Пьесы и тексты. Том 2

Пьесы и тексты. Том 2
Елена Гремина

Михаил Юрьевич Угаров

Елена Гремина (1956–2018) и Михаил Угаров (1956–2018) – выдающиеся деятели российского театра, идеологи движения «Новая драма», создатели и руководители первого в России негосударственного и полностью независимого театра документальной пьесы «Театр. doc», большая часть спектаклей которого создается в жанре «документального театра». Спектакли, основанные на реальных биографиях, монологах и диалогах обычных людей, невымышленных текстах и событиях, неоднократно участвовали в престижных международных фестивалях, получали профессиональные премии. Во втором томе представлена драматургия Михаила Угарова. В книгу вошли пьесы разных лет («Голуби», «Зеленые щеки апреля», «Облом-оff» и др.), а также пьесы для «Театра. doc», написанные им самостоятельно и совместно с Еленой Греминой («24+», «Двое в твоем доме», «1.18» и др.).

Елена Гремина, Михаил Угаров

Пьесы и тексты Том 2

© Е. Гремина, М. Угаров, наследники, 2019

© И. Угаров, составление, 2019

© Е. Ковальская, К. Матвиенко, послесловие, 2019

© Новая газета / Анна Артемьева, фото на обложке

© РИА Новости / Артем Житенев, фото на обложке

© ООО «Новое литературное обозрение», 2019

* * *

Пьесы и тексты Михаила Угарова

Голуби

    Михаил Угаров

Пьеса в трех частях

Действующие лица

ВАРЛААМ, 24 лет,

монахи-книгописцы.

ФЕДОР, 19 лет,

ГРИША, крылошанин, 17 лет.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Ночь.

Келья в монастыре.

На кровати, укрытый ворохом одеял, спит ФЕДОР.

В кресле сидит ВАРЛААМ, читает.

У кровати на полу сидит ГРИША, поет песенку.

ВАРЛААМ (вздыхая). Какой лист испортил!..

ГРИША. Что? Что ты говоришь?

ВАРЛААМ. Говорю – лист испортил. Ишь – перо поехало.

ГРИША. Где? Где?

ВАРЛААМ. Да вот же. (Тычет пальцем в исписанный лист.)

ГРИША. Дай посмотреть. (Вскакивает, подходит к Варлааму и смотрит. Наклоняется к листу и мелко, часто-часто целует страницу.) Голубь, голубь!

ВАРЛААМ (колотит его по голове). Иди отсюда!

ГРИША (снова садясь на пол). Голубь, голубь… (Залезает на кровать к Федору и дует ему в лицо.)

ВАРЛААМ. Отстань! Слышишь, не трогай его.

ГРИША (печально). Нет. Не вернулся еще, голубь.

ВАРЛААМ. Не вороши! Потревожишь раньше времени – хуже будет.

ГРИША. Да разве ж я… Господи! Ни за что, ни за что.

Пауза.

ВАРЛААМ. Вишь ведь – рука еще с того листа не твердо шла. Как в волнении писал.

ГРИША сползает с кровати и снова идет к ВАРЛААМУ смотреть лист.

ГРИША. А вот-то, вот-то, смотри. Вишь как дернулся… Испугал его кто?

ВАРЛААМ. Кто испугал?

ГРИША. Ну, бывает. Иной раз испугаешься – так рука сама будто и прыгнет.

ВАРЛААМ. Так и есть – испугал кто. (Грише.) Не входил?

ГРИША. Ей-богу. Когда он переписывает, я не хожу. Рассердится. Ничем не задобрить. (Снова мелко целует лист.) Голубь, голубь… (Забирается на кровать, долго и пристально смотрит в лицо Федору.)

ВАРЛААМ. Кому сказано?

ГРИША. Я тихо. Ты сам кричишь. Потревожишь. Надо ласково. Из падучей лаской выводят. А если кто заругается – он снова туда уйдет. Ему там лучше покажется. Лаской и тихим голосом: здесь, мол, лучше – там хуже…

ВАРЛААМ. А ты почем знаешь – где лучше?