Визави французского агента

Его уже трясло от злости, не находя слов он начал кричать, что все здесь сошли с ума, и вдруг выхватил пистолет и начал стрелять в Марселя. Юноша, который был ближе всех к Марселю, закрыл его собой, а другие бросились на Оливье и обезоружили его. Он яростно сопротивлялся, называл всех предателями, голыми руками убил еще двух человек, но, конечно, вырваться ему не удалось. Возмущению шейхов не было предела, еще бы, стрелять в святом месте! Если кто и сомневался в мирном джихаде, то теперь все были уверены в правоте Белого Имама. Оливье, полумертвого, выволокли за ноги на площадь перед мечетью, и уже там добили камнями.

Для большинства шейхов вопрос о чистоте веры решился сам собой. А Марсель лежал тихо, под трупом самоотверженного юноши, и истекал кровью. Оливье не попал ему в сердце, как хотел, юноша уже толкнул Марселя, но пуля пробила ключицу, разорвала подключичную вену и вышла через лопатку. Хорошо, что среди шейхов был врач, который и пережал сосуд в нужном месте и сопровождал Марселя до госпиталя.

– Вот тогда-то я не попал как обычно на виноградники, а совершил зубодробительный перелет в глубину нескончаемого колодца, там дно вдруг оказалось почему-то солнцем. Я увидел, как ко мне приближаются люди, первым был отец… но вдруг все потемнело, и я оказался в вертолете. Мыслей и чувств почти не было, как будто меня обложили ватой. Но к чему это рассказывать, просто выздоравливал я очень долго. Когда я более-менее пришел в себя, шейх Али Насер аль-Имрани предложил мне свою правнучку в жены. Естественно, я с благодарностью принял это предложение, мне была оказана такая честь! Но я надеялся, что эта юная дева не захочет меня в мужья, мне уже перевалило за пятьдесят! Когда мы с ней встретились, под присмотром ее родни, отец Муны громогласно спросил ее, согласна ли она выйти за имама Мансура. Она ничего не ответила, и это считается согласием. Не везет женщинам со мной! Потом эта свадьба на три дня с дикой музыкой, барабанами, естественно с раздачей всем подарков, зато несколько кланов сложили оружие и перестали воевать.

Я увез Муну в Байонну, не знаю, любит ли она меня, говорит, что любит, она ребенок по своему интеллекту, больше всего ей нравится возиться с малышами… Да, у меня еще и дети есть. Я тебе не говорил – ты ведь не спрашивала. Трое мальчиков, им три, два и один год, у меня слишком маленькие дети для моего возраста. Твои-то дети уже взрослые.

– Ничего себе история! Значит ты, бедняжка, женился, чтобы несколько йеменских семей жили мирно? А между делом появились детишки!

– Так получилось…

– Ты так печально это сказал, не вижу радости многодетного папаши!

– Муна первой родила девочку, которая умерла через два дня. Что-то с сердечком. Вот ее я любил как тебя. Я был наверху блаженства целых два дня, а потом окаменел.

– Как грустно!

– Не ладится у меня с женщинами… я приезжаю к Муне довольно редко, но она исправно рожает каждый год по мальчику. Она – счастливая мать. А я урод, которого ты любишь несмотря ни на что.

– Ты не урод, ты особенный! Я люблю тебя таким, какой ты есть! Но своих не брошу! Не намекай.

– Но история маньяка не окончена. Я взял себе вторую жену, она живет в Йемене. И конечно, ты понимаешь, что не по любви. Это старшая дочь одного бедного, но воинственного шейха. Она уже была замужем, но оказалась бесплодной, и муж отправил ее к родителям, дав ей развод. Самах тридцать восемь лет и она с радостью дала согласие.

– Ничего себе! И ты приезжаешь ко мне? Потому что жены – это просто твой гражданский долг, а детишки неизбежное приложение!

– Да, я такой. И… Самах тоже родила мальчика, ему полгода.

– Ну, ты прямо султан!

– Нет, я не султан, слава Аллаху! Я имам, а султан – светский правитель. И я редко навещаю их, хотя это нехорошо, я обязан о них заботиться.

– Ты всегда ответственно относишься к своим обязанностям! Ну а я-то тебе зачем, многоженец ты мой!

– Наша первая встреча была так давно, что ты превратилась в красивую сказку, совершенно нереальную, из параллельного мира. И вот – ты живая. Теперь вся моя работа, вся моя жизнь кажется сном. Только ты – настоящая, как глоток свежего воздуха. Я не могу все бросить, потому что слишком много людей зависит от меня. Когда я приезжаю, мне достаточно просто увидеть тебя, удостовериться, что настоящий мир все же существует. Я бы хотел, чтобы ты всегда была со мной, но это невозможно.

