Визави французского агента

– Это правда.

– Кроме того, у меня отличный пес, сын Демона, настоящий друг.

– О! Я таких побаиваюсь!

– Ты же знаешь, Надежда, я с ним всегда договорюсь! А когда Полина жила у меня, то я ее просто ревновал! Мрак с ней не расставался, ходил за ней как приклеенный. Теперь она тоже хочет такую собаку. Мы уже разговаривали с хозяйкой питомника, она нам обещала щеночка.

– А когда ты узнал про Полину?

– Раньше Ольги! Она любит прятать голову в песок. Признаков было предостаточно, но она их старательно не замечала. Жаль, что я не смог забрать ребенка себе. А потом, как я мог вмешаться в эту ситуацию? При живом отце? Вот когда она осиротела, тогда я и познакомился с ней, да и то, только тогда, когда эта мерзавка, её мачехе, Ивонн попыталась оттяпать у Полины наследство. Она с помощью генетического анализа доказала, что Полина не является дочерью Оливье и уж, конечно не её. Дело Ивонн проиграла, несмотря на дорогих адвокатов, но Полина осталась совсем без родных. Это я исправил. Теперь она приезжает и к Ольге, и ко мне. Забавно, русская по крови, она не знала ни слова по-русски. Шутник, этот Оливье!

А Софи тем временем с благоговением смотрела на спектакль, под названием «приготовление кофе», который устроил Марсель.

Когда над турками поднялась пена, он жестом фокусника бросил в каждую две крупинки соли, поставил их на блюдо, покрытое тонким слоем холодной воды, и почти сразу разлил в чашки. И ни капли не пролил.

– Только что из Йемена! – торжественно сказал он.

Кофе был великолепен. Ароматный, терпкий, с каким-то особенным маслянистым привкусом. Я начинала понимать вкус кофе, тем более, на таких образцах.

Бернар вдруг встал, – Засиделись мы сегодня, а у батюшки, пардон, все время путаю, имама, конечно, ему сегодня второй ужин предстоит. Ему надо собираться!

– Как, уже? Далеко?

– В Маскат. Это в Омане, – ответил Марсель.

Тут вмешался Бернар:

– Надежда, не спрашивай его, где этот Оман, а то он скажет, что у берегов Каспийского моря, бедняжка. Покупает билетик на самолет, его отвозят. Тут вмешалась Софи, которая почти ничего не сказала за весь вечер:

– Как же Белый Имам не знает где Оман, когда он граничит с Йеменом?

– И какое там море?

– Аравийское!

– Сонечка, тебе пора спать, головка совсем устала. Аравийская может быть только пустыня!

– Пап, ну хватит придуриваться!

– У меня очень серьезная и строгая дочь! – почти с гордостью сказал Бернар.

Марсель приготовил еще кофе, на это раз с добавлением чайной ложечки шампанского в каждую чашечку, и мы, попрощавшись, разъехались.

* * *

Он опять уехал. Я дома. Теперь я часто сижу в интернете, у меня есть аська, почта и скайп. Марсель пишет мне письма, очень часто и на французском языке. В свое оправдание он говорит, что хотел бы выразить те чувства, которые испытывает, а не те, которые предлагает перевод. А то, что я именно перевожу все это, в расчет не принимается. Так что, совершенствую свой французский и заново открываю для себя Марселя.

Его письма, мой перевод, худо-бедно передающий смысл, мои письма…

– … Не смейся, ты сейчас все поймешь.

Я сегодня впервые купил статуэтку из черного дерева и продавец мне улыбнулся. Старик с узловатыми пальцами (doigts noueux) и глазами ребенка, протянул мне эту статуэтку и улыбнулся. Я взял ее, зажал в кулаке. Зачем она мне? Потом, в самолете я рассматривал ее – ничего особенного, но она была теплой! В Орли я еще держал ее в руке, и в такси, но она уже жгла мне ладонь.

Потом я сидел на скамейке в парке, а статуэтка торчала из урны, рядом со мной. На аллее появился мусорщик, молодой симпатичный чернокожий юноша, заглянул в урну и достал оттуда пивную банку, бросил в пакет, потом достал статуэтку.

Я на него засмотрелся и мне показалось, ну да, только показалось, что он вечность смотрел на эту руку, на свою ладонь, и о чём-то думал.

А после заседания, в перерыве, мы болтали ни о чем, и один господин вдруг заторопился, сказав, что жена утром родила девочку, и он хочет ее поздравить. Разве не чудо? Оно случается когда угодно, где угодно… Но ведь это удивительно – маленький фрагмент жизни, это ли не чудо что люди, еще способны рожать?

… Я понял, вдруг, что полюбить можно каждого!

– Ребенка и старика, идиота и ученого, младенца и старуху! Каждая личность – уникальна и дарит ту божественную искру, которая заложена в нас Аллахом. Разве ты не понимаешь, как это страшно? Ведь мы могли бы не полюбить друг друга…

– Любовь – это великий дар и одновременно великая боль, но жаль тех, кто так и не любил за свою жизнь…

– Я далеко от тебя, но нет расстояний, которых не преодолеть для тебя.

Меня нет рядом с тобой, и в то же время я всегда чувствую тебя рядом с собой. Где бы я ни был! Кстати, северным буддистам духовное воспитание не позволяет говорить о конкретном человеке, что его нет. Мол, нет Марселя. В самом деле, если его сейчас нет тут с нами, ещё не значит, что его вообще нет.

Может, он сейчас где-то пьет свой утренний кофе, или летит в самолете и пишет на ноуте эти строки. Поэтому мудрые японские буддисты говорят в таких случаях несколько по-другому:

"Марсель не пришёл”…

– Ты придешь, я знаю! И ты всегда со мной, чтобы я не делала, я ощущаю твое дыхание рядом со мной. Как бы мы не были далеко друг от друга, мы вместе. Я люблю тебя!

– …В жизни бывают ситуации, когда человек бессилен: ураган, землетрясение, смерч, наводнение, взрыв, крушение самолета, шальная пуля, метеорит, безумная толпа, война… но все это все равно оставляет шанс на спасение, здесь должна быть удача и воля к жизни, человек может собрать все силы и спастись. Но он совершенно бессилен против нелюбви одного единственного человека! Я так боюсь, что ты меня разлюбишь, это бывает с людьми. И этому нет объяснения, ни почему приходит любовь, ни почему она уходит…

Декабрь. Я подхожу к окну. За окном ночь, а в стекле отражается моя комната, мольберт, картины, часы. Я смутно вижу себя в этом окне, но почти не различаю то, что происходит за ним. По ту сторону окна другая жизнь, там идет снег. Мелкий, сухой снег, который ветер бросает в стекло, как песок, будто показывая, что там, за окном очень холодно. Там голая промерзлая земля, ветер закручивает снег в узоры на асфальте, прячет ямы на мостовой, заполняя их белой крошкой. А я остаюсь в своем мире, в тепле, среди родных, в спокойной и обыкновенной жизни. Там, снаружи, бывают и грозы, и ураганы. Но я выйду навстречу бурям, потому что я больше не боюсь, потому что Бог есть любовь, каким бы именем его не называли!

P.S. На всякий случай: все ситуации вымышленные, все имена придуманные, все названия условные, все совпадения случайные.

notes

Примечания

1

Ролан Пети – известный французский хореограф. Зизи Жанмер – балерина и певица Зизи Жанмер, жена Ролана Пети

2

Корпус – (условное название) учебное заведение, созданное при Людовике XIV, для подготовки тайных агентов. Там обучались в основном отпрыски из обедневших аристократических семей.

3

Любовные игры и приключения.

4