Ржавчина и соль

Готов ли он простить.

Даже сквозь пульсирующий в ушах шум гнева Джим слышал в голосе священника искренность. Он вправду хотел помочь.

Ну что же… Беккет успокоится и решит, нужна ли ему помощь «посредника посредника»…

После обеда дождь только усилился, и Джим весь остаток дня провел в гостинице. Сначала сидел внизу в компании кувшина с домашней горькой настойкой и блюда с закусками, а потом взял еще выпивку и отправился к себе в комнату. Слушал стук капель по карнизу, ежился от холода и проникающей даже сквозь ставни сырости, но огонь в камине не разводил.

Несмотря на то что к наступлению темноты второй кувшин был уже пуст, Джим не чувствовал себя пьяным. Наоборот, разум будто очистился от лишних мыслей, оставив только важное.

Улыбку Дианы. Сияющие радостью глаза сестры, когда ей подарили ту самую куклу. «Я назову ее Лили».

Искаженное мукой лицо отца, когда стало понятно, что Диана пропала. «Я найду ее. Чего бы мне это ни стоило».

Пустые глаза матери, когда принесли весть о смерти сестры. «Ничего и никогда уже не будет хорошо».

Пачку писем в спальне отца. «Здравствуй, милый Виктор. Пишу тебе в надежде, что слова мои хоть немного облегчат твою боль…»

Благодушную улыбку верховного судьи. «Вы очень талантливы, молодой человек. Думаю, что вас ждет большое будущее!»

Опасливый взгляд Норы Синклер. «Перестань так смотреть».

Странный наряд Клайда. Его седина и морщины. «Он был учеником Смотрящего в Пустые Зеркала. Однажды ему сказали кое-что передать некоему Виктору Беккету. И с того самого дня его жизнь пошла под откос…»

Да, пожалуй, именно Клайд Безгрешный сейчас интересовал Джима больше всего. Он слишком стар для того, кто десять лет назад мог быть учеником. Ему и тогда было под сорок, если не больше. Этого не может быть, а значит, Клайд либо врет, либо… либо врет. Люди не стареют в одночасье! Впрочем, его невероятно быстрое восстановление после тяжелой раны тоже вызывало вопросы…

А значит, завтра Джим отправится в храм Истинного Бога, найдет там знаменитого проповедника и обличит его во лжи. Он бы сделал это и сегодня, но не может. Потому что разум его чист, а вот ноги отказываются слушаться.

Осознав, что в выстывшей комнате он не заснет даже после убойной порции горькой настойки, Беккет схватил пустой кувшин и, шатаясь, отправился вниз, где к вечеру собралось довольно много народа. Не все были постояльцами, но хозяин «Старого очага» дальновидно организовал при гостинице неплохой ресторан, который, пусть и не пользовался огромной популярностью, по вечерам никогда не пустовал.

У лестницы ему попалась Нелли. Служанка, увидев его, охнула и бросилась в подсобку. За хозяином, наверное. Возможно, решила, что он собирается буянить. Или что там еще могло прийти в голову боящейся его до дрожи девчонки?

Беккет почувствовал, что ноги окончательно отказывают, и сел прямо на нижнюю ступеньку. Аккуратно поставил кувшин возле себя и поднял взгляд на собравшихся в ресторане людей.

То ли такое поведение здесь было в порядке вещей, то ли Беккет вдруг стал невидимкой, но на него никто не обращал внимания. Джим решил это использовать и прислушаться к разговорам, пытаясь вычленить из гула голосов отдельные фразы. Надо же ему как-то развлекаться, пока кто-нибудь придет и поможет ему встать!

– Ты видел цены на морковь? – смотря на своего собеседника бешеными глазами, вопрошала дородная дама лет сорока.

Именно к моркови Джим не приценивался, но даже в столице стоимость продуктов взлетела. Да и кому вообще нужна эта морковь?..

– А пошлина на магическую охрану опять повысилась, – меланхолично произносил щуплый паренек. Судя по одежде – студиозус. Его собеседницей была миловидная девушка лет шестнадцати, которая твердо отвечала:

– В столице такого нет…

Ну конечно! Все плохо только здесь и в данный момент. Люди всю жизнь проводят в своем маленьком мирке. Считают, что там, за холмами, все не так. Все намного лучше. И им невдомек, что люди, живущие за холмами, завидуют им самим… Джим ощутил это на своей шкуре. В столице все такое же. Просто город больше, а люди заносчивей. Вот и вся разница, если подумать…

– В районе Малиновой улицы запах стал невыносимым, а они налоги поднимают! – выставив вперед указательный палец на манер пистолета, глубокомысленно вещал мужичок лет пятидесяти, красный нос которого говорил о разгульном образе жизни.

