Тропа тунеядцев – 4. Книга вторая. Эшелон. Часть вторая. Космическая сага

– Так, точно, товарищ полковник. – Скромно потупившись, ответила та. – Вы, же – в зоне моей ответственности.

Обозному, стало неловко, за свою резкость и он сказал:

– Вы тогда не ходите следом. Ходите рядом. А, то, я неловко себя чувствую.

– Хорошо. – Сказала женщина и пошла рядом.

– А, что значит – в зоне ответственности? – Спросил Обозный.

– Это, что бы вы не пострадали. Эмоции у вас, негативные. От этого, желудями побить может или, вообще – запорошить.

– Желудями, это – как? И, запорошить, это – что?

– Когда у человека эмоции отрицательные, в него желудями пуляет.

– Деревья – далеко. – Заметил Обозный, оглядываясь.

– Это неважно, товарищ полковник. Они реактивные. На двести метров летят. А каштаны, еще дальше.

– Извините, вас, как величают?

– Соня.

– А – по отчеству?

– По отчеству, у нас, не различают. Соня Мармеладка, если будете, у кого спрашивать. Потому, что есть, еще Соня Золотушная и Соня Мумитроль. Это – которых я знаю. Золотушная – здесь. А, Мумитроль не пришла. У себя в Столовом Лесу осталась. У нее поляны – самые земляничные. Ей никак, в период, созревания, не оторваться.

Занятые увлекательной беседой, Обозный и Мармеладка подошли к столу.

– Вы колбаску попробуйте и ветчину. У нас, ее теперь, по натуральной технологии делают. По три, четыре года выдерживают.

– Спасибо! А скажите! Вот я сомневаюсь. Неужели полосу, за два дня построят?

– До послезавтра. – Сказала женщина. – Конечно, построят. Вон ботаников, сколько. И, все время новые подходят. Великий почин, как ни, как!

– Ага! – Раздумчиво пережевывая ветчину, сказал Обозный. – Вот, вы, про зону ответственности говорили?!

– Ну, это – просто! У меня, к вам эмоции – положительные. Я, же понимаю, что ответственность, на вас, большая. Вот и гашу, ваши отрицательные, своими положительными.

– Значит, я, у вас, энергию забираю?

– Да, господи! Какая, там энергия. Вот, когда клюкву собирают, болотный газ отводить, там – энергия!

– Да, да. Скажите, этот ваш Беня, он специалист хороший? Как вы думаете – справится?

– Чего, тут думать?! Раз взялся, значит – справится! Если бы не справлялся, так бы и сказал, мол, не справлюсь. Здесь, товарищ полковник, дешевыми понтами не кидаются. Все прямо говорят. Как есть. Пустишь пыль в глаза, сразу, такой пыльцой заметет, что – хана! И, в лес – свободного хода, нет. Начинай с нуля. Это когда оправишься. Некоторые молодые гоблины, они у нас «юннатами» зовутся, по полгода в болоте отходили, после выпендрежа.

– Почему – в болоте. – Пробуя второй сорт колбасы, спросил Обозный.

– Так тепло, там. У нас большинство болот, зимой, как гейзеры. От теплых водорослей. Что ни болото, то – Камчатка. По краям – раздолье! Лавры растут, бамбук, хурма. Мать Бегемотов, бананы разводить, пробует.

Полковник поперхнулся. Соня похлопала его, по спине.

– Странное имя. – Прокашлявшись, сказал Обозный.

– Обыкновенное. – Пожала плечами Мармеладка. – Это Елену Павловну, Черную Метку, так называют. У нее, в Мороках, бегемоты водятся.

– Настоящие?

– Живые. Только не гиппопотамы, а карликовые, небольшие такие, с реки Конго. Их, новое панство, раньше, на дачах, в бассейне любило держать.

– Вот, это – да!

– После эволюции, они без хозяев остались, по лесам разбрелись. Их, сразу, Елена Павловна их, у себя приютила. Потом другие. Они теперь по болотам живут и размножаются, успешно.

– Извините, а почему – «Черная Метка»? Тоже, странно звучит. Если – не секрет, конечно?!

– Да чего – там! Просто, стиль, у нее такой. Она если, кого приложит, тот мало того, что обрастает, так, еще, и чернеет, как афроафриканец.

– Приложит, это, что – такое?

– Это, такое, что лучше не пробовать, на себе.

Обозный посмотрел, на проходящего мимо, с охапкой дерна, шуршащего, «моховика», и крепко задумался.

– Серафима Францевна, из Молочаевки, когда в сестрах была, Зеленой Охотницей звалась. Потому, что она зеленым цветом прохиндеев всяких, красит.

– На пенсию ушла? – Поинтересовался Обозный.

– Нет. У нас на пенсию не уходят. Она добровольно ушла. Не вынесла позора.

Обозный вслух ничего не сказал, но взглянул вопросительно.

– У нее две дочки. Одна – толковая, другая фифа городская. Так, вот эта фифа сына в суворовское училище отдала.

– И, что? – Пожал плечами Обозный.

– Как – что?! – Возмутилась Мармеладка. – Позор, на всю округу! Серафима Францевна, к тому, же, до эволюции, учительницей истории была. И, сама – родом из Кобрина. Это, для вас русских, Суворов – герой. Известно, ведь, что самолично Пугачева, в железной клетке, на казнь отвез. Ямщиком еще нарядился, чтобы смешнее было. А, у нас в Белоруссии, когда она, еще Литвой была, Суворов восстание подавлял. Причем, не только шляхта поднялась, за вольности, но и мужики, с косами, на его гренадеров шли. Против крепостного права. Сколько ваш Суворов белорусов положил! А, уж свирепствовал, то, как, после этого. Говорят, почище немцев. Ему в награду, за это, десять тысяч душ белорусских отдали. И город Кобрин, в придачу. Вот и получается, что для вас он генералиссимус, а для нас – каратель! Вот и, скажите, какой человек получится из пацана, который в училище, которое именем карателя названо, учится?! Какой, после этого, из него – защитник родины?!

Соня сняла с головы косынку и перевязала ее, на шею.

– А, вы постоянно в лесу живете? – перевел разговор, на другую тему, космонавт.

– Зачем? – Удивленно изогнула бровь Мармеладка.

– А, ведь – приятная женщина! – Подумал Обозный. – И, косметика, как – со вкусом наложена….

– Зимой в лесу делать нечего. Только боярышник пить и ландыши курить. А, мне и без того забот хватает. Я, года три назад, из колхоза вышла. Индивидуальным предпринимателем стала. Текстильную фабрику открыла. Термобелье шью, для НАТО.