Остановка первого вагона

СЕМЁН включает радио, выходит из машины, заходит в подъезд. ГЛАФИРА находит на радио любимую песню, подпевает. Девушка не замечает, как в подъезд за СЕМЁНОМ проникает МОТЯ.

ГЛАФИРА поёт, закрывая глаза от удовольствия, даже пританцовывает, насколько это можно, сидя в автомобиле.

В подъезде раздаётся крик. ГЛАФИРА замирает, выключает музыку.

МОТЯ выбегает из подъезда, мечется, не зная в какую сторону бежать, выбрасывает наотмашь нож. ГЛАФИРА выходит из машины, осторожно идёт к дому.

Из подъезда неровной походкой, держась за живот, выходит СЕМЁН. Рубашка в крови. Сочится она и сквозь пальцы. СЕМЁН подходит к ГЛАФИРЕ, падает на колени.

СЕМЁН(показывает руки): Что это? А? Это всё что ли?

ГЛАФИРА: А-а! А-а! Ма-ма!!!

СЕМЁН: Полужизнь…

СЕМЁН падает ничком. ГЛАФИРА убегает. Мимо остановочного пункта пролетает скоростной поезд.

Появляется НАФИК, подходит к подъезду, натыкается на СЕМЁНА.

НАФИК: Крестовый король? Вот ведьма!

НАФИК переступает через СЕМЁНА и заходит в подъезд.

Сцена 6-ая

В камере темно, лишь свет Луны сквозь оконное стекло освещает небольшой участок. В него-то и выходит из мрака МОТЯ. Смотрит на луну, бормочет.

МОТЯ: Вышел ёжик из тумана. Вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить, всё равно тебе галить… Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать. Кто не спрятался, я не виноват… Я не виноват… Не виноват я… Виноват… не я. (Изображает звук поезда). Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых…

Второе действие

Сцена 1-ая

Освещена лишь сцена ДК, зрительный зал в темноте. Кто сидит на местах – не видно. ГЛАФИРА выходит на сцену в рабочей одежде: как в коровник ходит, так и на сцену.

ГЛАФИРА: Я спою вам песню, которая для меня стала актуальной. Вы поймёте сейчас. Олег Газманов, «Мама». (Начинает играть музыка, ГЛАФИРА поёт).

«В полночной тишине ты пела песни мне и улыбалась я тебе во сне.

Ночные облака качали на руках и вдаль несла нас времени река.

Мама, я без тебя всегда скучаю.

Мама, хожу и поезда встречаю.

Мама, как грустно мне без тёплых рук твоих».

В зале нарастает гул, заглушающий песню. ГЛАФИРА прекращает петь, растерявшись. Вначале кажется, что мычат телята, но потом звуки выстраиваются в чёткий ряд.

НЕВИДИМЫЕ ЗРИТЕЛИ (Изображают звук поезда хором): Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых. Ты-ды-тыдых…

ГЛАФИРА просыпается в своей комнате.

Но это не комната ГЛАФИРЫ в полном смысле слова, это комната, где ГЛАФИРА спит на старенькой тахте. В их квартире всего две комнаты: побольше, именуемая почему-то «залом», и поменьше, там была родительская спальня. Теперь там спит отец.

Обстановка в «зале» обычная: тахта, несколько стульев, стенка со множеством ящичков, полками с посудой за стеклянными дверцами, отделениями для одежды. Обычная, типичная мебель. Книг почти нет, лишь несколько из школьной программы пылятся на верхней полке. У окна – на тумбочке – телевизор. У тахты – на тумбочке – фотография МОТИ в рамочке. На стене над тахтой иголочками прикреплены дипломы и почетные грамоты ГЛАФИРЫ, на отдельной полочке – несколько статуэток и пара кубков – призы ГЛАФИРЫ. Давно всё стоит и висит – запылилось, поблекло.

ГЛАФИРА просыпается, но не встаёт с постели. Берёт в руки смартфон (точно такой же, как был у СЕМЁНА), проверяет сообщения в соцсетях.

Из спальни выходит НАФИК.

НАФИК: Шары не успела продрать – уже в телефоне.

ГЛАФИРА: Я сама его себе купила. Сама заработала, сама купила.

НАФИК: Почти две зарплаты. За старый!

ГЛАФИРА: Бэу, а не старый.

НАФИК: Иди умойся, зубы почисти.

ГЛАФИРА: Угу.

НАФИК: Во сколько Мотя приезжает?

ГЛАФИРА: На пятичасовой.

НАФИК: Успеешь, значит. Мяса ему побольше пожарь. Мужику мяса надо. И салатов вкусных. Чё он там на зоне-то ел? Там салаты – не дай бог.

ГЛАФИРА: Пять раз обсудили!

НАФИК: А ты ещё раз послушай! Слушай, что отец говорит! А то опять всё через одно место получится.

ГЛАФИРА: У меня готово всё.

НАФИК: Пару бутылок в морозилку положи в обед, чтоб охладилась, но не ледяная была.

ГЛАФИРА: Он больше не пьёт.

НАФИК: Такой день, святое дело за возвращение.

ГЛАФИРА: Не пьёт он больше.

НАФИК: Я ушёл.

ГЛАФИРА: Угу.

НАФИК: К пяти вернусь.