Джим нахмурился, пытаясь вспомнить, где находится Малиновая улица. Ему всегда казалось, что он знает Оршен вдоль и поперек, но, кажется, это было не так.

– Хотела завтра сходить на ярмарку… деревенские поменьше берут, да и урожай в этом году неплохой. – Молодая женщина в скромном коричневом платье несмело улыбалась представительному мужчине в богатой одежде.

Джим усмехнулся и отвел глаза. На такие пары он насмотрелся еще до того, как его жизнь пошла кувырком. Будущая содержанка, которая очень хочет вырваться из течения своей унылой жизни с помощью обеспеченного покровителя. Трижды в дом Беккетов приходили подобные девушки. Нанимаясь в качестве нянь для Дианы, они напропалую строили глазки отцу семейства. Но стоило Виктору заметить подобное, как они получали расчет и исчезали.

Почему Джим не вспоминал это раньше? Почему столько лет верил, что его отец увлекся молоденькой Норой Синклер, да еще и в такие тяжелые для семьи времена?

Идиот.

– Говорят, в Оршен скоро прибудет какая-то важная шишка! – приосанившись, продолжал паренек-студиозус, явно обрадованный, что его спутница поддерживает разговор.

Первое свидание, что ли?

Джим попытался вспомнить, был ли он когда-нибудь влюблен. Наверное, был. В одну из нянь, которым Виктор давал расчет почти сразу. У нее были невероятные светлые кудряшки, все время выбивающиеся из прически, статная фигурка и совершенно непередаваемый тембр голоса. Ее звали Хейли, и Джим очень расстроился, когда она покинула дом Беккетов.

Искусству плотской любви его научил Ник. Просто отвел молодого Джима в бордель, заплатил «мамочке» и…

Может, отправиться в подобное заведение прямо сейчас? Джим был бы не прочь выпустить пар таким способом, раз уж алкоголь не помогает.

– А мы все содержим дома для умалишенных… – презрительно скривив губы, произнесла дамочка, ровесница Норы. А значит, и Джима.

Хм. А ведь он точно не знает, сколько лет Норе Синклер. Ему было семнадцать, когда вся его семья погибла. Нора тоже была совсем молоденькой. Если она и старше Джима, то ненамного.

– Богадельни нужны, – прошептал Джим, сам не зная, к кому он обращается. – Не убивать же этих несчастных…

Разум, казавшийся таким чистым и ясным, начал темнеть, и Джим почувствовал, что засыпает. Только мысль о том, что не пристало ученику верховного судьи спать на лестнице, упившись до белых бабочек, заставила его удержаться.

– Господин Беккет! – над ним склонился хозяин гостиницы. – Вы в порядке?

– В порядке, – заплетающимся языком ответил Джим. – Мне нужно, чтобы у меня в комнате развели огонь. Холодно.

Дальше все происходило как в тумане. Кажется, именно Ирф Рагнер дотащил его обратно до комнаты и уложил на кровать поверх одеяла. Кажется, Нелли хлопотала возле камина, разжигая огонь. Потом она поставила на прикроватную тумбочку графин с водой, и Джим заметил, что светлые волосы служанки немного похожи на кудряшки Хейли.

– Ты очень красивая, – прошептал он, как ему казалось, благодарно глядя на Нелли.

Но она только испугалась. Тихо пискнула что-то в ответ и исчезла из поля его зрения.

Джим не успел подумать, с чем это связано. Сознание покинуло его прежде, чем он понял, что опять посмотрел как-то не так…

Пробуждение было ужасным. И не от выпитого накануне алкоголя. Пожалуй, как раз настойка здесь была совершенно ни при чем.

Ему снился странный сон, где он гулял по цветущему саду. Босые ноги ощущали каждый камешек посыпанной гравием дорожки, солнце припекало так, что белоснежная рубашка, распахнутая на груди, промокла от пота, а волосы липли к шее. В этом сне Джим чувствовал себя спокойно. Он был почти счастлив. Вокруг него распускались тысячи цветов, красивые бабочки порхали тут и там, а еще он точно знал, что, когда дойдет до самого сердца этого прекрасного места, его будет ждать что-то хорошее. Или кто-то, чье присутствие заставит почувствовать себя самым счастливым человеком в этом мире.

Солнце становилось все злей, и Джим мечтал, чтобы пошел дождь. Теплый, окрашенный во все цвета радуги.

И дождь пошел. Только он был ледяным и не имел никакого отношения к его прекрасному сну.

Кто-то безжалостно поливал его холодной водой, заставив постель мгновенно отсыреть, а Джима – проснуться.

– Чт… Что! – Он резко сел на кровати, посмотрел шальными глазами на стоящего у изголовья Клайда Безгрешного, а потом и на криво ухмыляющуюся Нору Синклер. В ее руках был чайник, уже пустой.