Какой сам, такие и подарки

Племянник Анатолия Алексеевича, смешливый веснушчатый блондин, говорил, само собой, по-русски, но с характерным украинским акцентом, иногда вворачивая что-то на «ридной мове». Мишка был предельно прост и дружелюбен в общении, прекрасно готовил и украинские блюда, и разносолы иных кухонь. Мы с ним подружились в тот же вечер.

Несмотря на разницу в добрый десяток лет, общие интересы у нас нашлись. В первую очередь – мы оба верующие, притом не формально, а по убеждениям, и на остальные сферы жизни смотрим сквозь призму православного мировоззрения.

Совпали у нас большей частью и вкусы в музыке. Более того, мои музыкальные предпочтения благодаря Мишке существенно обогатились – мой новый друг приобщил меня к творчеству многих популярных ранее, да и в наше время не менее интересных и самобытных звёзд эстрады и лёгкого шансона.

***

Мы сидели на кухне, с аппетитом ели приготовленный Мишкой наваристый борщ, щедро заправленный сметаной, и мне не терпелось поинтересоваться нюансами жизни в Незалежной.

Тарелки мы опустошили одновременно.

– Як тоби борщ? – спросил Мишка.

– Язык проглотишь! – совершенно честно поделился я своим мнением.

Действительно, борщ оказался вкуснейшим из всех, что мне доводилось пробовать. Бабушка сим шедевром кулинарного искусства не заморачивалась никогда, а крёстная готовила, как выяснилось из нашего дальнейшего диалога, свекольный суп с добавлением рагу из свинины, либо без такового – в пост. В училище же в составе подобного блюда мяса не было ни в каком виде даже в дни сплошных седмиц[18 - В церковном календаре – периоды без поста в среду и пятницу (традиционные постные дни). Приурочены к наиболее важным событиям и праздникам.].

– Наверное, настоящий борщ умеют варить только украинцы? – не удержался я от лести.

– Не, совсем не обязательно. В России и Беларуси поваров-умельцев не меньше.

– И всё-таки родина борща – Украина?

– Як тоби сказать… в общем-то славянское блюдо, а «украинский борщ» – просто разновидность, местный рецепт. Як и плов – ассоциируется с Узбекистаном, и отчасти це справедливо – у них больше сотни рецептов. Свои вариации имеются и у таджиков, и у киргизов, также – у башкир и татар, и у кавказских народов.

– Ух ты! Уже хочется их все попробовать! А то ел две разновидности, не знаю какие…

– Опиши.

– Один – обжаренный, рассыпчатый. Его у нас в училище готовил повар дядя Дима. Я всегда добавки просил – у него плов был реально вкусный. Работали у нас и повара-женщины, у них выходило…

– Каша-размазня из риса и мяса, – закончил за меня друг. – Я тоже учился в ПТУ. У нас такого дяди Димы, как у вас, жаль, не было. И получалось то, что получалось. Да ещё – то пересаливали, то недосаливали.

– Нечто похожее наблюдалось и у нас. У женщин я, кстати, добавки не просил.

– У нас – и попросил бы, не дали. Всё было посчитано. По ихним словам. И в ихнюю же пользу – собственными глазами видел, как эти женщины по вечерам пёрли полные сумки. А по рецепту дяди Димы я и сам готовлю запросто. Надеюсь, у тебя есть казан или глубокая сковородка. Чугунная.

– Ммм… Сковородка чугунная есть, но она неглубокая. Ах, да. Есть утятница.

Я извлёк из нижнего шкафа гарнитура овальную посудину. В детстве мы с Аллой дали ей прозвище «КамАЗ» – на внутренней стороне крышки рельефными буквами значилась аббревиатура широко известного завода. С тех пор мы знаем, что автогигант в Набережных Челнах выпускает не только грузовики.

Услышав мой рассказ, Мишка развёл руками.

– Обалдеть. Пять лет за рулём «КамАЗа» прокатался, а иной продукции той марки – сроду видеть не доводилось. Ну шо ж, завтра, значица, будет плов.

– Ждём не дождёмся. Не жалеешь, что на повара не пошёл?

– Не, профессию я давно выбрал. А кулинария – для себя.

– Мне бабушка советовала пойти на повара. Говорила, что у них и зарплата хорошая, и голодным никогда не будешь.

– Бабушка надвое сказала. В каждой работе есть свои плюсы и минусы. Одному моему другу из Перми родители так же советовали пойти на повара – слово в слово. Он поступил в кулинарный. Окончил, получил диплом. И – потратил время даром. Тот же борщ – и то не освоил. Один раз сварил – и в унитаз вылил.

– Ха-ха-ха! А сейчас он чем занимается?

– Ремонтами. Отделка, сантехника. Зарабатывает нормально, даром что не учился на это. Не, вру – естественно, учился. А диплома не имеет. Просто пришёл в бригаду. Через год овладел всеми тонкостями. Опосля бригада распалась, Санёк сколотил свою и, как любит говаривать, пол-Перми отделал «под ключ».

– А ты? Что тебя заставило стать шофёром?

– Профессия. Автослесарь. Имеет непосредственное отношение к автоделу. И куда мне идти? В автосервис? В Мелитополе их в девяносто седьмом по пальцам перечесть было. И кумовство во всех «хлебных» сферах. Шо ж мне, дворы мести? Поехал в Киев. Там выбор вакансий по моему профилю был богатый, но везде опыт был нужен. А где его взять, коли никуда не берут. А вот водилы были потребны. Я туда и пошёл – работал на хлебовозе, на «скорой помощи». Пять лет назад открыл новую категорию и сел за руль большегруза. И работа тиреснее[19 - Тиреснее – интереснее (искаж.).], и зарплата больше. Впрочем, за те ж пять лет она не выросла – как была, так и осталась.

– А цены?

– Цены ниже, чем в России. Зарплаты с пенсиями – аналогично. Да и инфраструктура – не алё. В основном – советское наследство. И я уверен, шо краще[20 - Краще (укр.) – лучше.] не станет.

– Ты пессимист? – недоверчиво посмотрел я на постоянно улыбающегося и позитивного Мишку.

– Не, – категорично отрезал мой друг. – Точно не про меня. Но и оптимизм, во всяком случае, безрассудный, мне чужд. Сам посуди – я шесть раз застал смену главы государства. Правда, половина сих процессий – те, шо совпали с похоронными, пришлись на мой дошкольный возраст, и у меня в голове эта «гонка на лафетах»[21 - Первая половина 1980-х годов вспоминается гражданами как «пятилетка пышных похорон» – главы СССР умирали почти ежегодно. Собственно лафет – колёсная подставка под артиллерийское орудие. В ритуальных целях используется в исключительных случаях – похороны королей, высокопоставленных чиновников и офицеров.] не отложилась. Да и трохи[22 - Трохи (укр.) – немного.] позже – в двенадцать лет – не сразу обнаружил, шо оказался в другой стране, не покидая пределов своей.

– Оказались за границей даже те, кто не уезжал…

– Асмолова слухаешь?

– Ну, так… Про «Трёх девиц» наизусть знаю. Классная песенка.

– Ещё «Частушки-беспределки» повеселили.

– Да, смешные частушки.

– Было б смешно, кабы не было так грустно. Услыхав их, я зрозумив в полной мере, шо ж сотворили с моей родиной власть имущие.

– Что же? – полюбопытствовал я.

– Коротко сказать не можу, бо не матюкаюся. При Союзе Украина была одной из самых «упакованных» республик. И на момент обретения незалежности имела экономический потенциал, сопоставимый с Германией. А спустя пять лет ненька[23 - Ненька (укр.) – сокр. родненька. Синоним «мамочка».] по всем показателям продемонстрировала минус – жирный, як шмат копчёного сала. Це при Кучме было. Я по наивности юношеской в жизненные реалии въезжал не особенно, но когда у вас пришёл Путин и Россия недурно поднялась, а Украина – всё ни тпру, ни ну, плюнул и дал зарок, шо на выборы больше не пойду.

– А сейчас президент у вас кто? Ющенко?

– Угу. И при нём стало ещё хуже.

– А дальше?

– А дальше решил, шо треба рвать когти на историческую родину…

– Историческую?

Мишка на секунду задумался.

– Мм… Да, я не оговорился. Знаешь, откелева появилось слово «Украина»?