На замёрзшем стекле продышу я кружок… Поэтическая повесть

Демобилизация

Вернувшись в Москву Людмила поняла, что жить ей будет трудно. В 1939 году мама развелась с Аркадием Макеевым и вышла замуж за оперного певца Георгия Жданова, успешно выступавшего в Большом театре и находившегося в дружеских отношениях и с Леонидом Собиновым,[9 - Леони?д Вита?льевич Со?бинов – русский оперный певец (лирический тенор), народный артист Республики (1923г.), один из крупнейших представителей русской классической вокальной школы.] и с Фёдором Шаляпиным[10 - Фёдор Ива?нович Шаля?пин – русский оперный и камерный певец (высокий бас), народный артист Республики (1927г.), в разное время солист Большого и Мариинского театров, а также театра Метрополитен Опера в Нью-Йорке, США.]. В феврале 1941 года она родила вторую дочь – Катю.

Люся поселилась у отца. Он к тому времени сильно постарел, но даже в семьдесят один год продолжал оставаться регентом одного из церковных хоров, и это позволяло им хоть и впроголодь, но жить. Люся собирала по лестничным клеткам дома и на многочисленных помойках картофельные очистки, кожуру от апельсинов (были и такие люди кто не отказывал себе ни в чём в эти голодные, военные годы). Зато у новорожденного сына было вволю материнского молока. Люся даже сцеживала его в стаканы и подкармливала им папу, который в своём старческом неведении принимал его за козье.

В январе 1945 года к ним домой совершенно неожиданно пришёл брат Николая Дмитрий. Он закончил военное училище в Архангельске и ехал с военным эшелоном на фронт. Эшелон остановился в Подмосковье, на станции Реутов, и молодой офицер решил найти и проведать жену брата. С собой Дима принёс хлеб, консервы, крупу, сахар, чай и мыло. Но самое главное – он оставил Люсе свой офицерский продовольственный аттестат, который во многом облегчил жизнь и Люсе, и её папе, а, в конечном итоге, и сыну, который рос крепким и здоровым мальчиком.

И вот наступил долгожданный День Победы.

Люся, оставив сына на попечение отца, помчалась на Красную площадь. Там собралась огромная масса людей. Ликование по случаю Победы было искренним, со слезами и улыбками, объятиями и поцелуями совсем незнакомых друг с другом людей. Такое запоминается на всю жизнь!

? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?Бессмертие

? ? ? Горит огонь священный над могилой,
? ? ? ?  Стена Кремля.
? ? ? Стоит несокрушимой силой
? ? ? ?  Страна моя.
? ? ? От древних елей чуть голубоватых
? ? ? ?  Седая тень.
? ? ? Над прахом неизвестного солдата
? ? ? ?  Весенний день.

? ? ? О сколько их известных, неизвестных?
                                        ? ? ? ?  Могилы где?
? ? ? В каких степях, в каких ущельях тесных?
? ? ? ?  В какой стране?
? ? ? Откликнитесь, погибшие солдаты,
? ? ? ?  На голос мой!
? ? ? Вы слышите победные раскаты?
? ? ? ?  Вставайте в строй!

? ? ? От древних елей чуть голубоватых
? ? ? ?  Седая тень.
? ? ? Над прахом неизвестного солдата
? ? ? ?  Весенний день.
? ? ? Победу празднует моя держава
? ? ? ?  В лучах весны,
? ? ? Вам, отстоявшим жизнь, навеки слава!
? ? ? ?  Бессмертны вы!? ? ? ? ? ? ?

? ? ? ? ? ? ? ? Советскому солдату

? ? ? ? ? ? ? Давно покончено с войною,
? ? ? ? ? ? ? Орудий залпы не гремят,
? ? ? ? ? ? ? И над родной моей страною
? ? ? ? ? ? ? Со свистом бомбы не летят.

? ? ? ? ? ? ? Умолк надсадный вой сирены,
? ? ? ? ? ? ? И смерть, и кровь давно ушли,
? ? ? ? ? ? ? Травой, черёмухой, сиренью
? ? ? ? ? ? ? Уже окопы заросли.

? ? ? ? ? ? ? Но не прошли года бесследно,
? ? ? ? ? ? ? И наш народ не позабыл
? ? ? ? ? ? ? Всех тех, кто нам принёс Победу,
? ? ? ? ? ? ? И тех, кто голову сложил.

? ? ? ? ? ? ? В победном грохоте стократном
? ? ? ? ? ? ? Салют над Родиной гремит,
? ? ? ? ? ? ? А в честь Советского Солдата
? ? ? ? ? ? ? В Берлине памятник стоит.

? ? ? ? ? ? ? Стоит Солдат весь в бронзе звонкой,
? ? ? ? ? ? ? Фашизма мрак собой закрыв,
? ? ? ? ? ? ? Поднявши на руки ребёнка
? ? ? ? ? ? ? И меч тяжёлый опустив!

Глава третья.

ЧУКОТКА: БУХТА УГОЛЬНАЯ

Переезд

В сентябре 1945 года в Москву приехал демобилизованный Николай. Из всего скарба у него был вещмешок с двумя буханками хлеба, тремя банками рыбных консервов, полкило сахара и аккордеон, который, как говорил сам Николай, он «взял в плен» при штурме Кенигсберга. Работы в Москве не было, и Коля играл на аккордеоне по многочисленным пивнушкам, таким способом зарабатывая семье на жизнь.

Однажды в июле 1946 года в одном из таких питейных заведений он встретился со своим однополчанином Михаилом Алоничевым. Тот уговаривал Николая поехать вместе с ним, его семьёй и друзьями по оргнабору работать на Чукотку.

– Посуди сам, – говорил он ему, – Работы там полно. Раз! Деньги платят приличные и регулярно. Помимо окладов там есть двойной коэффициент, и каждые полгода прибавляется десять надбавок к окладу. Это два!

– Кто это тебе такое напел? – недоверчиво спрашивал Коля. – Прямо рай, а не Чукотка!

– Да никто не пел. Это всё прописано в договоре. И жильём обещают обеспечить. Чего тут-то делать? Играть по кабакам? А у тебя специальность есть. Да и Людмила со своим умением печатать там без дела сидеть не будет. Так что давай с нами!

После недолгих раздумий, а думать было о чём, так как Люся была беременна уже вторым ребёнком, они согласились с доводами Михаила, и Николай заключил договор. Только вот оформлять бронь на жильё в Москве на Николая мама Люси отказалась. Она не верила в надёжный и долгий брак Коли и Людмилы, считая, что муж бросит её на Чукотке и вернётся один в Москву на забронированную жилплощадь. А получить бронь на себя Люся не смогла, поскольку с ней, иждивенкой, да ещё и беременной, договор на работу по оргнабору заключать отказались. Они уехали на Чукотку в Бухту Угольную, где открылась угольная шахта, и был морской порт.

Аркадий Семёнович Макеев, отец Людмилы, после отъезда дочери быстро опустился и был направлен в дом престарелых, где умер в декабре 1946 года, так и не узнав, что первого декабря у него родился второй внук – Михаил.

Адаптация

В Бухте Угольной Николай устроился по специальности бухгалтером в военизированную охрану морского торгового порта (ВОХР). В эту же структуру входила и пожарная команда посёлка. В засыпном шестиквартирном бараке им выделили, как теперь бы сказали, однокомнатную квартиру. В неё входил холодный тамбур с угольником, прихожая, за ней шла кухня, из которой был вход в четырнадцатиметровую комнату. Ни воды, ни туалета в этом жилье не было. Воду набирали вёдрами в двухсотлитровую бочку из уличной колонки летом, и забивали снегом зимой. Туалет был с выгребной ямой на улице летом в наспех сколоченном из досок сарайчике, а зимой его заменяло элементарное ведро с крышкой.

Зимой все дома посёлка заносились снегом так, что посёлок превращался в заснеженное поле. Поэтому осенью трубы печей наращивались до трёх метров, а в тамбурах подпорками укреплялись балки крыши. На удлинённых трубах вешались обозначения домов и улицы. По ним пожарники и пограничники расположенной в посёлке заставы выкапывали шурфы[11 - Шурф в археологии или почвоведении представляет собой вертикальную или наклонную выработку в грунте, раскоп. В данном случае – в снегу.] к крышам тамбуров, где были сделаны люки, и люди выбирались по установленным в шурфах лестницам на улицу. Так они ходили на работу, так дети ходили в школу, а матери носили своих маленьких детей в ясли-сад.

? ? ? ? ? ? ? ? На местные темы

? ? ? ? ? ? Куда бежишь, тропинка милая?
? ? ? ? ? ? Куда ведёшь, куда зовёшь?
? ? ? ? ? ? В посёлке темень окаянная,
? ? ? ? ? ? Никак домой не попадёшь.