на хлеб мажь! Жёлто-оранжевый диск солнца очень медленно поднимался из-за деревьев. Радостный щебет птиц в свежих, обновлённых по-весеннему, зелёных кронах деревьев, раздавался по всей округе.

Весенний, дурманящий аромат молодого чистого утра, гомон птичьих голосов не давали думать ни о чём плохом. Всё, что так сильно волновало и будоражило ещё вчера, сейчас безболезненно, плавно, будто дымка, растворялось в этих завораживающих, просто нереальных картинах нарождающегося нового дня.

– Лев Тимофеевич! – деликатно окликнули хозяина дома. Это был начальник охраны. Мужчины отошли в сторону. Утренняя идиллия была прервана. Ника с Леной уж давно научились распознавать тревогу, а то и страх в голосах чужих людей. Сейчас это был охранник.

– И что на этот раз? – задала вопрос Лена. Нике тоже стало не по себе. Вслух произнесла:

– Лена! А почему обязательно должно что-то случиться?

– Да брось, Ника! У самой глаза, какие, видела бы себя со стороны!

Лев Тимофеевич возвращался. О чём-то сосредоточено думал.

– Ничего страшного! Какой-то человек заблудился на дороге и случайно заехал сюда!

– У этого заблудившегося, случайно, не синие «Жигули»?

Хозяин дома недоумённо посмотрел на Нику.

– Та – а – к! А ну-ка, госпожа Николетта, выкладывайте, и поподробнее, что вам известно, – стараясь скрыть тревогу, иронично потребовал Лев Тимофеевич.

Что оставалось Нике? Пришлось рассказать о синих «Жигулях», которые преследовали Дмитрия до самого районного центра, но затем, как показалось другу, потеряли его из вида.

– Значит, – подвёл итог Лев Тимофеевич, – тому человеку, водителю «Жигулей», всё же, удалось разведать, куда направлялся Дмитрий Ильич. Естественно, ваше местопребывание, к очень большому моему сожалению, известно и на этот раз.

Немного подумав, продолжил:

– Я так и не сообщил вам подробно о своём плане. Мы тогда не договорили. Есть у меня один очень старый хороший знакомый, у него – друг, имеет за городом дом в охраняемом посёлке. Как сейчас говорят, с развитой инфраструктурой. Владелец усадьбы наведывается туда весьма редко и только летом. Что-то он мне рассказывал о нём, будто тот занимает очень высокий пост, человек серьёзный, занятой. Дом расположен в хорошем, надёжном месте. Сами увидите.

Лев Тимофеевич посмотрел будущей супруге в глаза. Взял её руки, затем спросил так, как мог спросить только он, – повелительно мягко и очень серьёзно: