Черный лебедь мирового кризиса

Таким образом, единственным реальным аргументом для повышения учетной ставки остается инфляционное давление. Впрочем, и он является достаточно спорным, поскольку, как выяснилось за прошедший год, доходность казначейских облигаций перестала реагировать на повышение ставки. Разумеется, вашингтонские поклонники монетаризма могут еще пару раз проверить, как специфически монетарные инструменты работают в условиях структурного кризиса, однако в этом случае они уже явно будут напоминать героев старого анекдота – «Только бледнолицая собака может дважды наступить на одни и те же грабли».

Впрочем, и удержаться будет почти невозможно. Приведенные выше цифры роста американского долга и еще более показательные цифры роста деривативов (рынок FOREX, например, растет со скоростью порядка 30 % в год) и сопровождающее их повышение долларовой ликвидности неминуемо ускорят инфляционные процессы. Это вызовет рост напряженности в обществе (как в политической его части, так и в целом), не ответить на который будет совершенно невозможно. А ответить в рамках «монетарно-либерального образа мысли» можно только одним способом – в очередной раз поднять ставку.

Таким образом, в наступившем 2007 году существенного подъема ставки не ожидается. Может, только пару раз, исключительно как ответ на резкий рост инфляционных процессов, которые будут ускоряться как в связи с ростом эмиссии, так и из-за «вымывания» доллара с мировых рынков. Как следствие, рост цен на сырьевые товары продолжится, однако покупательная способность доллара будет падать, причем все больше и больше, и нельзя быть уверенным в том, что продавцы природных ресурсов увеличат свои доходы в реальном выражении. При этом процессы образования зон, свободных от доллара, будут существенно ускоряться, следующими, за Юго-Восточной Азией, будут Латинская Америка и Ближний Восток (после ухода США из Ирака и Афганистана). Впрочем, оценить скорость этих процессов достаточно сложно, поскольку США будут уходить из Ирака мучительно и долго.

Эти процессы будут стимулироваться в связи с состоянием самого доллара, который немножко вырастет относительно других валют в начале года, но затем начнет уверенное падение, что еще более увеличит дефицит внешнеторгового баланса в США и ускорит процессы эмиссии.

В Европе начнутся, точнее глубже проявятся, серьезные проблемы. Конец года совпал с большим праздником для Евросоюза – вхождением в него еще двух государств, однако когда ожидать следующего такого события – сложный вопрос. Европа встала перед серьезнейшим системным кризисом, и именно в 2007 году станет окончательно ясно, что избегать кардинальных решений больше невозможно. Отказ Германии и Франции от российских предложений по Штокмановскому месторождению многими комментаторами воспринимался как окончательный выбор курса на солидарность Западу, особенно с учетом упомянутого в начале этого текста объявления о фактической консолидации «западного» глобального проекта. Однако, скорее всего, это предложение будет не последним, а первым в большой череде аналогичных «искушений», направленных на раскол ЕС и, по всей видимости, в конце концов одно из них сыграет свою роль, хотя, скорее всего, уже не в 2007 году.

Связано это с тем, что единственной идеей, объединяющей ЕС в последние годы, являлось стремление к евроинтеграции. С принятием Болгарии и Румынии этот процесс остановился, а что дальше? Одним из главных экономических источников существования ЕС является перераспределение долларового эмиссионного дохода в рамках «западной» системы мирового разделения труда. Эта система разрушается, а альтернатива – перевод евро в эмиссионную валюту, то есть отказ от Пакта стабильности. Это не просто замена шила на мыло, ФРС на ЕЦБ. Это радикальное изменение всей модели управления Евросоюзом, поскольку формально большинство голосов в системе управления ЕС принадлежит малым и средним странам. Сейчас это компенсируется распределением донорских средств, которые приходят именно от экономических лидеров, что и позволяет им контролировать политическую систему ЕС. Но если главным источником поддержки спроса станет ЕЦБ, то ситуация в рамках системы управления может принципиально измениться. Будут ли готовы лидеры ЕС передавать малым странам значительно большую долю контролируемого ими ресурса, причем в условиях падения жизненного уровня своего собственного населения? Это очень большой вопрос. Во всяком случае, для его решения потребуется радикальная идеологическая перестройка сознания всей европейской элиты, которой пока не наблюдается даже в проекте. А элита Германии и Франции соревнуется в демонстрации «западной» солидарности, экономического смысла в которой нет вовсе.

Но это тенденции. А серьезных острых потрясений 2007 год Европе принести не должен. Противоречия по линии «старая» – «новая» Европа будут нарастать по мере ослабления доллара и, соответственно, уменьшения того ресурса, который можно перераспределять в рамках ЕС. Франция, Германия и Великобритания будут активно создавать механизмы консолидации «западного» проекта, которые экономически означают создание единой валютной зоны, о которой говорила Меркель. Ощутимого эффекта это не даст – но зато отвлечет организационные и интеллектуальные ресурсы от разработки реальных путей выхода из фактической ситуации.

Китай будет спокойно наращивать ресурсы и готовить выход юаня на международные рынки (переход к его полной конвертации). Нет уверенности, что этот выход реально произойдет, но тут можно говорить о том самом случае, когда угроза сильнее ее реализации. Уже сейчас такой выход позволит Китаю взять под контроль половину мировых финансовых рынков, что почти автоматически разрушит долларовую финансовую систему. Китаю это не нужно – так что под угрозой реализации своих планов он может исключительно мирным способом добиваться всех необходимых ему целей. Тем более, что США сами опрометчиво толкают его на этот путь, требуя ревальвации юаня.

В Латинской Америке процессы консолидации, вплоть до обнародования планов создания своей валютной зоны, будут продолжаться. Оформятся ли они окончательно в начавшемся году – вопрос, но именно в этом регионе будут наиболее сильны тенденции возрождения «красного» глобального проекта, то есть государственного контроля над ссудным процентом, что особенно интересно.

Отдельно нужно сказать несколько слов о Ближнем Востоке. Конфликт между шиитами и суннитами там будет продолжаться, и не только потому, что США его активно стимулируют, но и из-за объективных причин. Дело в том, что уже неизбежный уход США из Ирака и Афганистана невероятно усиливает Иран, который на сегодня, за счет персидской, или, если угодно, арийской традиции, является единственной из мусульманских стран индустриальной державой. Это означает, что по мере распада долларовой системы он станет все более и более привлекательным для мелких исламских, и даже арабских стран, доходы которых начнут падать. В свою очередь, страны с суннитской элитой потеряли возможность создать свою валютную зону на базе так называемого «золотого динара», поскольку их основные экономические лидеры, Малайзия и Индонезия, попали в зону китайского влияния. В такой ситуации им будет очень сложно сопротивляться иранскому влиянию, особенно с учетом того, что существенная часть населения в некоторых из них – шииты. Гражданская война в Ираке, раздуваемая американцами, конечно, несколько замедлит процесс усиления Ирана, но только отчасти.

Очень интересны в этом смысле процессы в Израиле, элиты которой явно решили полностью «зачистить» политическую верхушку страны. Это, в общем, рациональное решение, однако пока совершенно непонятно, кто именно контролирует этот процесс – элита «западного» или «еврейского» глобальных проектов. Соответственно, неясно, какой стратегический путь выберет себе «новый» Израиль, и ответ на этот вопрос станет очень важным моментом 2007 года.

Международные финансовые организации и объединения (такие, например, как G20) попытаются решить две основные задачи. Во-первых, они будут стабилизировать международное долларовое обращение путем создания механизмов «более справедливого» распределения эмиссионных денег. Фактически, речь пойдет об искусственном выправлении структурных перекосов, создании некоторого отдаленного аналога Госплана СССР. Особенно активно в этом направлении будут действовать проектные институты «западного» глобального проекта (МВФ, Мировой банк), но именно по этой причине их эффективность и, следовательно, авторитет будут падать. Да и никакого реального результата в этом направлении не будет…

А вот второй задачей станет отработка технологий будущего взаимодействия валютных зон. Пока очень предварительная. Вот здесь было бы очень интересно поучаствовать, тем более, что Россия в формате G20 имеет право голоса. К сожалению, пока этот голос просто поддерживает Вашингтон, поскольку Россию в этом формате представляет явный представитель «западной» «пятой колонны» Кудрин.

Для России наиглавнейшим вопросом является ее место в будущем распределении мира на валютные зоны. В зону евро нас не возьмут, в зоне юаня делать нечего. Интересно было бы пообсуждать этот вопрос с Индией и Ираном (с Сирией), да и суннитские страны не стоит сбрасывать со счетов. Но для этого Россия должна продемонстрировать свой собственный потенциал в рамках объединительных процессов. Именно собственный, а не навязанный Вашингтоном, который до сих пор полностью контролирует как денежную, кредитную и финансовую политику России, так и ее денежные власти в лице известных либерал-реформаторов Кудрина, Игнатьева, Улюкаева, и так далее. И главный вопрос, который категорически необходимо решить на этом пути, – это вопрос с Союзным государством с Белоруссией. Если не получится здесь – то не получится нигде. А если получится, можно будет уже всерьез рассматривать вопрос и Украины, и Молдавии – поскольку деваться им, с учетом общемировых тенденций, будет, прямо скажем, больше некуда. Ну а там наш геополитический ресурс серьезно вырастет и масштаб решаемых задач можно будет серьезно увеличить.

И в этом смысле кризис российско-белорусских отношений очень полезен. Неэффективность старого формата отношений давно уже очевидна, а переход к новым формам возможен только после серьезного обострения. Будем надеяться, что оно приведет к конструктивным результатам – поскольку это, по большому счету, главная геоэкономическая задача России на сегодняшний день. И если она не будет решена в начавшемся году, то шансы России на сколько-нибудь достойное место в мировой экономике XXI века весьма незначительны. А шансы нынешней российской элиты на сохранение своего положения – практически ничтожны.

В заключение можно отметить, что никаких революционных событий в начавшемся году, скорее всего, не будет. Многие эффекты предыдущего года существенно усилятся, процесс распада долларового мира ускорится, однако в острую стадию кризис, скорее всего, пока не перейдет.

18 Февраля

Начало 2007 года складывается достаточно живенько. Достаточно упомянуть мюнхенскую речь нашего президента и последующее изменение состава правительства. Да и реакция на эту речь на «западе» оказалась достаточно нетривиальной. Во всяком случае, никто не ожидал, что больше 60 % немцев (по данным одного из опросов) поддержит тезисы Путина, да и обсуждение в США оказалось достаточно неожиданным. Большая часть тезисов этой речи (например, о продаже американских запчастей к военной технике в Иран) настолько откровенно замалчивалась, что это наводит на некоторые размышления.