– Конечно, невозможно! Ты же понимаешь, у меня семья, хоть дети и выросли. У меня Валера, я его тоже люблю, я не собираюсь его бросать. Он, конечно, не такой как ты, но я знаю каждую его морщинку, каждый взгляд. Я никуда не денусь, буду здесь, со своими. Но тебя я люблю больше всех, пусть это и неправильно…

– Видишь, ты сама решаешь! Я готов тебе подчиняться. Да, я произнес эти слова, ты не ослышалась. Этого не может быть, но это есть. Ты знаешь, за всю мою жизнь надо мной никого не было. Теперь есть – это ты.

– Возможно. Мне понадобилось тридцать лет, чтобы вырасти.

Они возвращаются

Восьмого июля я была на финале ежегодного летнего кубка Dewar's Russian Polo Cup, куда приехала на специальном автобусе для прессы. Марсель появился после второго чаккера, когда все вышли выравнивать поле. Он вдруг оказался рядом со мной, взял меня за руку, и мы стали утаптывать дёрн вместе. На краю поля стоял берейтор, который держал двух лошадей за чомбуры. Мы подошли. Я, как журналист, заинтересовалась:

– Сейчас лето, почему пони-поло такие лохматые?

Берейтор на ломаном английском начал мне что-то говорить, Марсель включился в беседу.

– Ты же знаешь, все пони-поло в России привезены из Аргентины, там сейчас зима. Лошадки еще не акклиматизировались. А конюх, который держит лошадей, и все тренера тоже оттуда. Никто не говорит по-русски, разве что Виктор Уако, который женился на русской.

– Да, я знаю, он и привез конное поло в Россию, теперь президент Русского Поло Клуба. Я думаю, что это самый благородный вид спорта для богатых людей, есть, конечно, и другие аристократические забавы, яхты, например. Но яхта – это человек и стихия, но стихия не управляемая, скорее для фаталистов в душе, а лошадь – это стихия, чаще всего лояльная к человеку. При этом всегда остается какой-то процент непредсказуемости.

– Именно, именно, процент. Лошадь это стихия и бывает совершенно непредсказуемой!

– Ты мне говоришь! Я знаю, как ты к ним относишься. Но они так красивы, так романтичны… Поло-турнир и рыцарский турнир – между ними есть много общего. За игроков болеют Прекрасные Дамы…

– И не только болеют, некоторые Дамы тоже начинают играть, часто лучше мужчин. Но их присутствие на поле помогает мужчинам не терять голову в азарте борьбы, заставляя их быть галантными.

– Это идея для статьи…

– Ну, раз ты уже придумала статью, поедем сейчас ко мне? У меня для тебя сюрприз! – Марсель хитро улыбнулся.

– Если ты говоришь «сюрприз» – значит действительно что-то особенное! Поехали!

И опять мы неслись по дорогам. Я старалась закрывать глаза, когда было страшно, но постепенно чувство скорости начало даже нравиться. Машина слушалась его идеально, никаких резких торможений, рывков.

Когда открылись автоматические ворота, я увидела… Бернара.

Выглядел он великолепно, чисто выбритый, загорелый, ухоженный, подтянутый.

В последний раз, когда я его видела, он был почти толстый, с бородой.

Он подскочил к Саабу, открыл мне дверцу, подал руку и, вытянув из машины, крепко прижал к себе. Потом расцеловал в обе щёки:

– Здравствуй, солнышко! Ты ничуть не изменилась, надо было на тебе жениться! Да этот буржуй не дал! Ага, хоть сейчас поревнует!

Марсель стоял, облокотившись на крышу машины и, как всегда, на его лице ничего нельзя было прочесть, кроме насмешливой улыбки.

– Вы, наверное, голодные, – засуетился Бернар, – я позволил себе тут похозяйничать, пошли скорее, а то остынет!

Мы вошли в комнату, где плавали такие ароматы, что у меня изо рта чуть слюна не закапала.

На диване сидела стройная девушка.

– Моя дочь Софи! Она приехала ко мне погостить, у нее сейчас каникулы.

Очень красивая девушка, немного напоминающая японскую статуэтку. Короткая стрижка, точеный профиль, миндалевидные глаза. По-русски она говорила с небольшим акцентом. Софи принялась за нами ухаживать, ненадолго присаживаясь около отца.

– Ты знаешь, у меня есть небольшая конюшня под Питером, там стоят аргентинские пони-поло.

– Так вот почему ты сегодня здесь!

– Не только поэтому, вот с друзьями встретиться. Кстати, Марсель обещал тебя привезти, а я не поверил, мы поспорили, и я проиграл. Теперь я должен выполнить любое твое желание, загадывай!

– Так уж и любое?

– Я погорячился, конечно, но ты девушка добрая, не отправишь меня на край света!