Какой сам, такие и подарки

– Тоже похвально. Надеяться на жениха с квартирой – так себе. Отдельного жилья часто нет у обоих. Тогда – или жить с родителями, или снимать. В обоих вариантах хорошего мало. Поэтому свою квартиру иметь чрезвычайно желательно. Я неимоверно рада за вас. И, в частности, за тебя – в столь юном возрасте у тебя полный набор для безбедной жизни – отдельная квартира в Москве, финансовая «подушка безопасности», востребованная профессия. На работу устроишься – будешь как сыр в масле кататься.

– Я лучше в поездах и на самолётах покатаюсь. Хотелось бы увидеть другие города, страны…

– Замечательная идея! Моя мама говорила – если у вас всё есть, кушайте и путешествуйте.

– А откладывать на чёрный день?

– Нелишне. Но также нелишне знать меру и в этом. Будешь ущемлять себя во всём – у тебя каждый день будет чёрным. Читал «Скупого рыцаря»?

– Да, в школе проходили. Он умер на сундуке с деньгами.

– Вот видишь. Я и сама в советское время копила деньги. Ремонт сделала, мебель, технику купила. Как раз и привыкла экономить, вынужденно – в мою молодость те же мебель и технику купить было непросто – очереди, дефицит…

Когда обставила квартиру, продолжала откладывать по привычке, на тот же чёрный день. И он настал. Я на пенсию вышла в девяносто первом, и пошло-поехало – инфляция, реформы… И от накоплений остался пшик. Дальше копить и смысла не было. Так что, Лёва, моя покойная мама была права. Деньги нужны, дабы удовлетворять потребности, а не самолюбие.

– Да. Любоваться уютным домом, вкусной едой, красивыми городами – куда приятнее, чем контролировать цифру на банковском счёте.

– И не забывай, что ты студент. Впереди зимняя сессия, готовься к ней.

– Я ещё на установочной проштудировал всё наперёд.

– Молодец. Не забывай перечитывать. Повторенье – мать ученья.

– А кто отец?

– А кто болтун? Лучше заблаговременно позаботиться, а то будешь гоняться за преподавателем и пересдавать.

Глава 6

Прохладное ноябрьское утро овеяло меня почти зимним дыханием. Это было, без сомнения, долгожданное утро – второй раз в жизни я ступил на московскую землю, а точнее – на асфальт перрона Павелецкого вокзала. Следом за мной вагон скорого поезда покинул Мишка – одного месяца, прожитого у меня, моему квартиранту хватило, чтобы найти хорошую работу в столице.

– Где жить собираешься? – спросил я. – В общаге?

– Да не, – бесшабашным тоном ответил друг. – Есть один добрый человек, работает в Швеции, в Москве бывает редко, предложил пожить в его квартире. Плату брать не будет, от меня будет потребно только оплачивать квитанции и доглядать за квартирой – пыль протирать, тырым-пырым…

Мы прошли многолюдный шумящий терминал, и перед нами предстала Павелецкая площадь.

Я в Москве вторично. В первый свой визит, в сопровождении тёти Тамары, в метро спустились прямо в здании вокзала.

– Я думал, он современный… – я растерянно уставился на фасад, оформленный в помпезном стиле конца девятнадцатого века.

– Хто? Вокзал? Да, современный. Открыт больше века тому назад, а в восьмидесятые годы кардинально перестроен, фасад выполнен с сохранением стиля. Похож.

Я не видел старых фото Павелецкого вокзала, но по умолчанию верю Мишке – получилось ничуть не хуже, чем было. Вокруг основательно и плотно рассредоточились величественные здания. Преобладающая песочно-кофейная палитра создавала впечатление единого ансамбля. С моей неискушённой путешествиями точки зрения, Павелецкая площадь выглядела сказочно.

Вдохнув запах московской самобытности, я огляделся по сторонам. Мимо с приглушённым громыханием проехал бело-голубой трамвай.

Мишка посмотрел на часы.

– Як насчёт зайти до церкви? У меня сегодня именины.

– Вау, поздравляю! Извини, не знал!

– Та ничого страшного…

– А сколько тебе исполнилось?

– Лёва, у меня не день рождения, а именины. День рождения моего небесного покровителя – Архангела Михаила.

– Но в святцах указывают день памяти.

– Это касается святых, живших на земле. А архангелы – завсегда были и будут на небе. А день рождения у меня двадцать второго апреля.

– Как у Ленина, – фыркнул я.

– Да у меня и отчество как у Ленина, шо греха таить. Правда, с лидером ВКП(б) себя не ассоциирую, да и родился я, прежде всего, на Пасху.

– Здорово! Тебе повезло!

– Да, и, шо самое тиресное, – с того моменту, як я уверовал в Бога и крестился, в моей жизни началась и досель идёт сплошная белая полоса. А у тебя, Лёва, когда днюха?

– У меня – двадцать восьмого января.

– Добре, запомню. Ассоциации есть. Ну шо, пойдём до церкви? Зараз[26 - Зараз (укр.) – сейчас.] уж служба начинается.

– Пойдём!

Мишка уверенно направился в сторону Зацепской площади, где мелодично звонили колокола на красивом светло-сером храме, увенчанном зелёными куполами.

Отстояв службу, мы пересекли Садовое кольцо по подземному переходу и оказались перед вестибюлем «Павелецкой-кольцевой».

– Куда поедем? – улыбнулся я, не скрывая приятных предвкушений.

– В принципе, было б логично первым делом уделить внимание Кремлю, Красной площади и иже с ними. Но! Мы стоим у входа на Кольцевую линию – наикрасивейшую в московском метрополитене. Предлагаю начать с ней.

Спустившись под аккомпанемент людского гула, шипения вентиляционных шахт и чудесного запаха креозота[27 - Креозот – техническая жидкость, получаемая из каменноугольного дёгтя. Применяется для пропитывания дерева (шпал, деревянных опор) с целью предохранения от гниения.], мы увидели шикарный зал, покрытый мрамором и украшенный приволжскими орнаментами.

– Павелецкий вокзал изначально был Саратовским, – пояснил Мишка. – Не знаю, зачем переименовали…

– Согласен, – кивнул я. – Вокзал должен ассоциироваться с городом, а не город – с вокзалом.

Мы прошли зал с начала до конца и сели в первый вагон подошедшего поезда.

На «Таганской» мы прошлись в обратном направлении, любуясь пилонами с панно военной тематики.

Аналогичный акт повторился и на остальных станциях линии кофейного цвета. Мишка прав, каждая станция на ней – дворец, не похожий на соседние.

– А знаешь, почему кольцевая линия на схемах коричневая? – иронично улыбнулся мой друг.