Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Солнечные часы с кукушкой
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
в который раз надолго и серьёзно,
отчаянью предаться торопясь,
как будто послезавтра будет поздно…
Медленный танец
От звезды до звезды – только скрип запоздалой кареты,
только гривы коней под луной на пустынной скале.
Мы танцуем под шелест листвы облетевшего лета
(как танцуют босыми ногами на битом стекле)
На окошке – засохший букет и дымит сигарета.
Только ветер надсадно скулит. Только скрежет ворот.
Только листья летят в тусклой музыке лунного ретро —
этот вальс на осколках уже никого не спасёт.
И не надо кричать – всё равно не расслышишь ответа:
от звезды до звезды – ни асфальта, ни свежих могил.
И напомнит о нас лишь осколок зелёного лета,
будто кто-то неловкий дарёную вазу разбил.
Романс
А не начать ли нам с тобой сначала?
Ты посмотри, не так уж вечер плох:
взошёл ячмень, корова промычала,
и звёзд на небе, как у Жучки блох!
Сюда теперь бы Репина с палитрой:
сиди, рисуй – такая благодать!
А хочешь, я приду к тебе с поллитрой?
Хоть поздно, но попробую достать.
На Ваньку плюнь. Куда такой стропила?
Башку сверну, так станет в самый раз.
А я могу, как, помнишь, ты просила,
поэму написать… или рассказ!
Ты у меня красивше, чем Джульетта,
что от любви зарезалась ножом.
Но смерть её на совести поэта,
а мы с тобой на будущее лето
махнём на пару в Гагру пить боржом!
Вокзальный вальс
Шёпотом… молча… окликни меня.
Крик паровозика, скрип турникета:
здесь, на границе вчерашнего дня,
после полуночи кончилось лето.
Кончилось детство, где всё пополам:
яблоко, глобус и школьная парта.
Две параллельные сходятся там,
за золотыми столбами Мелькарта.
В будке вокзальной – прокуренный свет.
Дождь поскользнулся на досках перрона.
Был ли когда-то – а может быть, нет? —
в теплой Италии город Верона?..
Смыло потоком пустые слова.
Чистый вокзал, как в линейку тетрадка.
Лужицы нас умножают на два,
чтоб пополам разделить без остатка.
Чтоб ничего не досталось другим.
Чтоб без обиды. И чтоб без обмана.
В лужах – колечки, над поездом – дым.
В грязной канаве – лохмотья тумана.
Шёпотом, молча окликни…
Свисток.
Разве догонишь вчерашнее лето!
Серое марево, жёлтый флажок.
Поезд – на запад, тоска – на восток.
В мокрой ладошке – обрывки билета.
Ева
В этом райском саду луна
будет пахнуть травой помятой.
Притворяется виноватой,
спину сгорбила тишина.
Лучше было не пить вина
и не трогать тот фрукт проклятый:
шерстяной, смоляной, рогатый
притаился у валуна.
Перспектива вполне ясна:
скоро солнце с постели встанет,
всё горячее, как из бани,
разомлевшее после сна.
И, как в добрые времена,
на огне меня жарить станет
и варить, как картошку в чане,
честный труженик Сатана.
Мне ли спорить? Моя вина
очевидна, как хрен на грядке.
отчаянью предаться торопясь,
как будто послезавтра будет поздно…
Медленный танец
От звезды до звезды – только скрип запоздалой кареты,
только гривы коней под луной на пустынной скале.
Мы танцуем под шелест листвы облетевшего лета
(как танцуют босыми ногами на битом стекле)
На окошке – засохший букет и дымит сигарета.
Только ветер надсадно скулит. Только скрежет ворот.
Только листья летят в тусклой музыке лунного ретро —
этот вальс на осколках уже никого не спасёт.
И не надо кричать – всё равно не расслышишь ответа:
от звезды до звезды – ни асфальта, ни свежих могил.
И напомнит о нас лишь осколок зелёного лета,
будто кто-то неловкий дарёную вазу разбил.
Романс
А не начать ли нам с тобой сначала?
Ты посмотри, не так уж вечер плох:
взошёл ячмень, корова промычала,
и звёзд на небе, как у Жучки блох!
Сюда теперь бы Репина с палитрой:
сиди, рисуй – такая благодать!
А хочешь, я приду к тебе с поллитрой?
Хоть поздно, но попробую достать.
На Ваньку плюнь. Куда такой стропила?
Башку сверну, так станет в самый раз.
А я могу, как, помнишь, ты просила,
поэму написать… или рассказ!
Ты у меня красивше, чем Джульетта,
что от любви зарезалась ножом.
Но смерть её на совести поэта,
а мы с тобой на будущее лето
махнём на пару в Гагру пить боржом!
Вокзальный вальс
Шёпотом… молча… окликни меня.
Крик паровозика, скрип турникета:
здесь, на границе вчерашнего дня,
после полуночи кончилось лето.
Кончилось детство, где всё пополам:
яблоко, глобус и школьная парта.
Две параллельные сходятся там,
за золотыми столбами Мелькарта.
В будке вокзальной – прокуренный свет.
Дождь поскользнулся на досках перрона.
Был ли когда-то – а может быть, нет? —
в теплой Италии город Верона?..
Смыло потоком пустые слова.
Чистый вокзал, как в линейку тетрадка.
Лужицы нас умножают на два,
чтоб пополам разделить без остатка.
Чтоб ничего не досталось другим.
Чтоб без обиды. И чтоб без обмана.
В лужах – колечки, над поездом – дым.
В грязной канаве – лохмотья тумана.
Шёпотом, молча окликни…
Свисток.
Разве догонишь вчерашнее лето!
Серое марево, жёлтый флажок.
Поезд – на запад, тоска – на восток.
В мокрой ладошке – обрывки билета.
Ева
В этом райском саду луна
будет пахнуть травой помятой.
Притворяется виноватой,
спину сгорбила тишина.
Лучше было не пить вина
и не трогать тот фрукт проклятый:
шерстяной, смоляной, рогатый
притаился у валуна.
Перспектива вполне ясна:
скоро солнце с постели встанет,
всё горячее, как из бани,
разомлевшее после сна.
И, как в добрые времена,
на огне меня жарить станет
и варить, как картошку в чане,
честный труженик Сатана.
Мне ли спорить? Моя вина
очевидна, как хрен на грядке.
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей